чувствовалось, что ему не по себе, и он, казалось, готов взять обратно свои слова.
– О да, поверьте мне, я все понимаю. – Зении от всей души хотелось облегчить его положение. – Я жила на Востоке, мистер Джоселин, и там не считается неприличным предпочитать мальчиков, уверяю вас. Но я знаю, что здесь о такого рода любви не принято говорить.
– Дорогая! – Он вспыхнул и быстро отвернулся. – Я не говорил ничего подобного. Я очень хочу, чтобы вы не придавали такого смысла моим словам и больше не упоминали о таких вещах!
Глядя на его напряженную спину и на ярко-красные щеки, Зения перехватила его быстрый взгляд, брошенный в окно, и подумала о том, как он, должно быть, одинок, и в ней всколыхнулась странная нежность к нему.
– Разумеется, нет. Прошу вас… Я совсем не хотела обижать своего друга.
Он глубоко вздохнул, достав из кармана платок, вытер лицо и с робкой улыбкой взглянул на нее.
– Да, думаю, мы в любом случае могли бы быть друзьями. Для меня большое удовольствие познакомиться с вами и вашей дочерью. Если бы я мог дать вам обеим уютный дом и изредка составлять компанию в обмен на то же самое, то для меня такая жизнь стала бы большим счастьем. Пока я буду в Эдинбурге, у вас есть время все обдумать. Возможно, вам захочется написать отцу. Я отправлю письмо мистеру Кингу, сделаю небольшой намек, чтобы проверить, как они отнесутся к моему предложению. Но не нужно принимать никакого решения, пока вы долго и тщательно не обдумаете все. Очень тщательно!
Не прошло и двух часов после ухода мистера Джоселина, как Зении доложили, что внизу ее ожидает лорд Белмейн. Она решила принять его в кабинете отца, желая иметь за спиной отцовские юридические книги, которые могли оказать ей поддержку и придать уверенности.
– Я еще ничего не могу сообщить вам, – поторопилась оповестить его Зения, как только закрыла за собой дверь, не решаясь дать ему возможность произнести первое слово.
– Доброе утро, мадам. – Граф слегка поклонился. – Я пришел не для того, чтобы оказывать на вас какое-либо давление. Я просто хочу справиться о здоровье мисс Элизабет и спросить, не знаете ли вы, где мой сын.
– Элизабет переболела корью, – резко ответила Зения, чувствуя одновременно облегчение и разочарование и не желая показывать ни того, ни другого.
– Этого мы и боялись! – Он помрачнел. – Как она себя чувствует сейчас?
– Болезнь была нетяжелой, с невысокой температурой. Доктор говорит, она легко с ней справилась. Но я хочу еще немного подержать ее в затемненной комнате.
– Приятные новости. – Он кивнул, и его хмурое выражение сменилось улыбкой. – Корь не такая пустяковая болезнь, как считают некоторые. Леди Белмейн сказала, что в нашей деревне произошла вспышка болезни, и мы очень волновались. Как приятно знать, что все обошлось благополучно! Не хотите ли, чтобы для полной уверенности ее посмотрел доктор Уэллс – наш городской доктор? Здесь он пользуется самой высокой репутацией. – Лорд Белмейн некоторое время смотрел на Зению, но она не предложила ему сесть.
– Благодарю вас. Элизабет чувствует себя великолепно.
– Я счел бы за честь выразить почтение вашему отцу, если он дома.
– Они уехали в Цюрих.
– Значит, вы здесь одни? – удивился граф.
– О нас заботится мистер Джоселин, близкий друг моего отца. Он живет через несколько домов отсюда, и при необходимости я в любой момент могу послать за ним.
– Понятно.
– Он адвокат в Обществе врачей.
– Да, конечно. – Застывшее любезное выражение мгновенно исчезло с лица лорда Белмейна.
– Он очень заботлив.
– Хорошо. – Граф вертел в руках шляпу. – Вы можете обращаться ко мне, если вам что-нибудь понадобится. Вам просто нужно послать кого-нибудь на Беркли-сквер.
– Благодарю вас, – без всякой теплоты ответила Зения.
– Не смею задерживать вас, мадам. – Лорд Белмейн снова слегка поклонился, так же холодно, как и она. – Полагаю, вы не виделись с лордом Уинтером?
– Я виделась с ним, только до того как заболела Элизабет, – сдержанно ответила Зения. – Вероятно, вы сможете найти его в клубе или в отеле «Кларендон».
– Благодарю вас. Мне пора идти. Всего доброго, мадам.
Зения плохо представляла себе, как принимать лорда Белмейна. Когда она услышала, кто пришел, она решила, что он начнет принуждать ее подписать какие-то бумаги, которые им нужны, но она твердо намеревалась не подписывать ничего в отсутствие мистера Джоселина. Она по-настоящему рассердилась, что граф пришел по такому пустячному поводу – он даже не попросил разрешения повидать Элизабет, и он, должно быть, прекрасно знал, где находится его сын. Зения решила, что он просто хотел расстроить ее, выбить из колеи, и когда сразу после ленча посыльный принес записку на бланке «Кларендона», она окончательно уверилась в своих мыслях. Стоя в холле, она дрожащими пальцами сломала печать. «Прошу вас, приезжайте немедленно. Белмейн». Почерк был не лорда Уинтера, а его отца.
Посыльный ждал Зению внизу с кебом, а портье «Кларендона» немедленно провел ее прямо в апартаменты лорда Уинтера. Она уже знала, что он тяжело болен, но вид его отца, встретившего ее у двери, потряс ее.
– Вы болели корью? – первое, что спросил лорд Белмейн.
– Да, когда мне было десять лет.
