Старуха согласилась, взяла палку и заковыляла ко дворцу. Приковыляла она, перед царем предстала, в гости его зовет. Царь долго не соглашался, но в конце концов старуха его уговорила. Только поставил царь одно условие: чтобы от дворца до самого дома старухи был постелен ковер. Старуха выслушала царя, низко поклонилась и двинулась в обратный путь. Идет и горюет, как ей быть да что делать. Пришла. Каково же было ее удивление, когда на месте убогой хижины она увидела прекрасный дворец, какого не сыщешь в целой столице! Во дворце все сверкало роскошью, все было приготовлено для веселого пира. Мугазо выбежала навстречу старухе и спрашивает:
— Довольна ты, матушка? Обещал царь к нам в гости приехать?
Старуха все по порядку рассказала: как ходила в царский дворец, как уговаривала царя приехать в гости, не забыла она и про условие, которое поставил царь.
Мугазо улыбнулась и говорит:
— Ступай, матушка, снова к царю, скажи, что ковер непременно будет, от дворца до самого нашего дома.
И старуха опять отправилась в путь. Но только шагнула она за порог, вдруг видит: прямо от хижины стелется по дороге ковер редкостной красоты. Идет старуха по ковру, а про себя думает: «Мугазо не простая смертная, она — небожительница». Пришла старуха во дворец и говорит царю:
— Великий царь, от дворца до самого нашего дома я постелила ковер да еще соорудила навесы, чтобы ни дин луч солнца не коснулся твоего лица. Так что ты уж не побрезгуй, пожалуй к нам в гости!
Поглядел царь, видит: на земле и в самом деле расстелен ковер редкой красоты. Удивился царь: как это удалось старухе выполнить его условие? Был полдень, солнце немилосердно жгло, поэтому царь приказал старухе возвращаться домой, сам же обещал пожаловать к вечеру, как только спадет жара. Старуха вернулась. Мугазо встретила ее и спрашивает:
— Матушка, ты ничего не говорила обо мне государю?
— Нет, ничего не говорила, — отвечала старуха, — я никому о тебе не говорила.
Тогда Мугазо попросила старуху пригласить на пир всех родных и знакомых. Народу собралось видимо-невидимо. Все только диву дались, как это бедная старуха сумеет накормить такое множество людей. Когда же они увидели богатый стол, уставленный самыми изысканными яствами, то стали спрашивать:
— Кто все это приготовил?
Старуха отвечала, что все это приготовила она сама, о Мугазо словом не обмолвилась. Мугазо же сидела в это время, притаившись, в соседнем покое.
Но вот солнце стало клониться к западу, и появился царский паланкин. Стоило царю переступить порог, как он почувствовал уже знакомую ему тоску. Старуха встретила его и проводила к пологу, который был по этому случаю натянут. Царь сел, а мыслями унесся куда-то очень далеко. Откуда ему было знать, что за этим пологом стоит его любимая Мугазо, с которой он прожил всего день?
Мугазо набила трубку табачными листьями и попросила старуху передать ее царю, сказав при этом, что если царь станет допытываться, кто приготовил трубку, чтобы сказала, что это сделала одна девушка. Старуха положила трубку на золотое блюдо и понесла царю. Увидев, как искусно свернуты в ней листья, царь взволновался; однажды он курил трубку, так же искусно приготовленную, — ее поднесла царю милая Мугазо.
— Кто приготовил трубку? — спросил царь.
Старуха отвечала так, как ей велела Мугазо. Царь погрузился в печальное раздумье, а после объявил, что, если кто-нибудь из девушек, которые пришли на пир, сумеет приготовить трубку так же искусно, он сделает эту девушку царицей. Все девушки с усердием взялись за дело, но ни одна из них своим умением не шла в сравнение с той, что приготовила лежавшую на блюде трубку. Тем временем Мугазо испекла пирог и наказала старухе отнести его царю. Царь отведал пирога, еще больше удивился, подозвал старуху и спрашивает:
— Скажи, почтенная, кто приготовил трубку и испек пирог?
Старуха снова отвечала так, как ей велела Мугазо. Тут царь не выдержал и гневно закричал:
— Неправда! Только моя возлюбленная царица Мугазо может столь искусно печь пироги и свертывать табачные листья!
От этих слов Мугазо, стоявшая за пологом, вздохнула. Царь услыхал ее печальный вздох и кинулся за полог. Там он увидел Мугазо, взял ее за руки и заплакал. Царь велел подать самый красивый паланкин и с почестями проводить царицу во дворец.
Поведала Мугазо царю свою печальную историю. Рассказала, сколько горя пришлось ей испытать из- за коварной Мухалок и ее злой матери.
Выслушав Мугазо, царь понял, сколь злы и коварны Мухалок и ее мать.
Тем временем Мухалок вдруг пробудилась в своих покоях, услыхала голос Мугазо и всполошилась: «Что же мне делать? Теперь Мугазо займет во дворце мое место». Она встала пораньше, пошла прямо к Мугазо, очень ласково обо всем ее расспросила, после и говорит:
— Я уже не чаяла увидеть тебя живой и, согласно обычаю, заняла во дворце твое место.
Мугазо молчала. Тогда Мухалок стала на все лады расхваливать красоту Мугазо, а сама все думала, как бы выпытать секрет красоты, чтобы завоевать любовь царя.
— Скажи, сестрица, что надо сделать, чтоб стать, как ты, такой же белолицей и красивой? — увиваясь вокруг Мугазо, спрашивала Мухалок.
А Мугазо в шутку и отвечает:
— Возьми котел побольше, налей воды погорячее и искупайся. Сразу красавицей станешь.
Мухалок приняла ее слова всерьез, побежала в свои покои, вскипятила воду, налила в котел, прыгнула в него и сварилась.
Услыхав это, злая старуха перепугалась и кинулась прочь из дворца. А царь и Мугазо жили долго и счастливо.
Чиновный правитель соизволил заказать портному роскошное парадное одеяние.
— Я буду выходить в нем к гостям, — пояснил он.
— О чиновный господин, не соблаговолите ли вы сказать мне, к каким гостям вы собираетесь выходить в этом платье?
Чиновному правителю вопрос, видно, пришелся не по вкусу.
— А зачем тебе, презренный, знать это? — нахмурился он.
— О, всего лишь для того, чтобы не ошибиться, когда буду шить… Если вы намереваетесь в этом платье принимать еще более важных чиновных особ, чем вы, то надо его укоротить спереди. Если же будете выходить в нем к простолюдинам, то укорачивать следует сзади.
Задумался чиновный правитель, а потом закивал головой:
— Ах вот оно что! Пожалуй, верно… Шей мне два парадных платья.
Четверо почтенных старцев, сидя на циновке за угощением, развеселились и начали потешать друг друга диковинными историями о дальних краях.
Первый старец начал говорить:
— Как-то раз прогуливался я по берегу реки Боде, вдруг смотрю: огромный-преогромный буйвол, величиной с гору, стоит на одном берегу реки, а сам вытянул шею, достал до другого берега и, представьте, сразу слизнул языком посевы риса с трех мау[33] земли!
Второй старец заулыбался и продолжал:
— Ну, это еще не диво. Вот я видывал такой индийский тростник, что просто чудеса, да и только! Ствол у него длинный-предлинный, как горная цепь Чыонгшон[34] .
Первый старец с усмешкой промолвил:
— Ну, а по толщине этот ствол с общинный дом вашей деревни?[35] Не так ли, почтенный?
