никогда не сможет подарить ему наследника.
В его глазах мелькнуло сожаление, смешанное с болью за нее.
– Это не твоя вина, Виктория. Возможно, оно и к лучшему. Ведь ребенок мог унаследовать мою болезнь.
Она прижала руку к его губам, чтобы заставить замолчать, и он поцеловал ее пальцы.
– Не говори так, – сказала Виктория. – Эта болезнь встречается редко даже в вашей семье.
– Да, редко, – согласился он, и лицо у него стало озорным. – Значит, мы можем снова попытаться?
Виктория фыркнула:
– Сейчас я не могу забеременеть.
– Дело мастера боится, – усмехнулся Рейберн. – По крайней мере так говорят.
Виктория тоже рассмеялась, и остатки напряжения растаяли. Она обхватила его лицо ладонями и прижалась к нему губами.
Солнце, как всегда незаметно, скрылось за горизонтом, ночь набросила свой покров на вересковые пустоши.
