кожу.
– Это вряд ли, Керек. Собственно, поэтому я тебя сюда и позвал. Барик, закрой дверь и прислонись к ней, чтобы никто не вломился. Вот так, отлично. Керек, теперь я хочу предложить тебе обмен. Ты захватил Чессу, а я захватил Рагнора. Если ты не вернешь мне Чессу, он умрет. У тебя есть время до прилива, то есть примерно три часа.
Керек затряс головой и застонал:
– О боги, какой провал! Это дело не задалось с самого начала. Казалось бы, обычное похищение, чего уж проще, однако с самого первого мгновения все пошло кувырком. Я думал, только принцесса способна на всякие каверзы, а от тебя не ожидал никакого подвоха, и вот на тебе! Ты появляешься во дворце в женском наряде, размалеванный, как продажная девка, и так заводишь Рагнора своими заигрываниями, что он совершенно теряет голову. Никто не сообразил, что ты мужчина, даже я не догадался.
– Неужто и тебе захотелось переспать со мной, а, Керек?
– Нет, в последнее время я думал только о принцессе и о том, что она может выкинуть. Больше меня ничего не интересовало.
– Это хорошо. Кстати, Рагнор воспылал ко мне такой страстью, потому что ему пришелся по вкусу мой мед. Ни о чем другом он и думать не может. Он говорил, что я варю мед лучше, чем Утта.
Керек выругался:
– Так ты, стало быть, привез сюда мед, сваренный Уттой, верно? Мне следовало догадаться, что с этим медом дело нечисто.
– Ну конечно, это мед Утты, – подтвердил Клив. – Теперь меня беспокоит только одно: а вдруг королева не захочет отдать Чессу? Вдруг она считает ее нужнее м ценнее этого дурака Рагнора?
– Не беспокойся, королева отдаст ее. Датчане ни за что не согласятся, чтобы ими открыто правила женщина. Но почему ты не захотел отступиться? Ты ведь можешь найти себе другую женщину. Почему ты так держишься за Чессу?
– Ты ведь сам сказал мне, что тебе жаль отбирать ее у меня, потому что я люблю ее?
– Верно, я так сказал, но на что тебе сдалась эта любовь? От нее одни неурядицы. Взять хотя бы тебя: ведь мать Кири пыталась убить тебя, не так ли? Забудь об этой глупой любви, Клив, и уезжай отсюда. Вот увидишь, Чесса будет здесь счастлива.
– Так вот почему Турелла опоила ее сонным зельем? Потому что она заботится о ее счастье? Отдай мне Чессу, Керек. Признай, что ты проиграл.
– Я должен поговорить с королевой.
– Почему бы нам обоим не поговорить с ней? Они обнаружили Туреллу в саду. Она стояла на коленях и, тихо напевая, сортировала семена цветов.
– Госпожа, – сказал Керек и легко коснулся ее плеча. Королева замерла, потом медленно подняла на него взгляд. Клив заметил, что выражение ее лица стало при этом чересчур ласковым для королевы, взирающей на подданного, и подумал, что неплохо было бы обратить это обстоятельство на пользу себе и Чессе.
– Керек, ты привел с собой Барика и эту женщину. Зачем?
– Я не женщина, госпожа, – сказал Клив. – Меня зовут Клив. Я отец ребенка Чессы. Я здесь, чтобы забрать ее и отвезти домой.
Королева медленно отряхнула руки и встала с колен. Она долго разглядывала Клива, потом раздраженно сказала:
– Смой краску с лица. Я хочу увидеть, каков ты в своем мужском обличье. Я желаю знать, как будет выглядеть мой внук.
– Возможно, ребенок будет похож не на меня, а на Чессу, – заметил Клив.
– Ты никогда ее не получишь, Клив. Это решено. Либо ты оставишь Данло по доброй воле, либо я отдам тебя своему сыну. Когда ты попал к нему в руки в прошлый раз, он обошелся с тобой весьма круто. Только представь себе, что он сделает с тобой сейчас.
– Рагнор ничего со мной не сделает, госпожа. Твой сын сейчас храпит, видя десятый сон. Я напоил его сонным зельем, так же, как ты опоила Чессу.
Королева пошатнулась, и Керек тут же схватил ее за руку, чтобы не дать ей упасть.
– Керек, он говорит правду?
– Да. Я не знаю, где он спрятал Рагнора. Он хочет обменять его на принцессу.
– Я хочу получить ее сейчас же, – твердо сказал Клив. – Отведи меня к Чессе.
Королева медленно покачала головой:
– Я не могу этого сделать. Она должна выйти замуж за Рагнора. В будущем она станет править Данло.
Клив улыбнулся и, вытащив маленький, остро заточенный нож, схватил Керека и приставил острие к его горлу.
– Коли так, то я сперва перережу горло Кереку, а потом прикончу Рагнора. Чессу ты, госпожа, можешь оставить себе, вот только не знаю, что ты с ней будешь делать. К тому же она наверняка постарается, чтобы ты горько пожалела о том, что не захотела расстаться с ней. Ну вот, я вижу, что ты уже об этом жалеешь. Полно, госпожа, признай, что ты проиграла.
Он вонзил кончик ножа в горло Керека и по лезвию скатилась капля крови.
Турелла подалась вперед:
– Нет, не убивай его! Скажи, Керек, что же мне делать?
– Если он убьет меня, Турелла, это ничего не изменит. Но, покончив со мной, он убьет и Рагнора – и тогда у нас не останется ничего. Клив прав. Все кончено. Мы должны придумать другой план.
Королева хмуро посмотрела на свои руки, на жирную черную грязь, забившуюся под ногти.
– Придется женить Рагнора на какой-нибудь смазливой дуре. Но тогда мне придется править вечно. Мне нельзя будет умереть.
– Ты не умрешь, – сказал Керек.
– Все это очень трогательно, – вмешался Клив, – но не пора ли кончать? Ты будешь меняться, госпожа?
Королева кивнула:
– Отпусти Керека.
Клив отпустил его, потом вытер острие ножа о рукав.
– Отведи меня к принцессе.
Королева хотела было возразить, но Керек мягко сжал ее руку.
– Ты можешь ему верить, – сказал он. – Он освободит Рагнора. Клив всегда держит свое слово, такой уж он человек.
Чесса лежала навзничь на кипе мягких мехов в маленькой, тесной кладовой. Сидевшие рядом с ней два стражника тотчас встали, когда в кладовую вошла королева.
– Оставьте нас, – приказала она.
Клив опустился на колени подле Чессы и осторожно потряс ее.
– Ты опоила ее сонным зельем еще вчера. Но она до сих пор лежит в беспамятстве.
– С ней ничего не случится. Я собиралась дать ей завтра утром другого снадобья. Тогда бы она достаточно опамятовалась, чтобы держаться на ногах и послушно исполнять все мои указания во время брачного обряда.
Чесса застонала, но не проснулась.
– Керек, заверни ее в меха. Ты пойдешь со мной. Когда мы погрузимся на корабль, я скажу тебе, где спрятан Рагнор.
Все было проделано очень быстро. Бросив последний взгляд на королеву, Клив невольно улыбнулся. Она задумчиво постукивала себя пальцами по виску, явно замышляя очередную каверзу. Надо полагать, брачная постель Рагнора недолго останется холодной. Скоро Турелла подыщет какую-нибудь несчастную девушку, которой придется ее согревать.
Не прошло и часа, как Йоркская гавань осталась позади.
– У меня уже появился один седой волос, – сказал Клив, обращаясь к бесчувственному телу Чессы, лежащему у него на коленях, – а ведь я знаю тебя еще очень и очень недолго. На что же я буду похож, когда
