чувствовала такой зверский голод, что проворно соскочила с постели, завернулась в одно из одеял и на цыпочках подбежала к котелку.
Проглотив немного клейких бобов, которые показались ей невероятно вкусными, она внимательно оглядела маленькую хижину. Все в ней было приспособлено к чисто практическим целям. Она была квадратной по форме и совсем небольшой по размерам. Бревна стен были так хорошо пригнаны, что внутри хижины не ощущалось ни малейшего дуновения ветра, бушевавшего снаружи. На маленьком окне не было никаких занавесок. «Надо будет что-нибудь придумать», – пронеслось в голове у Эйнджел. Она прекрасно владела иглой, и если Холт будет так любезен, что съездит в Чистый Ручей за материей, Эйнджел могла бы обустроить их жилище и придать ему уют. При этой мысли она сразу помрачнела. Холту наверняка не понравится ее идея. И куда это он запропастился? Может, он уже работает на при иске? Она бы нисколько не удивилась, если бы выяснилось, что он вообще забыл о ее существовании.
Что ж, Эйнджел вовсе не собиралась просидеть весь день в хижине. Голова у нее еще немного кружилась, но тело уже полностью подчинялось ей. Первым делом ей следовало одеться. Ее платье еще не высохло, и Эйнджел поежилась, представив, как она будет натягивать на себя холодную и влажную одежду. Оглядев хижину, Эйнджел обратила внимание на старый сундук, крест-накрест обвязанный кожаными ремнями, и решила поискать в нем что-нибудь подходящее.
Ей не сразу удалось развязать отсыревшие и туго затянутые ремни. Когда ее пальцы наконец справились с узлами, она со стуком откинула тяжелую крышку, обдав все вокруг облаком пыли.
Чихая, Эйнджел стала рассматривать содержимое фундука. Она осторожно сняла несколько желтых, засыпающихся в прах газетных листов и увидела под что-то мягкое, замшевое, цвета сливок, искусно украшенное иглами дикобраза и бусинами небесно-голубого цвета.
Эйнджел осторожно взяла в руки вещь и слегка приподняла ее. Это было женское платье простого, но очень оригинального покроя. Уронив к ногам одеяло, в которое она была завернута, Эйнджел приложила к себе это необычное платье. Похоже, оно ей вполне подходило по размеру. Прикосновение мягкой замши к телу было очень приятным. Обрадованная своей находкой, она продолжила поиски в старом сундуке и вскоре нашла пару подходящих мокасин и рейтуз.
Интересно, кому принадлежали эти вещи? Сначала она решила, что хозяйкой их была индианка, любовница Холта, которую он на время куда-то отправил. Но потом отбросила эту мысль, поскольку, судя по всему, этот наряд лежал здесь уже давно. Газеты, прикрывавшие содержимое сундука, были двадцатилетней давности, не меньше.
Не желая утруждать себя дальнейшими размышлениями, Эйнджел быстро облачилась в платье. Оно оказалось чуть-чуть коротким для нее, но зато во всем остальном оно было близко к совершенству, выгодно обтягивая полную грудь Эйнджел и подчеркивая ее до вольно пышные формы.
Чувствуя себя намного лучше, Эйнджел частично разбинтовала ступни ног и надела мокасины. Затем она разделила волосы на прямой пробор и заплела в две косички. Теперь она была вполне готова к выходу из хижины, и ей хотелось поблагодарить ту неизвестную ей женщину, которая оставила здесь свой наряд.
Открыв дверь хижины, она увидела окутанный туманом луг, окруженный со всех сторон устремленными ввысь горными вершинами. В молчаливом благоговении она какое-то время любовалась открыв шейся ее взору картиной и только потом сделала не сколько шагов вперед, спугнув пару оленей, пасшихся в десяти футах от хижины. Прежде чем грациозно убежать, олень с важенкой несколько секунд бес страшно разглядывали Эйнджел.
Утренний горный воздух бодрил, и Эйнджел с удовольствием ощутила тепло тяжелого замшевого платья. Она обошла хижину. Вокруг стояли голубовато-зеленые сосны и устремлялись ввысь горные вершины. Небо было удивительно чистым и прозрачным. Казалось, еще немного и можно было увидеть рай. К северу от хижины располагались уборная и загон для скота. Прежде чем продолжить обход, Эйнджел поспешила воспользоваться туалетом. В тридцати ярдах от хижины журчал ручей, питаемый талой водой горных снегов. Склонившись над ним, Эйнджел заметила крошечных мальков форели, сновавших в кристально чистой воде. Русло ручья вело к прииску.
Ствол шахты не был обозначен, зато был виден за явочный столб Артура и Ройса. Туннель уходил в глубь горы Элберт. Заглянув в его непроглядную тьму, Эйнджел поежилась. Теперь она была не совсем уверена, что привыкнет работать под землей, даже с фонарем. Но только так она могла раздобыть золото, необходимое для выкупа Бель- Монтань.
Внезапно Эйнджел услышала отдаленное ржание лошади. Повернувшись в направлении звука, она увидела, как странного вида мужчина спешился с пегой лошади и подошел к хижине. Что-то в его поведении заставило Эйнджел спрятаться в густых соснах. Он выглядел довольно неряшливо, и это еще больше насторожило ее.
Мужчина несколько раз ударил кулаком в дверь и, не получив ответа, подошел к окну, сложив ладони домиком у лица и пытаясь заглянуть внутрь сквозь двойное стекло. Может, это был один из дружков Холта? По возрасту он вполне подходил на роль друга, но был слишком грязный и неопрятный.
Затаив дыхание, Эйнджел увидела, как мужчина повернулся и стал разглядывать ствол шахты. Эйнджел почти не дышала и не двигалась, стоя за стволами сосен. Мужчина крадучись подошел ближе к шахте, и по его осторожным и боязливым движениям Эйнджел поняла, что он был непрошеным гостем здесь, на Прииске везучего дьявола.
Она стояла за соснами всего в нескольких футах от незнакомца, который уже был у входа в шахту. Эйнджел даже слышала его хриплое дыхание. Вот сейчас он повернется и тогда уж наверняка увидит ее! Может, ей удастся проскользнуть обратно в хижину, пока он занят шахтой? Там она могла бы спрятаться под кроватью.
Приняв решение, Эйнджел повернулась, чтобы прошмыгнуть незамеченной. Мокасины бесшумно ступали по земле, но бахрома ее платья зацепилась за сучок, и, прежде чем она сумела высвободить край одежды, сучок с громким звуком треснул пополам.
Выхватив пистолет, мужчина тут же увидел ее. Сна чала он был несколько смущен, но потом в его глазах заблестело похотливое желание. Он жадно разглядывал ее налитыми кровью глазами.
– Скво? – спросил он, сплевывая желтую струю жевательного табака.
Эйнджел отрицательно замотала головой и стала медленно отступать назад.
– Прошу вас, не надо меня трогать.
– Да ты хорошо говоришь по-английски! Метиска, что ли?
Он с явным удовольствием разглядывал ее золотистые волосы. Похожий на неуклюжего медведя, он медленно и неотвратимо наступал на нее. Эйнджел поняла, что ей не удастся спастись, если она его не сумеет обмануть.
– Мой муж совсем рядом. Убирайтесь прочь сей час же, и я обещаю, что не стану кричать.
Мужчина тревожно огляделся.
– Тут нет никого, кроме нас с тобой, скво. Почему бы нам не поладить миром, а?
Он сильно коверкал язык, и Эйнджел едва понимала его. Зато она прекрасно понимала выражение его глаз. Именно так на нее смотрел когда-то Уиллард Крэддок!
– Что вы здесь делаете? – сурово спросила она, пытаясь выиграть время.
– Да просто приехал взглянуть на прииск, лапочка. Это ведь никому не запрещается, насколько мне известно. А зовут меня Стоукс. Говорят, вы тут нашли золотишко.
– Это ложь! В шахте ничего нет, – поспешно возразила Эйнджел. – Но говорят, что в Оро кое-что нашли. Почему бы вам не поехать туда и... не посмотреть...
Стоукс широко улыбнулся, обнажая почерневшие гнилые зубы.
– Неа, твоя компания нравится мне куда больше. Неожиданно резким движением волосатых рук он схватил Эйнджел и с силой прижал к себе, не обращая внимания на ее крики. Ее чуть не стошнило от зловонного запаха пота и винного перегара, исходившего от Стоукса. Она яростно сопротивлялась, пока он не приставил дуло пистолета к ее виску.
– Успокойся, дамочка. Сейчас мы с тобой немного позабавимся. Говорят, индианки умеют это делать очень неплохо, а их мужья с удовольствием угощают ими своих гостей. Бьюсь об заклад, тебе это не впервой, так ведь? – И он мерзко захихикал прямо ей в ухо.
– Ах ты грязная свинья! – Эйнджел попыталась ударить локтем в его большой живот. Но Стоукс с легкостью перехватил ее руку и завел ей за спину. Она упиралась изо всех сил, когда он тащил ее к хижине.
– Я не люблю убивать индейцев, так что не кипятись, и я не причиню тебе боли, – бормотал Стоукс, волоча Эйнджел по лугу.
Она старалась упереться ногами, но мокасины скользили по влажной траве. К тому же ступни все еще болели после вчерашних ран. Когда Стоукс попытался протащить ее через дверь, она намертво вцепилась пальцами в косяк. И ему никак не удавалось втянуть ее внутрь хижины. Наконец он ударил пистолетом по ее рукам, и она, вскрикнув от боли, отпустила дверной косяк. Захлопнув дверь, Стоукс швырнул ее на постель.
Но как только он снял штаны, послышался стук копыт и ржание подскакавшей к хижине лошади. Стоукс остановился, и на его уродливом лице отразилось некоторое замешательство. Вслед за тем он бросился прочь из хижины, забыв надеть свои грязные штаны. На по роге он столкнулся с вошедшим Холтом, и оба, схватившись, грохнулись на пол.
Забившись в угол, Эйнджел в ужасе наблюдала, как двое мужчин катались по полу, нанося друг другу страшные удары. В конце концов Холт оказался верхом на противнике и нанес ему несколько мощных ударов прямо в лицо. Стоукс взревел, как раненый медведь, и изо всех сил ударил Холта в висок. Эйнджел закричала, видя, как Холт
