Она увидела, что он уже налит желанием, и встревожилась.
– Руки не сдвинешь?
– Нет.
Она не в силах была удержаться. Придвинувшись к нему, вцепилась в его рубашку – и запустила клыки ему в кожу. Ароматное тепло и удовольствие огнем затопили ее тело – и Эмма застонала, не разжимая зубов. А потом чуть не рухнула от острого наслаждения, когда Лахлан с трудом выдавил:
– Оседлай… меня.
Не отрываясь от него, она с радостью выполнила его приказ, чтобы удобнее смаковать вкус и запах. Хотя Лахлан не снял рук с изголовья кровати, он подался бедрами ей навстречу. А потом, снова застонав, с явным трудом заставил себя замереть неподвижно.
Но Эмме нравились звуки, которые издавал Лахлан, нравилось то, что она их не только слышит, но и ощущает всем телом – и ей хотелось снова их вызывать. И потому она уселась прямо ему на ноги, не смущаясь тем, что задралась юбка. Его жар вызвал в ее теле томительную боль. Мысли стали нечеткими. Какой твердый… Почти обезумев, она начала тереться об него, пытаясь получить облегчение.
Глава 14
– Освободи меня от моей клятвы, Эммалайн!
Она не отозвалась, не пожелала его освободить. И будь он проклят, если ему не стало необходимо держать данное ей слово! Единственное, что она сделала, – это раздвинула колени еще сильнее, а потом медленно, чувственно придвинулась теснее, так что их теперь разделяли только брюки Лахлана – и шелк ее трусиков.
– О Боже! Да, Эмма, да! – хрипло воскликнул он, содрогаясь от желания, не веря тому, что она действительно добровольно стала это делать.
Несмотря на путающиеся мысли, он решил, что сможет использовать это против нее. Если вкус его крови вынуждает ее настолько потерять контроль над собой, он заставит ее пить до тех пор, пока она не сдастся полностью и окончательно…
Он собирается заставить вампира пить свою кровь! Что с ним происходит?
Эмма прижала ладони к изголовью кровати и с силой прижалась к Лахлану, так что его голова откинулась назад. Аромат ее волос, струящихся прямо перед ним, ощущение ее укуса и ее нескрываемое наслаждение стремительно несли его к вершине.
– Я могу кончить. Если ты не остановишься…
Она не остановилась и продолжила тереться об него. Такого мощного неутоленного желания Лахлан еще никогда не испытывал. Не иметь возможности прикоснуться к ней, прижаться губами к ее телу… Эмма провела набухшими сосками по его груди – и… отодвинулась. Под его руками изголовье начало трещать и ломаться.
Пульсирующее наслаждение нарастало внутри. Оно копилось всю ночь, с того момента, как Эмма первый раз попробовала его кровь. Его дыхание стало неровным – а она двигалась быстрее, сидя верхом на нем. В тот момент, когда Лахлан почувствовал, что Эмма прекратила пить, она прошептала ему на ухо:
– Я могла бы пить тебя вечно. «И будешь», – подумал он.
– Вкус такой сладкий! – проговорила она, завершив свои слова стоном.
– Ты сводишь меня с ума! – прохрипел Лахлан и, откинув голову назад, закричал, жарко кончая и едва удержавшись, чтобы не вздыбиться под ней. Дерево под его руками распалось в щепки и пыль.
Когда Лахлан наконец перестал содрогаться, он сжал свои исцарапанные кулаки, с силой вжимая в кровать рядом со своими бедрами. Эмма упала ему на грудь, цепляясь за него. Ее тело дрожало.
– Эмма, посмотри мне в глаза.
Она подняла голову. Взгляд ее серебристых глаз завораживал. Лахлан знал ее, она ощущалась как нечто близкое и знакомое – и в то же время он знал, что никогда не видел ничего похожего на это потрясающее создание. Эмма чуть запрокинула голову и смотрела на него немного встревожено.
– Я хочу тебя ласкать. Я хочу помочь тебе кончить. – Она выразительно посмотрела на его изодранные руки.
– Мне тоже до боли хочется доставить тебе наслаждение. Лахлан увидел, как ее взгляд смягчается – а потом она прижалась лбом к его лбу. Словно вопреки собственной воле она придвинулась ближе, чтобы лизать и покусывать его губы. Ее волосы упали вперед, щекоча ему шею. Дивный аромат ее тела окутал его – и он почувствовал, что снова наливается желанием.
Улучив краткий перерыв между ее поцелуями, Лахлан глухо спросил:
– Почему мы не можем пойти дальше?
– Это – не я, – пробормотала Эмма. – Я не такая. Я ведь с тобой едва знакома!
Острая досада поднялась в нем при этом нелепом заявлении, сделанном в промежутке между дразнящими поцелуями. Ему казалось, что ей следовало бы выражать совершенно другие чувства.
– Но ты пила мою кровь. Более интимного акта между двоими быть не может!
Эмма моментально напряглась и отстранилась.
– Это так – и это очень печально. Но я не могу отдаться настолько полно тому, кому не доверяю. – Она встала и пересела в кресло.
– Эмма, я…
– Всего три ночи назад ты напугал меня так, как я никогда в жизни не пугалась. А теперь ты чего-то от меня хочешь? – Она начала дрожать. – Просто уйди! Пожалуйста! Хоть один раз…
