давным-давно.
Улыбка на губах Рейн дрогнула.
– Но есть вещи, которые невозможно изменить.
Все, она переступила границу. Люси и подумать не могла, что самая ожесточенная битва, которую ей придется выдержать в жизни, будет проходить за завтраком, и бой будет вестись тихими, тщательно подбираемыми словами.
– Многое в Хите уже переменилось.
– Но он навсегда останется южанином, – продолжала упорствовать Рейн.
– Я не была бы так уверена на вашем месте. Он преуспел здесь благодаря своей способности меняться и приспосабливаться к обстоятельствам. Теперь в нем есть и черты новоангличанина тоже, – Несмотря на серьезность разговора, Люси была готова расхохотаться, когда услышала себя. Хит, наверное, умер бы от смеха, если бы стал свидетелем их разговора.
– Может быть, вам легче от того, что вы так думаете. – Видно было, что Рейн дрожала от отчаяния. – Возможно, это и правда, но вы не можете знать, чего он хочет. И если сейчас он и блуждает между двумя полюсами, то я знаю, к какому из них он принадлежит, и когда-нибудь он все равно примкнет именно к нему.
– И я всегда буду рядом с ним. – Люси не мигая смотрела ей прямо в глаза. – Я последую за ним всюду.
– Вы не сможете прижиться там. Даже если вы и проживете там сто лет. – Неожиданно Рейн сломалась и потеряла контроль над собой, теперь в ее голосе звучало только презрение. – Как вам удалось женить его на себе? В вас нет и доли того, что есть в женщинах, с которыми он вырос и воспитывался. Он никогда не проявлял интереса к таким, как вы.
– До тех пор, пока не захотел жениться.
Рейн безмолвствовала. Она долго смотрела на Люси. Затем ее лицо перестало выражать что-либо, как будто плотный занавес опустился на него.
– Вы должны извинить меня, Люцинда. Я не должна была и не хотела выходить за рамки допустимого. Я сама не знаю, что говорю. – Люси, сдержанно кивнув головой, отодвинула стул и поднялась. Рейн сделала то же самое. – Давайте забудем об этом разговоре. Вы ведь никому не расскажете о нем?
– До тех пор, пока буду считать это нужным.
Рейн прикусила губу. Она выглядела беззащитной и растерянной.
– Простите за то, что я вам тут наговорила. Даже глупцу понятно, что вы хорошая жена для Хита.
– Мне не за что прощать вас, – сказала Люси, охваченная отвратительным чувством, что только из-за перенесенных Рейн страданий и боли ей приходится миндальничать с ней. О, если бы только она могла сказать ей все, что она действительно думала! – Вы пережили очень трудные времена. Я могу себе представить, как это тяжело лишиться супруга, – тут она намеренно помедлила, перед тем как добавить:
– и одна только мысль об этом заставляет меня еще больше ценить того, кого я люблю.
– Мне приятно слышать, что вы так высоко цените Хита. Он человек особенный. Я всегда так думала.
– По словам Эми, вы были замужем тоже за человеком особенным.
– Да. В Клэе было нечто такое. Когда-то можно было сказать, что Клэй и Хит стоили друг друга. Но война изменила их обоих и развела в разные стороны. Они оба нас сильно удивили.
Почувствовав дрожь от странного серебристого блеска в глазах женщины, Люси кивнула и повернулась, чтобы выйти. И правильно сделала, а то расстроилась бы еще больше, ибо увидела, как зловещая улыбка скривила нежные губы Рейн.
В ту ночь Люси решила про себя, что ситуация становится более напряженной, чем она могла предположить. Ей до отчаяния хотелось остаться наедине с Хитом. Но для этого у них не было ни времени, ни возможности. Их гостьи, казалось, обрели монополию на его внимание, и за все это время ей удалось переброситься с ним не более чем десятком слов. Когда вечером все они разошлись по своим комнатам, Люси, приняв ванну и накинув халат, направилась в спальню с твердым намерением поговорить с Хитом. Она успела как раз вовремя, чтобы заметить стройный силуэт Рейн в полутемном коридоре. Из комнаты Хита доносился приглушенный звук его шлепающих шагов, он готовился ко сну. Не заметив изумленного свидетеля, Рейн тихо открыла дверь в его спальню.
Гнев моментально охватил Люси. Что это Рейн себе позволяет? Ну это уж слишком! Никогда еще Люси не испытывала такого отчетливого желания физически напасть на человека. Но в этот момент у нее просто чесались руки схватиться за русые локоны на очаровательной головке Рейн и выдрать их один за другим.
– Рейн, – сказала Люси, и тихий вкрадчивый звук ее голоса заставил другую женщину застыть посередине прохода в комнату. – Может, я смогу вам помочь? Вам что-нибудь понадобилось?
– О, – только и сумела выдохнуть Рейн, густо краснея и смущенно оглядываясь по сторонам. – Боже мой, я просто… просто заблудилась. Здесь так много комнат, и, чтобы попасть в свою, мне, видимо, нужно было свернуть в другую сторону. Извините меня.
Все это время дверь была открыта, и Хит стоял посередине комнаты в брюках с голыми ступнями и расстегнутой на груди рубашке. Удивление отразилось в его взгляде, когда сначала он увидел Рейн, а затем Люси.
– Что происходит?
– Рейн забыла, что ее комната находится в другом конце коридора, – намеренно мягко сказала Люси. – Конечно, любой может запутаться в таком количестве дверей. Ведь дом очень большой. – Она посмотрела на Рейн. – Ваша комната там, Рейн. И в следующий раз не забывайте, что от лестницы вам нужно поворачивать направо.
Пылая от смущения, Рейн пробормотала извинения и, шурша юбками, отправилась в свою комнату. За ней невидимым шлейфом потянулся цветочный запах духов. Люси подождала, пока грациозная женская фигурка исчезнет из виду, и только после этого устремила обвиняющий взгляд на Хита.
Хит устало вздохнул:
– Не надо. Давай не будем начинать все сначала.
Люси зашла в спальню и, пройдя мимо него с гордо поднятым подбородком, направилась к туалетному столику. Взяв тяжелый серебряный гребень, она с силой провела им по каскаду распущенных каштановых волос. Хит сел на кровать и молча наблюдал за ней. Его взгляд долго и беспорядочно блуждал по ее телу, а затем снова вернулся к лицу.
– Что же ты не попытаешься убедить меня, что она не в состоянии понять где право, а где лево? – сквозь зубы прошипела Люси. Кинув гребень на столик, она разделила волосы на пряди и начала обычный вечерний ритуал заплетания кос. – Вся эта ситуация просто смешна. И я дура, что мирюсь с этим. – Хит что-то пробурчал себе под нос, и, возмущенная, она воскликнула:
– Что ты сказал?
Поглядев на нее холодными голубыми глазами, он заговорил ледяным тоном:
– Они уедут через несколько дней. Я уже выбрал несколько школ для Эми, и уже на будущей неделе она начнет учиться в одной из них.
– С Эми у меня нет проблем. И я хочу, чтобы вовсе не Эми убралась из моего дома.
– Рейн уедет в Англию на следующий день, после того как Эми будет устроена в школу.
– Почему не сейчас?
– Потому что Рейн не сможет успокоиться до тех пор, пока не будет точно знать, что Эми надежно устроена.
– Мне нравится это, – с жаром прервала его Люси, – если бы ты с таким же рвением заботился о моем спокойствии, как о ее.
– Никогда даже не подозревал, что твое спокойствие так легко нарушить.
– Я просто хочу знать, что происходит между ней и тобой. И почему ты так упорно настаиваешь на том, чтобы она продолжала оставаться здесь, если прекрасно знаешь, как я отношусь к этому.
– Между нами ничего не происходит! – взорвался Хит. – Какого черта ты приписываешь мне то, чего нет и в помине! Ты что, хочешь вынудить меня…
– Вынудить сделать что?
– Люси, – сказал он, делая над собой усилие, чтобы сдержать раздражение. – Я не знаю, что происходит. Я вижу, что ты несчастна. Но ты сама превращаешь нашу жизнь в сущий кошмар. Я прекрасно знаю тебя, и это не ты. Ты одна из немногих женщин, способных здраво мыслить, и вдруг переполошилась из-за какого-то пустяка.
– Пустяка?! – с горечью воскликнула она. – Как ты смеешь называть это пустяком?
– Ну хорошо, – согласился он. – Тогда помоги мне разобраться в этом.
– Ты бы смог прекрасно разобраться во всем, если бы слышал мой разговор с ней сегодня утром.
Его взгляд напрягся.
– О чем вы говорили?
– О тебе, конечно. – Люси усмехнулась. – Только о тебе. О том, кому ты принадлежишь.
– И что же она сказала?
Люси вдруг оторопела от страха, что все, сказанное утром Рейн, могло оказаться правдой. И если это так, она не может прямо рассказать ему об этом. А что, если Рейн действительно права? И что, если Хит не сможет отказаться от своих прошлых мечтаний, тем более что сейчас они оказались более доступными? А вдруг он действительно решит, что не сможет быть счастлив нигде, кроме Юга? Люси своими собственными глазами видела, какой эффект произвело на него короткое пребывание там. Он покидал Бостон бледным и измученным, из Виргинии же вернулся совсем другим человеком. Возможно, это правда, и он принадлежит к тем людям и должен жить среди них.
– Что она сказала? – повторил свой вопрос Хит.
Люси не могла больше не отвечать на поставленный вопрос, но не могла больше и терзаться сомнениями. Ей нужно уйти от ответа, чтобы иметь возможность все здраво обдумать.
– Спроси у нее. Я устала. Мне нужен отдых. – Встав со стула, она направилась к двери. Больше она не могла находиться с ним в одной комнате.
Хит так быстро подошел, что она не успела и слова сказать, как ощутила его руки на своих плечах.
– Прекрати. – Хит потряс ее за плечи. – Нам нужно поговорить.
– Нет, я больше не могу. Не прикасайся ко мне. Я иду спать.
– Вы идете спать, миссис Рэйн? Но вы должны спать здесь, в этой комнате.
– Ни за что! – Напрасно пытаясь вырваться из плена его рук, она задыхалась от ярости.
Он еще раз сильно
