— Послушайте меня, Сэм!
— Это сделал Джейсон Фоли.
— Послушайте меня! — крикнула Молли. — Никто не должен знать о том, что случилось. Я приложила слишком много сил, чтобы завоевать уважение работающих на ранчо мужчин. Слух о том, что меня избил дядя, все разрушит. Они сочтут, я слаба настолько, что не могу себя защитить. Я не хочу, чтобы они узнали, как Фоли поступил со мной.
Она смотрела на него с таким отчаянием в глазах, что ярость Сэма несколько поостыла.
— Я должна прежде всего думать о «Леди Джей», — сказала Молли. — Пожалуйста, Сэм, обещайте, что никому не расскажете о случившемся и не сделаете ничего, что меня выдало бы.
— Молли, вы же не можете требовать от меня, чтобы я это так оставил. Ведь все это произошло по моей вине.
— Вам придется это так оставить, Сэм. Я не могу рассказать даже Хоакину. Он убьет Фоли.
— И я не стану его винить. Молли взяла Сэма за руку.
— Вы не знаете, где я могла бы остаться на несколько дней, до тех пор, пока не почувствую себя лучше настолько, что окажусь в состоянии вернуться домой? Я знаю, что прошу от вас очень многого, но мне не к кому больше обратиться за помощью.
— Мы соседи, Молли, и должны помогать друг другу. Я знаю, вы не считаете так, но совершенно напрасно.
Молли почувствовала, как волна раскаяния захлестывает ее.
— Но, может быть, все-таки вы отвезете меня в Траке? Я остановлюсь в отеле.
— Глупости, Молли! Вы останетесь здесь.
— Вы не понимаете, Сэм. Даже если вы мне поможете, это ничего не изменит. Я имею в виду… тяжбу и все остальное. Я должна довести дело до конца. Я должна.
Сэм смотрел с недоумением. Глаза Молли, казалось, умоляли понять ее. Молча он перебинтовал ей раны и тихо направился к двери.
— Отдохните немного, — сказал он, останавливаясь. — Я пошлю человека в «Леди Джей». Он скажет вашему ОПЕКУНУ, что Пейшенс заболела, и вы согласились остаться с ней на пару дней. Уверен, он поймет.
— Спасибо, — прошептала Молли. Последний раз взглянув в ее большие голубые глаза, Сэм вышел из комнаты.
Эммит и Питер одновременно поднялись, когда Сэм спустился в гостиную.
— Как она? — спросил Эммит.
— Думаю, с ней будет все в порядке. Шрамы останутся на некоторое время, но, полагаю, не навсегда. У нее, кроме того, сильный ушиб головы. Мы должны позаботиться о ней.
Сэм тяжело опустился в свое любимое кожаное кресло, а два младших брата вновь сели на кушетку.
— Кто сделал это? — спросил Эммит.
— Она не говорит, — уклонился Сэм от ответа, сдерживая новую вспышку ярости.
Эммит так и подскочил с кушетки, едва услышав слова брата.
— Почему, черт возьми, она не говорит?
— Мисс Джеймс боится, что произошедшее подорвет уважение, которым она пользуется среди мужчин, работающих на ранчо. Она больше беспокоится об этом чертовом ранчо, чем о себе. И хуже всего, что она права. Ей пришлось затратить слишком много времени и сил, чтобы убедить мужчин работать под ее началом! Все это только лишний раз подтверждает, что Молли всего лишь женщина.
— Иногда я сомневаюсь в этом, — произнес Эммит. — Большинство девушек на ее месте плакали бы и причитали. А она? «Не надо доктора! — говорит. — Не то вернусь на лошадь!» Надо же! Что за выдержка у этой девушки! Впрочем, и в тот день, когда ты хватил ее в челюсть, она не раскисла.
— Что? — пришла очередь Питера вскочить на ноги. Обвиняющим взглядом зеленых глаз он уставился на Сэма.
— Ты… хватил ее в челюсть?
— Остынь, Питер, — нервно вздохнул Сэм, испытывая приступ прежнего раскаяния. — Она обстреляла нас на перевале. На ней тогда были эти же чертовы бриджи, что и сегодня. Я принял ее за мужчину.
— В жилах этой девчонки течет ледяная вода вместо крови, — сказал Эммит.
Покачав головой, он снова опустился на кушетку.
Сэм вспомнил окровавленную спину Молли, но не стал утверждать, что брат не прав в отношении ледяной воды.
— Мисс Джеймс просит, чтобы мы помогли ей скрыться где-нибудь на несколько дней. Из соображений приличия она не может остаться у меня. Как, по-твоему, Эммит, Пейшенс не станет возражать, чтобы Молли стала ее гостьей?
— Пейшенс здорово разозлилась, услышав о затеянной мисс Джеймс тяжбе, — признался Эммит. — Ты же знаешь, Сэм, как близко к сердцу она принимает все, что касается семьи. Но, думаю, теперь, когда девушка так нуждается в помощи, судебный процесс не состоится, и в таком случае Пейшенс, должно быть, согласится. Она никогда ни на кого подолгу не держит зла.
— Судебный процесс не будет прекращен, — сказал Сэм. — Мисс Джеймс ясно дала это понять. Но мы все равно не можем взять и выгнать ее из моего дома, какие бы прошлые дела она не ворошила и какие новые тяжбы не затевала. Кроме того… это моя вина, что она сейчас в таком состоянии.
— Твоя вина?! — воскликнул Питер. — Ей-богу, вся эта история с каждою минутой становится все запутаннее! Как случилось тебе оказаться во всем этом замешанным?
Сэм взъерошил себе волосы.
— Я ездил сегодня повидаться с ней, чтобы вернуть гребень, который она потеряла на недавней вечеринке. Во всяком случае, таков был предлог. На самом деле я хотел убедить ее отказаться от тяжбы. Боюсь, я слишком вспылил и… ну, в общем… я поцеловал ее.
— Ты поцеловал ее? — переспросил недоверчиво Эммит, с трудом представляя себе, как можно поцеловать мисс Джеймс.
— Да, — взгляд Сэма встретился с изумленным взглядом брата. — И уверяю тебя, Эммит, у леди вовсе не ледяная вода вместо крови.
— Мне кажется, она довольно красива, — вставил Питер, одобрительно подмигивая Сэму.
— Предупреждаю тебя, — Эммит подошел и остановился перед кожаным креслом, в котором сидел Сэм, — от этой женщины не жди ничего, кроме неприятностей. Пейшенс будет очень далека от радости или же восторга, когда ей всучат Молли Джеймс.
Впервые Сэм улыбнулся:
— На этот счет не беспокойся, Эммит! Мисс Джеймс знает, как найти подход к людям, и, поверь, очарует тебя прежде, чем ты поймешь, что происходит. Пейшенс будет трудно устоять перед обаянием мисс Джеймс.
— От нее одни неприятности, говорю тебе! Взять хотя бы эту суматоху! Мы в растерянности! А ее волнует только ранчо! Никогда не видел никого, кто бы так чертовски решительно был настроен добиться успеха.
На этот раз усмехнулся Питер:
— Не считая Сэма! Разве не помнишь, как был настроен Сэм, когда вернулся с войны и застал наше ранчо в запустении?
Сэм с Эммитом громко расхохотались.
— Верно подмечено, парень, — сказал Сэм. — Постараюсь не забывать об этом!
Он поднялся и направился к двери.
— А сейчас, пожалуй, пойду-ка я позабочусь о лошади мисс Джеймс, иначе не избежать и моей спине хлыста, если что-либо случится с Эль Труэно.
Сэм снял шляпу с вешалки и зашагал к выходу из дома.
— Вы были очень добры, позволив мне остаться у вас, миссис Бренниган.
Два дня Молли жила в доме Эммита и Пейшенс. Ее спина уже немного зажила, а голова почти не болела. Она намеревалась завтра вернуться к себе на ранчо.