— Мой отец… — мягко откликнулась Александра. — Нет, я давно поняла, что ты похож на него. Но это не важно, — добавила она со спокойной уверенностью. — Он, как и Изабель, остался в прошлом и не станет тревожить нас вновь.
Хоук со стоном прижал ее к себе и покрыл ее лицо жадными поцелуями, не думая о тех, кто стоял рядом. Потому что они с Александрой были далеко и от них, и от старого склада на берегу Темзы, и от запутанной паутины лжи и мести. Они забыли о злобе и предательстве, — они были на полпути к раю.
Эпилог
Летний ветерок скользил по травянистым склонам, шевеля высокие стебли и делая лужайки похожими на колеблющуюся морскую гладь. На вершине одного из холмов ветер усилился, переваливая через гребень, и громко зашелестел листьями великолепной старой липы, чьи ветви склонялись почти до самой земли. Из-под дерева послышался мягкий смех.
— Но она ужасно прожорлива! Не понимаю, как тебе удается накормить ее!
В тени роскошной листвы расположились герцог и герцогиня Хоуксворт, а рядом с ними на траве лежала только что насытившаяся материнским молоком их трехмесячная дочь.
— Однако, Ричард, ты должен признать, что Джульетта — само совершенство, впрочем, ты это знаешь не хуже меня. — Александра мгновение поколебалась. — А ты действительно не сожалеешь, что у нас родилась девочка, а не мальчик?
Хоук посмотрел на нее с нежным упреком.
— Дурочка, — грубовато прошептал он. — Я в восторге от нашей малышки! Она изумительна, вся, ты только посмотри на ее медовые кудряшки, на упрямый подбородок! Похоже, подбородок у нее мой.
— О, упрямство у нее наверняка твое!
— А тебе не кажется, что это качество она вполне могла унаследовать и от тебя? Твоему упрямству можно только позавидовать! Забыла, как ты сопротивлялась мне с самого первого момента нашей встречи?
В глазах Александры проскользнула тень, и Хоук, мгновенно прочитав мысли жены, осторожно погладил ее по щеке.
— И мне бы не хотелось, чтобы все это произошло по-другому. Боюсь, я бы ужасно заскучал, если бы ты была другой хоть в чем-то… — Его глаза потеплели и затуманились. — Ну а теперь, — продолжил он, откашлявшись, — общество, похоже, готово снова принять нас, несмотря на скандал из-за развода. Дэвис сказал мне, что из Лондона привезли целую карету подарков. И, насколько я знаю, Морлэнд немало постарался в нашу пользу, он готов чуть ли не на дуэль вызвать каждого, кто скажет против нас хоть слово. Бедняга… он ведь почти влюблен в тебя, мне кажется.
Александра положила пальцы на рукав Хоука.
— Мне очень неприятно, если он страдает из-за меня, ведь он так поддержал меня, когда мне это было необходимо…
— И тем не менее, я уверен — он скоро утешится, ему всегда везло с женщинами. Так что не стоит беспокоиться за Морлэнда, дорогая. Но из-за него я постоянно вспоминаю о собственной тупости, — мрачновато произнес Хоуксворт. — И гадаю, простишь ли ты меня когда-нибудь.
— Это было бы нелегко сделать, — загадочным тоном откликнулась Александра. — Но, к счастью, я обнаружила в тебе кое-что, искупающее твои грехи.
— Вот как? А мне ты скажешь, что это такое? Александра весело рассмеялась:
— Ладно, скажу. Видишь ли, Ричард, я просто тебя раскусила.
Лоб Хоука пересекла морщинка.
— Да-да, дорогой, я открыла секрет Черного Герцога. — К восторгу Александры, герцог явно встревожился. — Эй, Ричард! Что это ты завертелся, как червяк? Неужели ты обзавелся подружкой-другой, пока я была слишком занята Джульеттой? Нашел тут в окрестностях забаву, да? — Александра постаралась, чтобы ее голос прозвучал оскорбленно.
— Боже упаси! В моем поместье уже предостаточно женщин! — Он осторожно провел пальцем по губам жены, и она тут же улыбнулась. — Ну, выкладывай, сфинкс! Что за страшную тайну ты открыла?
— Я открыла, — мягко заговорила Александра, — что герцог Хоуксворт — очень добрый человек, заботливый и милый, но он скорее умрет, чем позволит кому-нибудь заметить это.
Хоук уставился в сияющее лицо Александры, и на его щеке резко дернулся мускул.
— Как я благодарен судьбе за то, что нашел тебя, прекрасный подменыш… Иначе, пожалуй, я был бы обречен всю жизнь брести наугад в поисках нежной лебедушки…
— И я тоже, — прошептала Александра. — Но ты поставил на мне свое клеймо…
— Ты не шутишь, любовь моя? — спросил Хоук, и в его голосе послышалась неуверенность. Перегнувшись назад, он сорвал с куста темную розу и осторожно провел цветком по щеке Александры. — Она почти такая же нежная, как твоя кожа. Возьми ее, любимая, и знай — вместе с ней я отдаю тебе свое сердце.
Александра, глядя на мужа огромными сияющими глазами, приняла дар.
— И мое сердце принадлежит тебе.
— И никаких сожалений о прошлом? — настойчиво спросил Хоук. — Ты не жалеешь о той стране, которую тебе пришлось покинуть? Но ты знаешь, что теперь можешь туда вернуться, ведь с твоего отца снято обвинение. Только скажи, и я отвезу тебя.
— Это очень мило с твоей стороны, Ричард, — сказала Александра, искренне тронутая. Но она знала, что никогда не вернется в Индию: ее жизнь отныне принадлежала Англии, мужу и ребенку.
И все же ей никогда не забыть страны, в которой она родилась…
И в тихие ночи, когда шафранная луна плывет по бархатному черному небу, ей будет чудиться на горизонте снежная линия Гималаев…
И в жаркие летние дни ей будет казаться, что в воздухе витают ароматы имбиря и кардамона…
Но она не сожалела ни о чем.
— Я, пожалуй, задержусь здесь до церемонии клеймения лебедей… и до следующей, и до следующей, до тех пор, пока ты сам будешь этого хотеть, Ричард.
— Значит, навсегда, — мрачно произнес Хоук, склоняясь к жене и прижимаясь губами к ее шее. Он пытался утолить жажду, горевшую в его крови… его желание грозило уже вырваться из-под контроля — ведь ему пришлось сдерживаться в последние месяцы…
Негромко выругавшись, Хоук оттолкнул Александру и напряженно откинулся назад, стряхивая с рукава липовые цветки.
— Н-да… так на чем я остановился?.. Леди Джерси страстно желает познакомиться с тобой, и даже Принни пробурчал что-то насчет желания показать тебе план нового павильона в Брайтоне. Немалая честь, должен заметить.
Александра покачала головой.
— Как все это странно! Ведь всего лишь год назад…
— Нет, — жестко сказал Хоук. — Все это позади, и лучше забыть об этом. Телфорд мертв, а Изабель… она после его смерти стала ничем. Она никогда больше нас не потревожит. Подозреваю, что их отношения были куда ближе, чем мне могло прийти в голову. Нет-нет, — продолжил он, видя в глазах Александры вопрос. — Не знаю, не могу сказать. Достаточно того, что теперь она живет в мире мечтаний, но устроена вполне хорошо… лучше, чем она того заслужила. А сейчас, — решительно произнес он, предупреждая взглядом, что эта тема закончена, — тебе следует узнать, что мадам Грез прислала изумительные крестильные платьица для Джульетты, а заодно и категорическое требование, чтобы ты предстала перед ней, прежде чем появишься в лондонском свете. Она клянется, что, если ты будешь выглядеть как деревенская неряха, ее репутация окажется погубленной раз и навсегда. — Он неожиданно прищурился. — Кстати, что ты такого наговорила Робби? Он в последние дни не ходит, а прямо-таки летает по воздуху!
— Я просто сказала ему правду относительно того, почему я вышла за тебя замуж.
— Вот как? Ну-ка, продолжай! — зарычал Хоук.
— Что ж, я призналась ему, что сначала влюбилась в него. И, к несчастью, единственным способом не расставаться с ним оказался брак с тобой. — Светящиеся синевато-зеленые глаза Александры с любовью посмотрели на мужа.
— Мне бы следовало наказать тебя за это… А что еще я собирался сказать? — Хоук сделал вид, что
