Твоею Музою я жил.И для меня мой гений ГетеЖивотворитель жизни был!Почто судьба мне запретилаТебя узреть в моей весне?Тогда душа бы воспалилаСвой пламень на твоем огне.Тогда б вокруг меня создалсяИной, чудесно-пышный свет;Тогда б и обо мне осталсяВ потомстве слух: он был поэт!
Блеском утра озаренный,Светоносный, окрыленный,Ангел встретился со мной:Взор его был грустно-ясен,Лик задумчиво-прекрасен;Над главою молодойКудри легкие летали,И короною сиялиРозы белые на ней;Снега чистого белейНа плечах была одежда;Он был светел, как надежда,Как покорность небу, тих;И на крылиях живых —Как с приветственного брегаГолубь древнего ковчегаС веткой мира — он летел…С чем летел? куда?.. Я знаю!Добрый путь! благословляю,Божий ангел, твой удел.Ждут тебя; твое явленьеБудет там, как провиденье,Откровенное очам;Сиротство́ увидишь там,Младость плачущую встретишьИ скорбящую любовьИ для них надеждой вновьОпустелый мир осветишь…С нами был твой чистый брат;Срок земной его свершился,Он с землей навек простился,Он опять на небо взят;Ты им дан за их утрату;Твой черед — благотворитьИ отозванному братуНа земле заменой быть.
Клеанту ум вскружил Платон.Мечтал ежеминутно онО той гармонии светил,О коей мудрый говорил.И стал Зевеса он молитьХотя минуту усладитьЕго сим таинством небес!..«Несчастный! — отвечал Зевес. —О чем ты молишь? Смертным, вамВнимать не должно небесам,Пока вы жители земли!»Но он упорствовал: «Внемли!Отец, тебя твой молит сын!»И неба мощный властелинБезумной просьбе уступилИ слух безумцу отворил;И стал внимать он небесам,Но что ж послышалося там?..Земных громов стозвучный стук,Всех молний свист, из мощных рукЗевеса льющихся на нас,Всех яростных орканов гласСлабей жужжанья мошки былПред сей гармонией светил!Он побледнел, он в прах упал.«О, что ты мне услышать дал?То ль небеса твои, отец?..»И рек Зевес: «Смирись, слепец!И знай: доступное богамВовеки недоступно вам!
