Наконец все закончилось. Мы помахали им на прощание с крыльца, Фин закрыл дверь и усмехнулся.
— Все прошло очень хорошо, — сказал он, любуясь мной, — ты даже меня убедила.
— Ты тоже не врал, когда говорил, что хороший актер.
Я специально напомнила ему, что это была игра.
— Если ты провела такую крутую журналистку, как Имелда, легко справишься с Джонатаном.
Как я забыла о Джонатане? Ведь все это я делала ради него. О нем я должна была думать все утро, а не о том, как меня возбуждают поцелуи Фина.
— Надеюсь, — сказала я как можно более жестко. — Думаю, нам пора в офис.
— Зачем спешить? Давай сначала пообедаем. Нам есть что отметить.
— Что отметить?
— Во-первых, удачное интервью. Мы отлично потрудились на благо «Гибсон и Грив». Во-вторых, не стоит забывать о нашей помолвке.
— Мы не помолвлены, — многозначительно сказала я.
— Ну и хорошо, — сказал Фин, надевая куртку и запихивая кошелек во внутренний карман. — Теперь ты официально моя девушка, — подмигнул он мне и открыл дверь, пропуская вперед.
— Думай, как хочешь, но я никогда не свяжу свою жизнь с парнем, который называет меня «малыш».
Фин усмехнулся и закрыл за собой дверь.
— Это для усиления эффекта.
— Звучит унизительно.
— Как же ты хочешь, чтобы я тебя называл?
— А чем тебе не нравится мое имя?
— У каждой уважающей себя пары есть милые ласковые слова друг для друга, — отметил Фин.
Мы шли по Кингз-Роуд.
— Если тебе так хочется, можешь называть меня «дорогая», — разрешила я после минутного раздумья.
Фин замотал головой:
— Нет, дорогая слишком просто для тебя. Ты намного сексуальней, чем думаешь, и нам надо убедить в этом Джонатана. Хочешь, я буду звать тебя зайчонком?
— Хочешь получить в нос? — ласково спросила я.
— Тыковка? Булочка? Кексик?
— Кексик?!
— Ты права, ты совсем не похожа на кексик, — согласился Фин, — может, булочка?
— Фин, умоляю тебя!
— Придумал! Это тебе очень подойдет. Плюшка с кремом.
— Как ты смеешь?
— Тебе очень подходит. У нее тоже жесткая корочка снаружи, а внутри она мягкая и вкусная, очень похожа на тебя, — не унимался Фин. — Ты тоже внешне производишь впечатление человека строгого и неэмоционального, но в глубине души ты очень мягкая, добрая и чувственная. Просто это скрываешь. Решено! А как ты будешь меня называть?
— Думаю, этого тебе лучше не знать, — сказала я, еле сдерживая гнев.
Глава 7
Фин улыбнулся и взял меня за руку.
— Пошли, моя маленькая плюшечка с кремом. Зайдем куда-нибудь пообедать. Если не хочешь праздновать нашу несостоявшуюся помолвку, просто отметим хороший день. Разве для праздника нужны поводы?
Я представила, как Джонатан предлагает отметить, что сегодня светит солнце, но не смогла. Он не то, чтобы был брюзгой, он мог отпраздновать повышение в должности, увеличение прибыли или удачную рекламную кампанию. Но солнечный день? Нет, не думаю.
Если Джонатан собирался что-то отмечать, он всегда планировал это заранее. Он заказал бы столик в самом лучшем ресторане, самое дорогое шампанское. А не стал, как Фин сейчас, искать первое попавшееся кафе со столиком у окна.
«Вот за это я и люблю Джонатана», — поспешила напомнить я себе. Я любила его за то, что он ничего не делал спонтанно, все хорошо обдумывал, составлял план, в отличие от Фина и мамы, которые привыкли лишь потакать своим причудам и желаниям.
Однако вынуждена признать, что получила от обеда огромное удовольствие, в большей степени, вероятно, благодаря бокалу вина.
Я заказала воду, но принесли вино. Мне не хотелось устраивать проблему из пустяка и пришлось выпить вино. Пить за обедом — не в моих правилах, но сегодня бокал вина поднял мне настроение. Я смеялась и шутила больше, чем обычно. Может быть, потому, что просто смогла, наконец, расслабиться после общения с журналистами, а может, всему виной была ясная, солнечная погода. Или Фин, который сидел напротив меня и убеждал, что сейчас ему нигде так не хотелось бы оказаться, как здесь и только со мной.
Прожив много месяцев с мыслью, что Джонатан в любой момент может меня бросить, я была благодарна Фину. Он проводил со мной время, и я с удивлением обнаружила, что мне приятно быть в центре внимания. Меня радовало, что Фин хочет видеть меня, когда смотрит на меня, слушает, действительно слушает, меня. Любой женщине было бы приятно обедать в обществе молодого привлекательного мужчины в такой погожий, почти весенний денек. Но это было так на меня не похоже. Обычно я не поощряю долгие обеды в рабочее время. Сегодняшний день стал исключением. Сейчас я ощущала необыкновенную свободу, энергия била из меня ключом. После утреннего поцелуя у меня не осталось ни капли благоразумия. Я наблюдала за Фином, изучающим меню, разглядывала его лицо, каждую его морщинку. Надо было выбрать какое-то блюдо, но я не могла сосредоточиться. Мой взгляд блуждал по его лицу, изучая лоб, подбородок, губы. Меня бросило в жар при воспоминании о том, какие у Фина мягкие и нежные губы. Как страстно мы целовались совсем недавно. А сейчас сидим и спокойно обедаем, словно ничего не произошло. Я поежилась, вспомнив, с каким желанием поцеловала Фина. Что он теперь обо мне подумает?
А впрочем, это же был не настоящий поцелуй. Фин просто хотел добиться нужного эффекта, он сам сказал. Мне тоже надо будет дать ему понять, что я так же отношусь к нашему утреннему поцелую. Может, это была и не совсем игра, но у меня есть женская гордость.
Нет, лучше не заострять на этом внимание.
Я углубилась в раздумья, когда Фин оторвался от меню и взглянул на меня вопросительно:
— Ты выбрала? Я закажу еще и закуски. Не знаю, как тебя, а меня эти поцелуи здорово вымотали.
Раз уж он сам завел этот разговор, воспользуюсь моментом, чтобы прояснить ситуацию.
— Поцелуи, говоришь? — Я поразилась, каким ледяным был мой тон. — Давай обсудим это. Я понимаю, почему ты меня поцеловал.
На лице Фина появилась его фирменная улыбка.
— Теперь поняла?
— Конечно! Это произвело впечатление на Имелду, твой план сработал, но думаю, нет никакой необходимости это повторять, — сказала я уверенно.
Надеюсь, Фин меня правильно понял.
