Том 1. Стихотворения

Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,
Он спит — на зыбкий одр песков пустынных пал.

  Убийцу сразила моя булава:
  На прах отделенна скатилась глава;
  Железо вкусило напиток кровавый,
  И труп истлевает в пустыне без славы…
  Но спит он, со мною летавший на брань;
  Трикраты воззвал я: сопутник мой, встань!
  Воззвал… безответен… угаснула сила…
  И бранные кости одела могила.

Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,
Он спит — на зыбкий одр песков пустынных пал.

  С того ненавистного, страшного дня
  И солнце не светит с небес для меня;
  Забыл о победе, и в мышцах нет силы;
  Брожу одинокий, задумчив, унылый;
  Иемена доселе драгие края
  Уже не отчизна — могила моя;
  И мною дорога верблюда забвенна,
  И дерево амвры, и куща священна.

Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,
Он спит — на зыбкий одр песков пустынных пал.

  В час зноя и жажды скакал он со мной
  Ко древу прохлады, к струе ключевой;
  И мавра топтали могучи копыта;
  И грудь от противных была мне защита;
  Мой верный соратник в бою и трудах,
  Он, бодрый, при первых денницы лучах,
  Стрелою, покорен велению длани,
  Летал на свиданья любови и брани.

О друг! кого и ветр в полях не обгонял,
Ты спишь — на зыбкий одр песков пустынных пал.

  Ты видел и Зару — блаженны часы! —
  Сокровище сердца и чудо красы;
  Уста вероломны тебя величали,
  И нежные длани хребет твой ласкали;
  Ах! Зара, как серна, стыдлива была;
  Как юная пальма долины цвела;
  Но Зара пришельца пленилась красою
  И скрылась… ты, спутник, остался со мною.

Сей друг, кого и ветр в полях не обгонял,
Он спит — на зыбкий одр песков пустынных пал.

  О спутник! тоскует твой друг над тобой;
  Но скоро, покрыты могилой одной,
  Мы вкупе воздремлем в жилище отрады;
  Над нами повеет дыханье прохлады;
  И скоро, при гласе великого дня,
  Из пыльного гроба исторгнув меня,
  Величествен, гордый, с бессмертной красою,
  Ты пламенной солнца помчишься стезею.

Моя тайна*

Вам чудно, отчего во всю я жизнь мою
Так весел? — Вот секрет: вчера дарю забвенью,
   Покою ныне отдаю,
    А завтра — провиденью!

На прославителя русских героев, в сочинениях которого нет ни начала, ни конца, ни связи*

Мирон схватил перо, надулся, пишет, пишет
   И под собой земли не слышит!
«Пожарский! Филарет! отечества отец!»
   Поставил точку — и конец!