позволила простыне соскользнуть и обнажить ей грудь. Черт! Рори вспыхнул гневом. Она же поклялась не подвергать себя опасности. Он придушит ее, как только все закончится. Единственно, почему он не сделает это прямо сейчас, это потому, что понимает, она жертвует собой рали него. Ее уловка подействовала. И даже слишком хорошо.
– Как ты попал сюда? – Рори спросил, но уже сам понял как. Маккензи все пожирал Изабель глазами, но по крайней мере не пробовал дотронуться до нее.
– Я последовал за девкой, конечно.
– Это неправда! – воскликнула Изабель. – Я проверяла, едет за мной кто-нибудь или нет.
– Ты смотрела, нет ли кого-нибудь позади. Но у меня была фора. Мне было известно, куда ты направляешься. В то место, где вы исчезли в последний раз. Так что я дождался, когда ты сама приедешь ко мне.
Изабель коротко выругалась и повернулась к Рори.
– Прости меня, это моя вина.
Непроизвольно Рори потянулся, чтобы успокоить ее, наткнулся на лезвие меча и отпрянул назад.
– Откуда ты могла знать, любимая! – Он снова посмотрел на Маккензи.
В замке царила тишина. Это был хороший признак.
– А где остальные? Или ты один?
Маккензи пожал плечами.
– Потерпи, Маклауд. Всему свое время. – Он кинул сладострастный взгляд на Изабель. – Правда, кое-что ждать не может.
Маккензи очень хотелось прикончить их. Мысли лихорадочно проскочили в голове Рори. У них будет преимущество, если Маккензи проник сюда по следам Изабель в одиночку или с небольшой группкой. Только нужно действовать как можно быстрее. Слит наверняка уже где-то недалеко. Он снова отвлек внимание Маккензи на себя.
– Что тебе нужно?
– Как что? Конечно, знамя Фей. Для начала. – Он плотоядно покосился на Изабель. Рори подавил желание сдернуть эту похотливую улыбочку с его лица.
– Ни за что, – сказал он невозмутимо. Холодная решимость прозвучала в его голосе, несмотря на прижатый к горлу меч.
– Сейчас увидим. – Маккензи обратился к Изабель. – Ты, шлюха, достань знамя. И не шути, я знаю, как оно выглядит.
– Ни за что. – Изабель встретилась взглядом с Рори. Она подражала его холодной решимости.
– Ты мне еще перечишь? Проститутка, которая довела моего сына до гибели! Я еще повеселюсь, когда будешь ползать передо мной на коленях. Боишься за своего возлюбленного?
Маккензи повел мечом, и на голом плече у Рори появилась рана. Рори не моргнул глазом, но Изабель закричала от ужаса, когда кровь хлынула из-под меча.
– Посмотрим, как ты запоешь, когда я разделаю его, как тушу. Интересно, долго выдержишь? К тому времени, когда я закончу, ты будешь умолять, чтобы ему перерезали горло.
Гримаса исказила лицо Маккензи, пока он говорил. Жажда мщения руководила этим человеком. Ничего не осталось в его душе, кроме злобы. Маккензи убьет их, получит он или не получит знамя – все равно. Рори понимал это и не сомневался, что одолел бы его, были бы они один на один. Но если Маккензи кинется на Изабель… Его нужно было как-нибудь отвлечь – Изабель не годилась для этой цели – и успеть дотянуться до оружия.
Он обвел взглядом комнату от очага до кресла и кофра Изабель, за которым она так и не прислала…
Взгляд дернулся назад: очаг, кофр. Улыбка промелькнула на его лице. Он отдаст Маккензи, что тот хочет.
Рори повернулся к Изабель.
– Изабель, любимая, ничего не поделаешь, отдай ему знамя. – Он указал на ее кофр. – Оно у меня там, сверху.
Рори увидел, что она все поняла и расслабилась. Потом направилась к сундуку, прикрывая наготу простыней. Она не спеша потянула крышку вверх и из кучи других вещей вытянула на свет шаль Бесси. Благоговейно подняла, чтобы Маккензи увидел ее, а сама посмотрела на Рори. Тот указал глазами в сторону очага.
Она кивнула в ответ, и Рори уже не сомневался, что она поняла его.
Изабель сделала вполне невинное движение в сторону огня.
– Вот оно.
Она расправила шаль на виду у Маккензи, а потом скатала легкий шелк в комок.
– Дай сюда знамя, девка, или я снесу ему башку. Быстро?
Рори затаил дыхание, убедившись, что Маккензи не отрывает глаз от «знамени». Всего несколько мгновений – вот все, что ему было нужно.
– Вот оно, хочешь – лови. – И, не дожидаясь, пока Маккензи сообразит, что она делает, Изабель кинула шаль в треснувшее пламя в очаге.
– Нет! – завизжал Маккензи.
