О Необходимости—Ананке—и ее ипостасях, а также о трех Мойрах см. т. 1, прим. 82 к диалогу 'Горгий' (стр. 575). Имена этих вершительниц судьбы человека означают: Лахесис — 'дающая жребий' (lagchano—'получать по жребию'); Клото— 'пряха', 'прядущая нить человеческого жребия' (clotho — 'прясть'); Атропос—'неизменная', 'неколебимая' (букв.: 'та, которая не поворачивает назад'). Таким образом, первая Мойра вынимает жребий для человека в прошлом, вторая прядет его настоящую жизнь, а третья неотвратимо приближает будущее. Соответственно Клото — настоящее — ведает внешним кругом неподвижных звезд; Атропос — будущее — ведает подвижными планетами внутренних сфер; Лахесис, как определяющая жребий, объединяет оба типа движения.
Здесь речь идет о гении ('демоне') человеческой души, доброй или злой. У Горация читаем о гении, направляющем с самого рождения звезду человека и умирающем с каждым из людей, 'то светлым, то мрачным' (Epist. II 2, 187—189). Гений этот заботится о краткотечной человеческой жизни (Epist. II 1, 143 сл.). Пиндар (01. XIII 105) вспоминает о 'демоне рождения' и борьбе в человек двух демонов—доброго и злого (Pyth. Ill 34). Ср. 'Федон' (107d) — о гении, или 'демоне', достающемся человеку при жизни и сопутствующем ему в смерти. Важно отметить мысль Платона о выборе гения самим человеком, что свидетельствует о свободе воли. См. также А. Ф. Лосев. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957, стр. 55—60.
Орфей—см, выше, прим. 16 к кн. II.
Фамира—см. т. 1, прим. 11 к диалогу 'Ион'.
После гибели Ахилла его оружие присудили не храбрейшему греку Аяксу, сыну Теламона, а 'хитроумному' Одиссею. Этому сюжету посвящена трагедия Софокла 'Аякс-биченосец'.
Агамемнон—см. т. 1, прим. 20 к диалогу 'Кратил'.
Аталанта.—дочь Иаситна и Климены—дева-охотница из Аркадии, участвовавшая в Калидонской охоте и получившая из рук Мелеагра голову убитого вепря.
Эпей — см. т. 1, прим. 10 к диалогу 'Ион'.
Ферсит — см. т. 1, прим. 89 к диалогу 'Горгий'.
Одиссей—см. т. 1, прим. 54 к 'Апологии Сократа'.
Лета — река забвения в царстве мертвых, испив которую души умерших забывали свою земную жизнь. О 'долине Леты' упоминает Аристофан (Ran. 186).
Река Амелет — т. e. 'уносящая заботы', 'беззаботная'. Ср. у Вергилия (Аеп. VI 714 сл.), где души умерших 'у волн реки Леты пьют беззаботные струи и долгое забвение', т. e. Лета п Амелет здесь отождествляются, так как забвение дает полное отсутствие заботы. В этих образах Леты и реки Амелет есть отзвуки преданий о воде Мнемосины, т. e. памяти, с одной стороны, и Леты, т. e. забвения, с другой. Павсаний пишет о прорицалище Трофония в Лебадее, где паломник пьет сначала воду из источника Леты, чтоб забыть о заботах и волнениях, а затем из источника памяти, чтобы запомнить все, что он видел в пещере Трофония (IX 39, 8). О реках Аида см. 'Федон', 113а-d
История загробного существования души, ее странствий и перевоплощений подробно освещена с
