устрашающую крепость, Несса опустила глаза. Вид широкой долины успокаивал; должно быть, при свете дня будут видны всходы посевов. Ей все время приходилось подгонять усталую кобылу под рысь более сильного коня графа.
Вскоре они достигли наружной стены крепости. Граф остановился между факелами, стоявшими по обеим сторонам ворот, и тотчас же раздался возглас:
— О милорд!.. — Стражник на стене был явно удивлен. — Милорд, нам никто не сказал, что вы возвращаетесь!
— Но мы вас от всей души приветствуем! — воскликнул другой привратник. Он наклонился, вынул факел из кольца и осветил себя и своего напарника.
Несса понимала: в этот момент воины на стене с удивлением ее разглядывают. К счастью, у них хватило ума промолчать, они не стали задавать вопросов своему господину. Но Несса почувствовала на себе их изучающие взгляды, и ей сделалось очень не по себе.
Тут ворота наконец открылись, и отряд въехал на территорию замка. Чтобы не думать о том, что ждало ее в этом новом для нее жилище, Несса стала разглядывать освещенную луной местность. Они ехали вверх по пологому склону, по дороге, петлявшей между полями. На вспаханной земле бесконечно чередовались полосы света и тени, что создавало умиротворяющую картину. Вскоре они оказались в деревне, раскинувшейся у рва, окружавшего крепостную стену. Был поздний час, и стояла жуткая тишина, только блики света пробивались иногда сквозь щели в закрытых ставнях. Между хижинами и рвом было открытое пространство — дополнительная мера защиты от нападения врагов.
Они подъехали ближе, и Несса услышала какой-то странный шум. Она прикрыла глаза и прислушалась. Оказалось, что это было тихое журчание — во рву протекала река.
Проточная вода — это очень желательно, жарким летом вода в стоячих рвах становится зловонной… Такие размышления позволяли не думать о маячившем впереди замке, заполненном людьми, которые не одобрят выбор своего господина.
Наконец свет факелов осветил доски подъемного моста, но проход в стене таился во мраке. Когда копыта зацокали по освещенному мосту, Несса приказывала себе: «Наберись мужества, смело иди навстречу неизвестности». Набраться мужества? Какая глупость. Откуда у нее мужество? Она украдкой взглянула на мужчину, ехавшего рядом, и губы ее тронула улыбка. В присутствии барона Гаррик заявил, что будет о ней заботиться. Если это правда, тогда он и станет источником ее мужества, хотя сейчас граф вряд ли испытывает восторг от того, что она едет бок о бок с ним.
Копыта застучали по деревянному настилу, и топот эхом отзывался под сводами близкого тоннеля. Несса почувствовала, что он наводит на нее такой же страх, как винтовая лестница в Солсбери — темный проход, освещенный жутковатым колыханием огней в медных масляных плошках, от которых было мало проку. Как и в Солсбери, она стала уверять себя, что все дело в расстроенных нервах, но это не помогало. Непрочными ниточками глупых мыслей она кое-как связала жалкие обрывки былой храбрости; когда же они наконец выехали из мрака, Несса вздохнула с облегчением.
Перед ними расстилался широкий квадратный двор; по углам стояли башни, их соединяли зубчатые стены огромной толщины. Какое-то движение привлекло ее внимание. Она повернула голову и увидела, как молодой слуга взбежал по лестнице на ту башню, что справа, и скрылся в ней. На другом конце такая же башня, куда граф вел своих людей, начала оживать после долгого отсутствия хозяина — точно так же вчера кто-то из слуг сэра Гилфри побежал предупредить его об их приезде в Суинтон.
Гаррик спешился возле лестницы, ведущей ко входу. Зная, что за ним наблюдают десятки любопытных глаз, он с кривой улыбкой повернулся к жене. Приближался момент, когда она будет представлена множеству недружелюбно настроенных незнакомцев. В следующее мгновение сильные руки графа обхватили ее талию и приподняли над спиной лошади. Гаррик посмотрел в очаровательное личико, освещенное колеблющимся светом, и увидел в глазах жены испуг, словно из башни вот-вот должны были выскочить какие-нибудь чудовища и сожрать ее. Он бережно опустил Нессу на землю, но не отвел руки, обнимавшие ее за талию.
— Мои люди чуть не попадали от изумления, когда увидели, что я привез им графиню. — Гаррик понимал, что жена предвидит враждебный прием со стороны обитателей замка, и постарался подбодрить ее.
Несса наконец-то посмотрела в лицо мужа и увидела нежность в его серых глазах.
— Клянусь, тебя встретят приветливо, — продолжал Гаррик, он попытался улыбнуться.
— Я понимаю. — Несса робко улыбнулась ему в ответ. — Они приветствовали бы даже Медузу Горгону, если бы вы назвали ее графиней.
Гаррик засмеялся так весело, как никогда раньше не смеялся. Воины смотрели иа него с величайшим удивлением — они тоже никогда не слышали, чтобы граф так смеялся.
Все еще улыбаясь от непривычного тепла в груди, Гаррик взял жену под руку и торжественно повел ее к гладкой каменной лестнице. Шарканье множества ног подтвердило догадку о невидимых зрителях, и граф еще больше развеселился. «Что ж, пусть глазеют», — подумал он.
Размеренным шагом молодые супруги прошли через арочный вход. Стало ясно: они предоставили достаточно времени для подготовки встречи — стражники стояли стройными рядами и ждали, когда заговорит их капитан. Слуги же стояли чуть поодаль и даже не пытались делать вид, что заняты делом.
Несса пыталась шествовать с достоинством, но у нее это не очень-то получалось — вокруг было слишком много любопытных лиц. Внезапно она увидела седовласого рыцаря с лицом, изборожденным морщинами. Он выступил вперед и, опустившись на одно колено, поцеловал руку Гаррика.
— Милорд, замок Таррант приветствует ваше возвращение, — проговорил седовласый рыцарь.
— Благодарю вас, сэр Руфус. — Ответ Гаррика был столь же церемонным. — Я рад оказаться здесь после многих отклонений с пути, вызванных интересами короля. — Рыцарь поднялся; Гаррик чувствовал, что всеобщее любопытство возрастает. Он был бы не прочь подразнить их, но видел, что Несса ужасно смущена, и ради нее нужно было покончить с неизвестностью. — Моя задержка имела важную цель, — продолжал граф; он окинул взглядом собравшихся. — Позвольте представить вам леди Нессу, — Гаррик чуть приподнял ее руку, — графиню Таррант.
И тотчас же раздались приветственные выкрики — все поздравляли графа. Несса же удивилась, что муж представил ее неполным именем — это было приятно. Она покосилась на него, и он ей улыбнулся. Потом вдруг незаметно подмигнул. У Нессы вырвался невольный смешок, и на щеках ее появились ямочки.
В этот момент Гаррик был по-настоящему счастлив; теперь он уже не сомневался в том, что сделал правильный выбор, женившись на Нессе. Может быть, его жена не так уж виновата, как он думал. Возможно, ее просто вынудили… Что же касается тех обидных слов, которые она сказала в начале дня… Граф был уверен, что со временем Несса станет относиться к нему иначе — он непременно этого добьется.
— Приветствую вас, миледи. — Торжественный голос сэра Руфуса нарушил безмолвный разговор новобрачных.
Несса перевела взгляд на капитана стражников, одетого в цвета Тарранта — серое и алое, — и сделала ошеломляющее открытие: этот человек, горделиво стоявший перед ней, так же опасался ее, как она — его. Но почему? Ведь он назначен на свою должность самим графом. Если граф ему доверяет, то какое значение имеет ее мнение? Рыцарь стоял гордо и прямо, но в глазах была тревога — он явно чего-то опасался. Может, здесь все мужчины проявляют настороженность по отношению к женщинам? Может, сами стены этого замка вызывают в людях какую-то особую болезнь?
— Благодарю вас, сэр. — Тихий ответ сопровождался теплой улыбкой.
Ее искренность и робкая улыбка сразу же расположили к себе сэра Руфуса. Нет, она не надменная леди, слишком утонченная для таких, как он. Но, наверное, она не знает правду о его происхождении. Он будет внимательно следить, не изменится ли ее отношение после того, как она узнает всю правду. Капитан покосился на графа и с удивлением отметил, что тот смотрит на свою жену с явным одобрением.
— Вы очень вовремя вернулись. Нам крайне нужен ваш совет. — Зная, что лорд предпочитает прямо высказанную правду, старый рыцарь без дальнейших церемоний стал рассказывать то, что графу следовало знать.
Сэр Руфус полностью завладел вниманием Гаррика; пронзительные ледяные глаза устремились на капитана и потребовали объяснения.
— Начался бунтарский ропот, о котором вы писали, — продолжал сэр Руфус. — И я слышал, что послано словечко — чтобы все ваши люди, молодые и старые, брались за оружие и готовились к бою. — Узловатые руки старого рыцаря сжались в кулаки. — Им говорят: большая толпа, даже если она вооружена только палками и кольями, разгромит стареющего короля, который не может держать в повиновении собственных сыновей. — Кулаки рыцаря разжались, и он в недоумении развел руками.
Граф ненадолго задумался; было очевидно, что нынешний ропот — дело серьезное. Гаррик был уверен, что, изгнав сэра Гилфри из Суинтона, он уничтожил рассадник мятежа, но оказалось, что все гораздо сложнее. Он слишком долго полагался на силу, а людям требовалась справедливость. Впрочем, он еще сегодня утром принялся искоренять ростки бунта. Он обещал людям, что снизит налоги, обещал проявлять внимание к их заботам — только так можно было их образумить.
Несса привыкла к резким обличительным речам королевы и теперь с удивлением слушала сэра Руфуса — его речь очень напоминала говор простолюдинов. Рыцари редко так говорят, тем более капитаны стражников. К тому же он явно гордится этой своей особенностью, хотя за годы,
