Она сжала губы, так и не подняв головы.
– Она прекрасна, – тихо оценил лорд Уинтер.
– Полагаю, вы считаете, что Элизабет уже большая, чтобы еще кормиться грудью.
– Не могу сказать, что я вообще думал о чем-нибудь подобном.
– Леди Белмейн этого не одобряет. – Зения позволила себе сквозь ресницы взглянуть на лорда Уинтера. Он сидел на полу, скрестив ноги в лодыжках, опершись локтями в колени и крепко сжав пальцы обеих рук вместе.
– Ну что ж, значит, я одобряю, просто чтобы сделать наоборот. Кто дал ей имя?
– Она названа в честь мисс Уильямс и моей тети Люси, – ответила Зения с долей вызова.
– Мисс… А, компаньонка вашей матери. Мои родители не возражали?
– Нет.
– И ее крестили как Мэнсфилд?
– Да. – Зения сделала глубокий вдох. Молоко у нее подошло к концу, Элизабет перестала сосать и сонно вздохнула. – Да, как Мэнсфилд. – Зения застегнула платье и взглянула на лорда Уинтера, который смотрел на нее со спокойствием, окончательно лишившим ее присутствия духа. – Ваш отец настоял. Все считали, что вы умерли, а я не хотела, чтобы моя дочь осталась… без имени.
В воздухе между ними повис невысказанный вопрос: «Вы отберете ее у меня?» – но Зения боялась задать его. Она не понимала этого человека, к тому же он должен принять не только свою дочь, но и саму Зению. Она отлично помнила все его язвительные высказывания о женщинах, особенно о лживых женщинах, видела, что он ненавидит свою мать. Однако он играл с Элизабет, и, казалось, она ему понравилась. Новая ужасная мысль родилась в голове у Зении: «Что, если он каким-то образом признает Элизабет, а от меня откажется? Вдруг он лишит меня дочери?»
– Я был близок к смерти, – ровным голосом произнес он, наблюдая за Зенией.
– Я сожалею. – Зения вспомнила потемневшее седло и кровь на белой шкуре верблюда, вспомнила, как лорд Уинтер бежал к ней, как с силой бросил ее в руки к египтянину.
– Сожалеете о чем? – Один уголок его рта приподнялся в иронической улыбке. – О том, что я в конце концов выжил?
– Конечно, нет. Я сожалею, что вам пришлось страдать. И я благодарна вам за… за то, что вы для меня сделали.
– Вам не следовало поселяться здесь, – помрачнев, грубо заметил он.
– Уверяю вас, у меня нет желания жить здесь! – Зения крепче прижала к себе Элизабет.
– Потому что вы мне солгали тогда. – Он резко поднялся на ноги. – Так же, черт побери, как лжете и теперь, леди Уинтер! – Он сурово сжал губы. – Великолепная мать! Мои родители говорят, что вы посвятили себя ребенку. Боже мой, у вас чертовски хорошо получается. Я просто не узнаю вас, – скривив губы, со злостью добавил он.
– Тш-ш, – остановила его Зения, когда Элизабет беспокойно заворочалась, – она испугается вашего голоса!
Ухватившись за материнские юбки, Элизабет спустилась с колен Зении на пол, отправилась к своим кубикам и начала водружать их друг на друга.
– Вероятно, я пугаю вас, леди Уинтер, – тихо предположил он.
– Меня вы не пугаете. – Зения встала и позвонила няне. – Если мне захочется, я могу взять Элизабет и уйти к своему отцу. Он обещал, что примет меня к себе в дом в любое время.
– Нет, – моментально отреагировал Арден, – вы не можете забрать мою дочь.
– Вы не можете держать нас здесь пленницами.
– Уходите, если желаете, но свою дочь я вам не дам забрать.
– Возможно, она даже не ваша! – в бешенстве воскликнула Зения. – Почему вы так уверены?
– Она моя.
– Она совсем не похожа на вас.
– Она моя.
– Ваша! Она не вещь, чтобы принадлежать вам!
– Вы хотите сказать, что у вас был другой мужчина? – набросился на нее лорд Уинтер.
– Нет, – Зения попятилась при виде ярости, вспыхнувшей в его глазах, – конечно, нет.
– Значит, она моя, верно? Потому что вы, черт возьми, были только со мной!
Они стояли и смотрели друг на друга. Зения почувствовала, что он перевел взгляд на ее приоткрытые губы, и ярко, ощутимо вспомнила, как она чувствовала его на себе и внутри себя. На мгновение она подумала, что он подойдет к ней, что все изменится и тягостное недоразумение между ними разрешится.
– Я тосковала по вам, – неожиданно прошептала она, – мне вас не хватало.
Она сама себе удивилась, потому что до этого момента не понимала своих чувств. Ее мысли и сердце полностью занимала Элизабет, но до того, как в ее жизнь вошла дочь, Зения страдала от утраты.
– Вот как! – Он поднял брови. – Который из ваших образов горевал по мне? – Его глаза приняли странное выражение, настороженное и сердитое. – Возможно, Селим. – Он отрывисто усмехнулся. – Селим
