унаследовал их от родителей. Мне все еще непривычно ощущать себя здесь хозяином. Таби скучал по Ларен и по мне?
– О да, но сразу забывал вас, как только усаживался в седло Эбеля. – Клив усмехнулся и подтолкнул Меррика локтем в бок. Впрочем, он тут же отпрянул, и в глазах ею на миг мелькнул рабский страх.
– Полно, друг мой! Ты – вольный человек. Я пришел спросить тебя, хочешь ли ты отправиться в Нормандию с Таби и Халладом. Великий Ролло обещал наградить тебя, ты получишь все, чего пожелаешь. Ты сможешь выбрать для себя любую судьбу, и он позаботится, чтобы ты ни в чем не испытал недостатка.
Ролло – замечательный человек, люди восхищаются им и идут за ним. Тебе будет там хорошо, Клив.
– Спасибо, Меррик, я должен подумать.
– Тебе понравился Халлад?
– Он – добрый человек, несмотря на знатное происхождение, и ему очень повезло: его брат верил ему н укрывал три года сряду. А теперь к нему вернется имущество и положение, и даже сына и дочь он обрел вновь. О да, Халлад – счастливчик.
– Это все так, Клив, однако он уже не молод, не так силен и не обладает здоровьем юноши и жизненной мощью молодости. Он старик, если ему удастся зачать дитя, он, скорее всего, умрет раньше, чем его сын достигнет отрочества.
– Возможно, – коротко ответил Клив и умолк. – Конечно, ты прав, Меррик, – добавил он минуту спустя, – однако жизнь – не такая уж надежная штука, верно? – Клив отвернулся от Меррика и уставился на отдаленные верхушки гор на другом берегу залива. – Многое нужно принять во внимание, прежде чем решать.
Меррик рассеянно постучал ногой по поленьям, только что нарубленным Кливом:
– Расскажи подробнее, как вы жили в мое отсутствие. Много ли драк случилось, много ли парней дуются теперь друг на друга?
В тот вечер Ларен вновь приступила к своим обязанностям признанной сказительницы Мальверна. Она повествовала об ирландском купце, чей сын Ульрик уродился подлым трусом и наглецом, неспособным на благородные поступки.
– И вот этот гордый бычок возмечтал стать вождем. Однажды он повстречал необычную даму, и, хотя он и был жалким пьяницей, глупцом его не назовешь. Дама застряла в расщепленном дупле дерева и не могла освободиться. Ульрик помог ей и даже не попытался овладеть женщиной – такая вдруг добродетель напала на него в этот день, и она сильно пригодилась ему, эта добродетель, поскольку дама объявила Ульрику, что она – фея и готова исполнить любое его желание. Он ответил ей, что мечтает стать вождем, так и сказал, напыжившись, а глаза его просто сверкали от алчности, потому что Ульрик поверил в ее могущество.
– Я хочу править людьми и всей землей вокруг, всем, на что упадет мой взгляд, – потребовал Ульрик.
– Ты хочешь получить немало земли и народу, – заметила фея.
– Да, – повторил он, – все угодья, какие я могу охватить взглядом. Ты дала мне слово.
Фея усмехнулась и слегка приподняла руку. Голосом сильным и сладостным, точно мед, который мы пьем в Мальверне, она провозгласила:
– Великий и могучий Отец Один, дай этому человеку столько земли, сколько он видит перед собой.
Раздался удар грома, полуденное небо пронзили вспышки молний.
– Все исполнено, – сказала она, еще раз улыбнувшись Ульрику. – Все, что ты видишь, – твое.
И женщина исчезла. Ульрик весело потирал руки, вспоминая всех тех людей, которые были его врагами, и девушек, которым удавалось до сих пор ускользнуть от него. Потом он сказал:
– Однако уже наступила ночь, и это странно, потому что, когда я пришел тебе на помощь, еще вовсю светило солнце. Пошли мне вновь солнечный день, чтобы я мог оглядеть свои владения.
Увы, никто уже не внимал его просьбам. Фея исчезла, а ночь в глазах Ульрика так и не рассеялась, он ослеп – навсегда.
Ларен умолкла. Больше она не сказала ни слова, а просто стояла перед людьми, выжидая. Со всех сторон раздались укоризненные вздохи, но Меррик рассмеялся и подошел поближе к жене:
– Все дело в младенце, это из-за него истории Ларен стали менее дерзкими. Дитя, которое жена носит, превратило ее в учителя строгих правил, она наставляет меня каждую ночь, вновь и вновь твердит, что я должен делать и чего нет…
Ларен ухватила мужа за уши, притянула его лицо к себе и громко поцеловала при всех.
Глава 27
Двумя днями позже Ларен пристроилась на крыльце, перематывая на большую катушку только что выпряденную нить. Из этой нити будет соткана нежно-голубая материя, под цвет глаз Меррика. Она уже предвкушала, какую рубашку сошьет мужу. Ларен тихонько напевала, безотчетно прислушиваясь к повседневным звукам вокруг, но внезапно в привычную жизнь усадьбы вторгся вопль Таби. Уронив катушку, Ларен вскочила на ноги.
Таби со всех ног мчался к ней, лицо у мальчика было белым, платье – в грязи, босые ноги, ободранные колючими кустами, изранены.
– Ларен! Где Меррик?! Скорее, Ларен! Ларен бросилась к Таби, упала на колени перед малышом, крепко ухватила его за обе руки.
– Что случилось, Таби? Ты что-то натворил? Он так запыхался, что не сразу сумел ей ответить, Ларен прижала брата к груди, пытаясь его успокоить, и ее собственное сердце тоже забилось неровными частыми толчками.
– Говори же, – потребовала она, легонько встряхивая брата, – какая беда стряслась?
– Клив, – еле выдохнул Таби, – Клив, он умрет, надо скорее, Ларен. Веревку, быстрее…
Он вырвался из рук Ларен и вновь кинулся куда-то, продолжая кричать:
– Скорее, скорей!
Откуда-то из-за угла вынырнул Меррик в сопровождении старого Фиррена, он тащил целую связку сельди.
– Пошли! – замахала ему руками Ларен, – что-то случилось с Кливом. Нужна веревка.
, Меррик кликнул Олега и остальных воинов, все побежали вслед за Таби. Нагнав малыша, Меррик подхватил его и усадил себе на плечи, ласково уговаривая:
– Показывай, куда мы должны идти, Таби. Ну же, успокойся и расскажи все как есть.
Когда они вышли на тропинку, взбиравшуюся на вершину Вороньего мыса, Таби уже трясся и всхлипывал от страха. То самое место, где недавно нашли Эрика мертвым.
– Вон там, – дрожащим голосом прошептал Таби, но Меррик сразу же понял его.
Опустив мальчика на землю, он поспешил к обрыву и увидел, что Клив лежит примерно в пятнадцати футах ниже – случайно подвернувшийся куст остановил его падение.
– О боги, он сорвался со скалы. Олег уже разматывал веревку.
– Я спущусь за ним, – сказал Меррик, обвязывая веревку вокруг пояса. Олег удержал его:
– Послушай, Меррик, куст не слишком-то крепкий на вид, а ты вон какой здоровый. Будет лучше, если спустится Эллер.
Меррик нехотя кивнул:
– Быстрее, Эллер, быстрее! – потребовал Меррик.
Олег и Роран удерживали веревку, Эллер слезал вниз по зазубренной поверхности скалы.
– Куст не выдержит, – прошептала Ларен глядя вниз.
– Нет, – возразил Меррик. – Куст выдержит до тех пор, пока мы не выручим Клива.
Ларен поверила словам Меррика. Опустившись на колени, она прижала Таби к себе.
– Ты все правильно сделал, – сказала она, целуя замурзанные щечки, поглаживая брата ладонями по спине. – Ты можешь объяснить, что тут произошло? Клив оступился и упал?
Внезапно Таби застыл в ее объятиях, упрямо наклонил голову.
– Таби? – На этот раз с ним заговорил Меррик. – Таби, что произошло?
– Не знаю, – прошептал Таби, пряча лицо на груди у сестры. Ларен почувствовала, что он снова плачет.
