— В чем дело, Маннеринг? Что за манера держать гостя на пороге? У вас назначена встреча с маркизом, сэр?
Морган прищурился, разглядывая молодого человека в модном парике и элегантном камзоле из серого шелка. Судя по надменному выражению холеного лица и властным манерам, это и был наследник собственной персоной, и Морган медлил с ответом, не зная, то ли огорчаться, то ли радоваться за Фейт. Вряд ли ей придется по вкусу этот напыщенный тип.
— Я разыскиваю родственников Джорджа Монтегю, сэр. — Морган не стал употреблять угодливое «милорд», чего его собеседник явно ожидал. — У меня есть сведения, представляющие для них определенный интерес. Надеюсь, я не ошибся адресом?
Томас понял, что удача сама идет ему в руки. Глуховатый дворецкий удалился, и не было никого, кто мог бы повлиять на ход событий. Затаив усмешку, он внимательно вгляделся в вестника дурных новостей. Посетитель держался с редким нахальством и, несмотря на вполне приличную одежду, не являлся джентльменом. Зеленоватые глаза холодно блестели, на губах играла циничная ухмылка. Он явно заслуживал того, чтобы поставить его на место, и Томас был только рад оказать ему эту услугу.
— Сожалею, сэр, — холодно отозвался он. — Мне неизвестно это имя.
Морган слишком долго прожил в мире, полном обмана и притворства, в мире, созданном такими же вот англичанами, как этот, чтобы распознать ложь, когда сталкивался с ней. Собственно, он был готов к тому, что ему станут лгать. Ничего другого он и не ожидал. Едва ли Фейт встретят здесь распростертыми объятиями. Но, глядя через плечо мужчины на мраморные полы, устланные бесценными коврами, на портреты предков Монтегю в золоченых рамах, на антикварную мебель красного дерева, он не мог отрешиться от мысли, что Фейт бессовестно лишают того, на что она имеет законное право. Она заслуживает хотя бы частичку этого богатства. Он поднял треуголку, которую держал в руке, и водрузил се на голову.
— Какая жалость. Видимо, придется обратиться к адвокату. Может, порекомендуете кого-нибудь?
Томас злобно сверкнул глазами. Затем подхватил Моргана под руку и чуть ли не стащил вниз по ступенькам, предусмотрительно притворив за собой дверь.
— Не знаю, что вам нужно, — процедил он сквозь зубы, — но в доме траур. Здоровье маркиза резко пошатнулось. Он не вынесет очередного удара. Обращение к адвокату ничего вам не даст, но может ускорить кончину маркиза. Если это не является вашей единственной целью, я бы посоветовал вам отказаться от своих намерений.
Морган бросил монетку пареньку, сторожившему его лошадь, и взялся за поводья, устремив проницательный взгляд на своего собеседника;
— И вы готовы заплатить за это?
Ошарашенный подобной наглостью, Томас свирепо уставился на незнакомца. Дорогой толстячок Эдвард, склонный к обжорству и прочим излишествам, рано или поздно отправится в лучший мир. Скорее рано, чем поздно. Томас все сделает для этого. Старый маркиз, сраженный потерей единственного наследника, охотно одарит его, Томаса, всем, чего он только пожелает. С какой стати он будет делиться плодами своих тяжких трудов с какой-то серой мышкой, погрязшей в ханжестве? А в том, что этот мошенник как-то связан с пропавшей девчонкой, Томас не сомневался.
— Молчание в ваших же интересах, милейший, если не хотите поплатиться за незаконные притязания на наследство. С точки зрения общества Джордж Монтегю никогда не существовал.
Морган невесело улыбнулся. Типично британское высокомерие. Общество, вне всякого сомнения, вспомнит скандал двадцатилетней давности, связанный с Джорджем Монтегю, если кто-нибудь освежит его память. А вот чего это будет стоить Фейт — совсем другое дело.
Он забрался в седло и вперил в наследника твердый взгляд.
— Не сомневайтесь, никто в здравом уме не стал бы претендовать на родство с вашим семейством, но, учитывая превратности судьбы, небольшая страховка не помешает. Как насчет того, чтобы создать трастовый фонд и обеспечить скромный доход, на имя… скажем, Фейт Генриетты Монтегю? Для вас это небольшая сумма, но для кого-нибудь, не столь удачливого, она может послужить защитой от неприятных неожиданностей, которые часто преподносит жизнь. Если никто не востребует вклад, деньги вернутся к вам. По-моему, это справедливое решение.
При столь недвусмысленном подтверждении, что девчонка жива, Томас внутренне содрогнулся. У него нет денег, чтобы откупиться от нее, и не будет, пока старик не умрет. А когда его не станет, не важно, если пропавшая наследница вдруг объявится. Будет слишком поздно заявлять о своих претензиях. Но если он не заплатит, этот мошенник может осуществить свою угрозу и предъявить отродье Джорджа. Даже если она самозванка, старик пребывает в таком отчаянии, что готов ухватиться за соломинку. Надо затянуть это дело и придумать, как от нее отделаться. Он ответил незнакомцу не менее твердым взглядом.
— Тот, кто пожелает предъявить права на такой фонд, должен иметь чертовски убедительные доказательства.
— Я предоставлю их вам. — Морган пожал плечами и взялся за поводья. — Постарайтесь сделать все быстро и аккуратно. Полагаю, это займет пару месяцев. Я пришлю своего человека, чтобы он проверил наличие вклада. Всего хорошего. — Он небрежно коснулся двумя пальцами полей шляпы и пришпорил жеребца, который взял с места в галоп и поскакал по улице.
Лишь добравшись до окраины города, Морган дал волю своему вспыльчивому нраву. Будь они прокляты, эти надменные англичане! Что, к дьяволу, они о себе вообразили? Надо бы разодеть Фейт в шелка и бархат и пройтись с ней под ручку прямо у них под носом. А еще лучше нанять адвокатов и подать иск на половину владений Монтегю. Судебная тяжба свяжет маркиза по рукам и ногам, пока он не приползет на коленях, предлагая имя и состояние женщине, которую обманом лишил законных прав и общественного положения. Единственное слабое звено в этих планах — сама Фейт.
Кроткая и благочестивая, она никогда не станет претендовать на то, что не считает своим, не говоря уже о том, чтобы опозорить собственную семью. Не в ее духе бороться, выпускать коготки и подкупать чиновников, выставляя себя напоказ. Хорошо, конечно, что она не такая, как другие, по чертовски жаль, что кроткие унаследуют эту землю лишь тогда, когда жадные и злобные обдерут их до последней нитки. А может, оно и к лучшему. Фейт так же чужда этому миру, как и его собственному. Морган не знал, к какому миру она принадлежит, но подозревал, что к тому, где обитают ангелы. Хотя к тому миру она, пожалуй, тоже не готова, если вспомнить свесившуюся с чердака фигурку с пистолетом в руке и страстные поцелуи, которыми она его одарила. Воистину, Фейт Генриетта Монтегю — натура загадочная.
Эта мысль вызвала у него на губах коварную усмешку. Какое простое решение! И почему он не додумался до него раньше? Внучка одного из самых знатных людей в стране, наследница невообразимых богатств и лучшая кухарка и домоправительница, какую он когда-либо знал. Надо быть дураком, чтобы отказаться от такого сокровища, а Бог свидетель, Морган де Лейси — вовсе не дурак.
Почему бы потомкам двух древних норманнских родов, Монтегю и де Лейси, принадлежащих к цвету британской знати, не объединиться ради весьма заманчивой цели? Фейт будет согревать его ночами и скрашивать его дни, а когда наступит подходящий момент, они штурмом возьмут Лондон. Ну а когда старый маркиз отправится в ад, где его давно ждут, не исключено, что именно он, Морган, займет его место. Обладая такой властью — не говоря уже о богатстве, которое он уведет из-под носа у этих английских растяп, — он будет только посмеиваться над их вытянутыми физиономиями, когда им придется принять его в свой круг. Какая восхитительная перспектива! Благословение свыше, не иначе. Он будет наслаждаться каждым мгновением этого приключения и не в последнюю очередь теми минутами, которые проведет в постели со своей маленькой феей.
Он никогда не задумывался, какую жену хотел бы иметь, но Фейт идеально подходит ему. Пусть она крохотная и забавная, а порой чертовски упрямая, нельзя отрицать ее тихой прелести. Будет чрезвычайно приятно уложить ее в постель и наградить ребенком. Одного этого достаточно, чтобы маркиза хватил удар. Даже если со временем, после того как они займут надлежащее место в обществе, каждый из них пойдет своим путем, как это принято в высшем свете, он всегда может рассчитывать на ее скромность. Фейт никогда не превратится в ревнивую мегеру и не станет угрожать ему разоблачениями. Совсем наоборот. Она будет счастлива, воспитывая детей и занимаясь хозяйством. Он оденет ее в шелка и поселит в очаровательном домике, чтобы она могла украшать его, как пожелает. Пожалуй, он и сам вполне удовлетворится этим, а главное — сознанием наконец-то свершившегося возмездия.
