– Смотрел. Шелка с Востока, кружево и, конечно же, вино да еще небольшое количество опия. Полагаю, тебе известно о сундуке в каюте Мендосы?
Патрик кивнул. Когда кузнец сбил с сундука замок, под крышкой обнаружилось целое состояние: золото, драгоценности, – по-видимому, это было приданое Джулианы.
– Как видно, семейство Мендосы очень хотело, чтобы эта свадьба состоялась. – Он немного помолчал. – И где это золото теперь?
– Надежно заперто в трюме, – ответил шотландец. – Никто не знает о драгоценностях, кроме кузнеца, тебя, меня и…
– И Джулианы Мендосы.
Макдоналд кивнул:
– Опись сокровищ имеется в брачном контракте…
– Который следует немедленно уничтожить.
– Ты прав, я сейчас же это сделаю. – Шотландец поспешно отошел, оставив Патрика наедине с одолевавшими его мыслями.
Кому еще он может доверять, кроме Макдоналда? Этот человек так же сильно стремился достичь берегов Шотландии, как и Патрик.
Его взяли в заложники после Флодденского сражения и потребовали выкуп, но, хотя выкуп был заплачен, его все равно отправили на галеры.
Макдоналд взял под контроль продовольственные припасы и оружейный арсенал; плюс к этому он обучал желающих стрелять из маленьких корабельных пушек.
Хотя во время шторма они потеряли несколько ядер, двадцать выстрелов у них все еще оставалось в наличии.
Что касается Диего… Макдоналд хотел вернуться домой, а чего хочет Диего, Патрик не знал, как не знал, чего хочет Феликс. Феликс относился к Патрику с показным почтением, но Патрик видел, как иногда он перешептывается с маврами.
Во время редких часов сна Патрик запирал дверь каюты и не расставался с кинжалом, а также с заимствованной у прежнего владельца абордажной саблей: в такой компании надо было держать ухо востро.
Словно угадав мысли капитана, рядом с ним бесшумно вырос Диего.
– Настал мой черед нести вахту. Пожалуй, мне пора тебя сменить, – как всегда небрежно, произнес он.
– Пока нет.
– Но тебе тоже нужно спать хоть немного. Встанешь за штурвал, когда подойдем к береговой линии.
После некоторого колебания Патрик спросил:
– Ты в курсе, что готовится захват корабля?
– Разумеется.
– И как ты к этому относишься?
– У меня нет желания становиться пиратом, – спокойно ответил Диего, – это слишком опасно.
Патрик невольно улыбнулся:
– А наше плавание разве не опасно?
– Будь моя воля, я бы никогда в него не отправился.
«Интересно, как далеко простирается самосохранение этого человека», – подумал Патрик. С первого дня бунта он беспокоился, как бы Диего не примкнул к тем, кто хотел увести судно в Марокко, но, похоже, у него были другие планы.
– Что собираешься делать, когда прибудем в Шотландию?
– Возьму свою долю и уеду куда-нибудь подальше от Испании, в Новый Свет, может быть…
– Неужели в Испании для тебя так опасно? – удивился Патрик.
– Кое-кто жаждет моей смерти и думает, что похоронил меня на этом судне.
Впервые за все время Маклейн услышал в голосе испанца неподдельную ярость. И в тот же миг на него навалилась странная усталость. Диего прав: он должен сберечь силы на завтра, когда «София» пойдет вдоль шотландского берега.
– Ты правда уверен, что тебе обрадуются в Инверлейте? – поинтересовался Диего.
Патрик не ответил. Ему и самому хотелось бы быть уверенным, что Инверлейт все еще существует.
– Я наследник, – в очередной раз пояснил он.
Диего долго не отводил от него взгляда.
– Без тебя нам не вырваться на свободу. Я буду на твоей стороне.
Кивнув, Маклейн передал Диего штурвал, а сам направился к люку и стал спускаться по трапу.
Почти дойдя до каюты, он вдруг услышал пронзительный женский крик и не мешкая бросился на звук.
