– Я хочу посмотреть. Здесь можно держать лошадей и сеять злаки? – Она встревоженно посмотрела на Слоана. – Если здесь только тополя, мне придется позаботиться о лесоматериалах.
– Э-э, милая, не спеши. Двигаться тебе еще рано, да и темно уже. Лучше я покормлю тебя. Ты целый день маковой росинки в рот не брала.
Увидев, как незнакомец вышел за дверь, Саманта вздрогнула. Ей казалось, что она провалилась в какую-то трубу и теперь вылетела с противоположного конца, не имея никакого представления о том, как сюда попала и что творится вокруг. Она могла быть, например, в Китае, каким он ей представлялся. Этот незнакомец оказался единственным посредником между ней и реальностью. Такой спокойный, с ним возникало ощущение безопасности, одно его присутствие ободряло. Лучше бы он не оставлял ее одну.
То, что он назвался ее мужем, отнюдь не ужаснуло ее. Может быть, это означает, что ее мозг еще способен что-то воспринимать, несмотря на частичную потерю памяти. Странное ощущение! Она откинулась на импровизированную подушку и увидела, что он возвращается с седельными вьюками и тарелкой чего-то съестного, похоже, приготовленного на костре.
– Ты можешь сесть? – озабоченно спросил он, сбросив поклажу в угол и устраиваясь на полу рядом с ней.
Будь у нее такой муж, она считала бы себя счастливейшей женщиной на свете. Не говоря уже о том, что он невероятно красив – хотя в его красоте ощущался какой-то изъян, – он был так внимателен к ней! В глазах его светилась забота, прикосновения были нежными, а в словах звучало столько симпатии и уважения, сколько бывает лишь у влюбленных. Разве такой мужчина может испытывать интерес к Саманте Нили, какая ей была известна? Но не исключено, что она изменилась за эти выпавшие из памяти месяцы.
Он помог ей сесть. Голова девушки раскалывалась от боли, так что было трудно глотать эти давленые опилки, изображавшие пищу, но она послушно жевала хлебную корку и запивала ее водой. Его одобрительный кивок вызвал прилив совершенно необычного тепла где-то внутри.
– Скажите мне, как вас… тебя зовут? – наконец произнесла она, смущаясь. – Я не помню, чтобы ты ехал в караване. Значит, мы познакомились недавно.
Он, казалось, стушевался и потихоньку потягивал свой кофе.
– Мы встретились через день после вашего приезда в поселок. И знаем друг друга уже шесть месяцев.
Ты спасла мне жизнь на следующий день после приезда. А поженились мы три месяца спустя.
Она была замужем три месяца?! Была близка с этим человеком? И не могла вспомнить! Кошмар! Как ее капризный ум мог сыграть с ней такую шутку?
– И мы счастливы? – спросила она, чтобы прервать тягостную тишину, угрожавшую разъединить их. – Могу вообразить, какая я ужасная жена! Я вообще человек не домашний.
Она поняла, что за полуулыбкой незнакомца что-то скрывалось.
– Все в порядке. Я тоже не слишком-то домашний. Мы иногда ругаемся, у нас разные взгляды на жизнь. Так или иначе, но мы держимся вместе. Мои люди даже считают, что ты можешь меня приручить.
Хорошо, если так. Саманта отодвинула тарелку и, сонно улыбаясь, прислонилась к стене.
– Меня знали в караване как дикое животное. Ты из таких же?
– Вероятно. Как твоя голова?
– Пока на месте, – сказала она с кривой усмешкой.
– Думаю, ты бодрствовала достаточно. Тебе, наверное, хочется выйти, прежде чем лечь спать?
Не успела Саманта сообразить, что он имеет в виду, как мужчина поднял ее с ложа и понес к двери. Она не помнила, чтобы ее прежде носили на руках, и это было замечательно. Она обняла его за шею и разжала руки только тогда, когда он опустил ее на землю у тополей.
– Я буду поблизости. Позови, когда оправишься, и я отнесу тебя обратно. – И мужчина скрылся в тени деревьев.
Откровенность незнакомца должна была смущать ее, но его практичность и искренность сделали все совершенно естественным. Справив нужду, Саманта вымыла руки в ручье, но была все же очень слаба, чтобы пробиться сквозь заросли. И так как она по-прежнему не знала его имени, то просто сказала:
– Я готова.
Он появился моментально, сильные руки оторвали ее от земли и бережно прижали к широкой груди. Саманта положила голову ему на плечо и подумала, что согласна провести вот так вечно. Ей следовало бы бояться, а она чувствовала защиту и покой. Что ж, она это заслужила – после всех тех месяцев и даже лет, когда оберегала покой своей семьи.
Незнакомец уложил ее на тюфяк и расстелил себе постель в другом углу. Она слегка наморщила лоб.
– Мы привыкли спать раздельно? – В ее голосе слышалось удивление.
Он помедлил немного, потом повернулся. Саманта едва видела в темноте его резкие черты, но в ответе прозвучала только озабоченность.
– Ты даже не помнишь меня, Саманта, – мягко сказал он. – Не знаю, что пишут по этому поводу в книгах об этикете, но думаю, тебе будет немного неудобно спать с незнакомцем. Я лучше подожду, когда ты поправишься.
– А если я не поправлюсь? – сонно пробормотала она себе под нос. Впрочем, девушка слишком устала, чтобы думать об этом всерьез.
Но он откликнулся с удовольствием:
– Тогда мне надо будет соблазнить тебя и снова жениться. В поселке в прошлый раз все веселились от
