И Манора поведала обо всех своих приключениях в Понкале. А под конец сказала:
— Принц Сутон, мой супруг, очень добр и нежен. Он любит меня и всегда будет мне предан.
— Ну, если он такой хороший и преданный муж, отчего же он не последовал за тобою в наш горный дворец? — спросил король кейннар.
И все придворные согласно закивали головами.
— А ты, отец, позволил бы мне вновь соединиться с ним?
— Конечно, коли вы так любите друг друга…
— Принц Сутон совсем близко! — воскликнула Манора. — Он сейчас у горного озера. Пусть приведут его!
Придворные кейннары отправились на берег озера и отыскали Сутона. Войдя в королевские покои, он преклонил колени в знак почтения к правителю кейннар.
— Я слышал, что ты добр и благороден, — сказал король. — Ты любишь мою дочь Манору и верен ей. И я приму тебя, как сына, если ты узнаешь свою жену среди ее сестер.
Принц поднял глаза и обомлел: в танце перед ним закружились семь красавиц, семь принцесс в птичьем оперении; в их уборах сверкали драгоценные камни, а наряды переливались всеми цветами радуги. И все семь показались ему похожими, как жемчужины в короне правителя кейннар. Танец сестер был стремителен, они в лад взмахивали яркими крыльями, закрывая при этом свои лица, и принц Сутон не мог узнать черты любимой жены.
Отчаяние на миг овладело им. Но тут будто молния сверкнула в темноте — это ярким светом зажглось кольцо на пальце у Маноры. Принц узнал кольцо и протянул к Маноре руки. Король сделал знак — танец кончился. И все радостно заулыбались.
Семь дней и ночей длился праздник в горном дворце кейннар. А потом Сутон и Манора возвратились в Понкалу. Вскоре принц сделался королем. Он правил долго и справедливо. А кейннары, полуптицы- полулюди, жили при нем мирно и счастливо.
Во дворе одного монастыря росло большое дерево. Плоды на дереве созрели и начали уже подгнивать, но настоятель монастыря никому не разрешал срывать их. Он был очень жадным и заботился только о себе.
Тогда двое крестьян решили обмануть жадного монаха и нарвать плодов с его дерева. Один из них пришел к настоятелю и попросил разрешения сорвать несколько плодов.
— Нет, — грубо ответил монах, — плоды нужны мне самому.
— Вы меня не так поняли, — сказал крестьянин, — я пришел пригласить вас отведать моего кэнга[12] из оленины. А плоды нужны мне для соуса.
— Что ж ты не сказал об этом раньше! — воскликнул настоятель. — Бери сколько хочешь.
Крестьянин наполнил спелыми плодами мешок и ушел, пообещав прийти за монахом вечером.
Вскоре в монастырь пришел второй крестьянин и также попросил разрешения сорвать несколько плодов. Получив отказ, он пригласил настоятеля отведать вечером кэнга из курицы. Обрадованный настоятель разрешил и ему нарвать сколько угодно спелых плодов. Крестьянин наполнил плодами большую корзину и ушел.
Вечером оба крестьянина позвали настоятеля. Он вышел из монастыря и пошел с ними по тропинке, ведущей к деревне. Дойдя до перекрестка, один из крестьян сказал:
— Пойдемте сначала ко мне, мой дом находится правее этой дороги.
— Нет, — возразил другой, — сначала пойдемте ко мне! Моя семья уже села ужинать.
Они начали спорить, а затем схватили настоятеля за руки и стали тянуть в разные стороны. Крестьяне ругались и дергали жадного монаха до тех пор, пока он не взмолился:
— Оставьте меня в покое! Я не хочу ни кэнга из оленины, ни кэнга из курицы. Только отпустите меня!
Крестьяне вернулись в деревню и долго смеялись над жадным монахом: ни один из них не готовил никакого кэнга.
МУДРЫЙ КРОЛИК.
В давние времена жили брат с сестрой. Когда умерли их родители, они стали делить наследство. У родителей были очень красивые бык и корова. Брат взял себе красавца быка, сестра — красавицу корову, на том и поладили. Но через некоторое время корова отелилась. Брату очень уж приглянулся этот теленок. Ночью он увел теленка и подсунул его под своего быка: вроде бы это бык отелился. А утром началась ссора. Сестра кричит: «Это мой теленок!» А брат: «Нет, мой!» Наконец решили они пойти к судье. Брат нанял защитником птицу, а сестра обратилась к кролику. Судья назначил их дело на следующий день с утра.
В назначенное время все собрались, только защитник сестры, кролик, что-то запаздывал, и всем пришлось его ждать. Но вот наконец явился и кролик.
— Ты, кролик, не ценишь время, а еще берешься быть защитником! — упрекнул его судья.
— Да что вы, ваша милость, — стал оправдываться кролик. — Я ценю время. Но мне пришлось заняться одним важным делом.
— Неужто оно было важнее этого? — спросил судья.
— Да, господин, — отвечал кролик. — Загорелась земля, а мне стало жаль ее обитателей, вот я и бегал к океану, таскал корзиной воду, чтобы погасить пожар. Потому и опоздал.
Судья расхохотался.
— Если бы загорелась земля, так, наверное, и мы бы здесь знали, а? И потом — как это можно таскать воду в корзине? Сдается мне, что ты, кролик, совсем рехнулся, вот и несешь какую-то околесицу!
Тогда кролик сказал:
— Если уж это околесица, то сегодняшнее дело — и подавно: где же это видано, чтобы бык отелился?
— А ты мудрый кролик! — похвалил его судья и тут же решил дело в пользу сестры.
Это случилось давным-давно. Тогда у веселой цикады[13] еще были рога. Небольшие рога, просто рожки, как у жука-рогача или улитки. А потом она их потеряла. Вот как было дело.
На развесистой смоковнице жили обезьяна и цикада. Однажды в жаркий день обезьяна сидела на толстом суку и лакомилась спелыми смоквами. А цикада лениво ползала по ветвям, искала укромное местечко, чтобы соснуть. Неожиданно подул прохладный ветерок, зашелестел листьями смоковницы. Как приятно стало цикаде! От радости она встрепенулась и застрекотала, да так громко! Обезьяна поперхнулась и выронила из рук смокву.
Смоква полетела с дерева вниз. А под деревом дремал молодой олень. Вдруг что-то ударило его по носу. Не разглядев смоквы, олень вскочил на ноги и понесся прочь. Он мчался не разбирая дороги и не заметил, как ноги его запутались в побегах горной тыквы, что росла на склоне. Олень рванулся изо всех сил, и тут большущая тыква не удержалась на стебле и покатилась вниз под гору.
А внизу-то было кунжутное поле. Тыква шлепнулась прямо на пышный кустик кунжута[14], вокруг посыпались спелые зерна. В то время на поле разлегся и заснул старый слон. Заслышав шум, он открыл глаза, и в них набились жесткие зерна кунжута. В глазах закололо, защипало. Слон поднялся и потрусил к пруду промыть глаза. Не видя ничего кругом, он не заметил, как наступил на большого жука-рогача, который мирно полз по своим делам. С разбегу слон плюхнулся в пруд и тут увидел на берегу несчастного жука со сломанными рогами.
В том пруду жила черепаха, была она старая-престарая и славилась своею мудростью. Раненый жук обратился к ней с жалобой на слона.
— Ты почему наступил на жука и сломал ему рога? — спросила слона черепаха.
— О мудрая черепаха, я торопился промыть свои глаза, — объяснил слон, — что-то жесткое и острое попало в них. Я зажмурился и бежал, ничего не видя!
— Что же это попало слону в глаза? — громко спросила черепаха.
— Это мы, кунжутные зерна, — послышался ответ. — На наш куст свалилось что-то большое и тяжелое. Мы не удержались и рассыпались.
