находиться поблизости от этих людей.
Илис держалась изо всех сил. Сжав челюсти, она пыталась противостоять наползающей на сознание боли. Но удары продолжали сыпаться на нее, во рту появился привкус крови, и девушка поняла, что близка к обмороку. Собрав остатки воли, она сжала тяжелые ножницы и с размаху воткнула их Форсворту в плечо. Завопив, тот отскочил и с ужасом уставился на торчавшие из плеча ножницы. На рукаве стало расползаться кровавое пятно. Наконец Форсворт пришел в себя и, выдернув ножницы из раны, отшвырнул их в сторону.
Илис понимала, что нужно как можно быстрее бежать отсюда. Приподняв юбку, она рванулась к дому, к свободе. Форсворт бросился за ней, но его бег был неровным, и девушка сообразила, что только боль и кровоточащая рана мешают ему двигаться быстро, иначе он бы давным-давно настиг ее. Его проклятия придавали ей сил, потому что она вполне отчетливо представляла, какая ее ждет участь, если Форсворт все же поймает ее.
Илис завернула за угол, и сердце ее упало, когда она увидела еще одну высокую фигуру, преградившую ей путь. Ее охватила паника, и она, закричав, стала вырываться из сжавших ее рук. А сзади все ближе раздавались шаги Форсворта.
— Илис? — Она опять узнала голос, но на этот раз не испугалась, а, подняв глаза, встретилась взглядом с Квентином. — Что здесь происходит? — нахмурившись, спросил он и провел пальцами по ее щеке, которая была вся в ссадинах.
— Отпусти ее! — потребовал Форсворт, опять хватая Илис за руку. — Она моя!
Квентин стукнул брата по руке, заставив его отпустить девушку, и загородил ее собой. Но Форсворт не отставал, и тогда Квентин со всей силы толкнул его в грудь.
— Назад! — приказал он. — Не смей прикасаться к ней!
— Я превращу ее в лепешку! — бесновался Форсворт. — Я достаточно натерпелся от этой суки! — Он выставил вперед руку, при этом несколько капель крови упало на бархатный дублет Квентина, и показал нанесенную ему рану. — Смотри, что она со мной сделала!
Презрительно скривив губы, Квентин с отвращением смахнул с дублета кровь.
— Судя по ее лицу, Форсворт, ты это заслужил, — спокойно заметил он. — Я не могу винить Илис в том, что она защищалась. У тебя манеры, как у какого-то дикаря. Клянусь, создается впечатление, что маме так и не удалось тебя чему-то научить.
— Я не желаю выслушивать твои оскорбления, Квентин! — заорал Форсворт. — А теперь отдай мне эту дрянь!
— Неужели мне нужно напоминать тебе, Форсворт, что эта, как ты ее называешь, дрянь — наша двоюродная сестра? — Квентин произнес эти слова так, что не вызывало сомнения: он считает брата недоумком. — И я в ужасе от того, что ты сделал с ней. Следовательно, я не имею права отдавать ее тебе. А теперь хватит паясничать и убирайся отсюда!
Форсворт замахнулся, собираясь ударить брата в лицо, но Квентин едва заметным движением руки выхватил кинжал и прижал его к тощей груди негодяя.
— Подумай о своей жизни, Форсворт, — предупредил он. — Ты можешь потерять гораздо больше крови. Мне кажется, ты именно этого и заслуживаешь. Попробуй только ударь!
— Ты отдашь ее мне! — продолжал настаивать Форсворт.
Квентин не скрывал своего изумления.
— Теперь я вижу, что Илис выбила тебе последние мозги, когда проткнула твою руку. А может, у тебя и до этого было пусто в башке? — С видом взрослого, читающего нотацию неразумному ребенку, он положил руку на плечо брату. — Возвращайся туда, откуда пришел, и если ты не перебинтуешь рану, то умрешь от потери крови. Я не отдам тебе Илис. Она находится под моей защитой, и тебе придется жизнью заплатить за попытку силой отобрать ее у меня. Клянусь, я вспорю тебе брюхо, если ты осмелишься протянуть к ней свои лапы.
Форсворт отпрянул.
— Убери от меня свои грязные руки, ты, иуда! — бросил он и, пошатываясь, отошел в сторону, искоса поглядывая на брата. — Берегись, Квентин. Я вернусь за ней.
На лице старшего брата появилась улыбка.
— Как пожелаешь, Форсворт. Я не испытываю к тебе особой любви, поэтому не буду долго оплакивать твою смерть. Я всегда думал, что мы действительно только единоутробные братья.
— Что?
Красивые губы Квентина изогнулись в презрительной усмешке.
— А то, что я всегда подозревал, что ты ублюдок, Форсворт, что ты не сын Бардольфа Редборна.
— Будь ты проклят! — в бешенстве закричал тот. — Как ты смеешь называть нашу мать шлюхой! Как ты смеешь обвинять ее в прелюбодеянии!
Квентин равнодушно пожал плечами:
— Мне всегда казалось, что ты, при своем тугодумии, не мог быть сыном нашего отца, здравомыслящего и просто умного человека.
— Если это так, как же он позволил отравить себя? — ухмыльнулся Форсворт.
— Что ты хочешь сказать? — резко произнес Квентин.
Злорадствуя, Форсворт указал на Илис:
— Спроси у нее.
Квентин медленно повернулся к девушке.
— О чем он говорит?
Илис в отчаянии заломила руки: она знала, с какой любовью Квентин относился к отцу.
— Говори!
Илис вздрогнула от его возгласа и наконец решилась открыть ему всю правду:
— В доме моего отца слуги судачили о том, что Кассандра отравила и мою мать, и твоего отца.
— Сука! Я убью ее!
Форсворт довольно усмехался, но тут Квентин схватил его за отвороты камзола и затряс с такой силой, что тот едва держался на ногах, клацая при этом зубами.
— Ты, ублюдок, я перережу тебе глотку, если ты не прекратишь свои выходки!
Радость Форсворта сразу же померкла, и он злобно процедил:
— Я не ублюдок.
— Ты мне больше не брат! — с отвращением отшвырнул его Квентин. — Убирайся отсюда!
— Только с Илис.
— Пошел вон!
Форсворт дернулся и отступил, напоследок окинув Илис полным ненависти взглядом.
— Ты еще пожалеешь, сука, что родилась на свет.
Девушка и не пыталась скрыть своего отвращения к мерзавцу.
— Я всегда сожалела, что мы с тобой родственники. Теперь я рада услышать, что это не так.
— Берегись меня, — предупредил он. — Я вернусь за тобой.
— Лучше тебе самому поостеречься, а то Илис опередит тебя, — презрительно произнес Квентин.
— Не надо беспокоиться обо мне, братишка, — ухмыльнулся Форсворт. — У этой суки больше не будет возможности впиться в меня своими когтями. — Он окинул их гневным взглядом и побежал по тропинке.
Илис с облегчением вздохнула и подняла глаза на Квентина. По тому, сколько страданий отразилось в его взгляде, она догадалась, что сердце брата разрывается от боли.
— Я сожалею о дяде Бардольфе.
— Мне следовало бы ожидать чего-то в этом роде. Временами я мечтал, чтобы мать оказалась чужим мне человеком.
— Спасибо, что ты появился как раз тогда, когда я нуждалась в тебе, — накрыв ладошкой его руку, проговорила Илис.
Квентин торжественно поклонился ей:
— Счастлив служить вам, сударыня.
— Но как ты оказался здесь? — поинтересовалась девушка. — Как тебе удалось найти меня?
