справляется с моими обязанностями, и потому я со спокойным сердцем могу оставить вас вдвоем и отправиться обратно в Аделаиду.
— И бросить на произвол судьбы обожаемый проект? — поддевал за живое Мел. — На это ты точно не пойдешь, не так ли, Коппер? Ты ведь собственноручно подписала контракт, согласно которому должна прожить здесь три года, значит, будь любезна, живи! Не нарушишь же ты свои обязательства только потому, что у тебя появилась возможность сбежать к Глину.
— Может, и стоило бы пожертвовать проектом, чтобы жить с человеком, который меня ценит!
Воцарилось предгрозовое молчание.
— Я бы тоже ценил тебя, если бы ты придерживалась данных тобою обещаний и вела бы себя как порядочная жена, — холодно произнес Мел. — И, конечно, если бы ты оставила в покое Бретта.
Снова здорово! Коппер безнадежно вздохнула и схватилась за голову. Спору нет, хорошо иногда выпустить пар, но, кажется, они пошли уже по второму кругу.
— Послушай и постарайся понять, — устало сказала она. — Бретт ухлестывает за мной только потому, что ревнует Джорджию к тебе.
— Бретт — ко мне? — хохотнул Мел. — Вот здорово, как это ты додумалась?
— Он не может покрасоваться перед Джорджией, потому что ты все время рядом, — принялась объяснять Коппер. — Ты всем здесь управляешь, ты решаешь, что делать остальным. Ты каждый вечер без умолку трещишь с Джорджией. Где уж тут Бретту тягаться с тобой?
— Раньше я ему не мешал!
— Знаю! Но теперь другое дело. Теперь он влюбился.
— И поэтому изображает, будто искренне увлечен моей женой? — съязвил Мел.
Коппер безнадежно всплеснула руками.
— Это все для Джорджии, — настаивала она, — как ты не можешь понять?
— Я понимаю только, что каждый вечер ты строишь ему большие зеленые глазки, — едко ответил Мел, укладываясь и безжалостно взбивая подушку. — Оставь его в покое! Глядишь, у него и появится возможность сблизиться с Джорджией, а ты ему мешаешь! Мне неприятно, а Джорджии неловко смотреть, как вы с Бреттом себя ведете.
— Ну конечно, как мы смели смутить непорочную Джорджию! — буркнула Коппер, перетягивая на себя простыню и укладываясь спиной к Мелу.
Мел потянул простыню обратно.
— Коппер, предупреждаю тебя: оставь Бретта. Я не стану спокойно смотреть, как ты заигрываешь с моим братом.
В ярости Коппер повернулась к нему лицом.
— Я виновата лишь в том, что отношусь к твоему брату с жалостью и сочувствием, чего он не получает от тебя. А ты — спесивый, тупой осел и не видишь, что происходит у тебя под носом!
— Ты здесь не для того, чтобы сочувствовать Бретту, — ехидно заметил Мел. — Ты обязана вести себя как моя жена, а значит, не следует выставляться перед моим братом или кем бы то ни было еще. Я буду очень тебе обязан, если ты запомнишь это на будущее.
— Не беспокойся, — дрожащим голосом ответила Коппер, — я не собираюсь забывать, зачем вышла за тебя замуж!
Господи, свет до сих пор включен! Моргая, чтобы не расплакаться окончательно, Коппер поспешно выключила ночник и повернулась к Мелу спиной. После некоторой заминки он последовал ее примеру, коротко вздохнув от раздражения, и, как Коппер ни ждала, за всю ночь так и не дотронулся до нее.
До чего же глупо все вышло, думала Коппер на следующий день. Разве трудно было обняться, как раньше? Пододвинуться к Мелу, позвать его шепотом… Нет, что-то в ней противилось; почему уступать должна она, если не считает себя виноватой? Ведь это он упрямый, слепой и неразумный!
— Нас не будет до вечера, — сообщил Мел за завтраком. — Джорджия отправляется с нами. Она будет с самолета отслеживать отбившихся от стада коров, так что отложи на один день свои дела и пригляди за Меган.
Он искренне считает, что только на это она и годится, думала Коппер, но после бессонной ночи у нее не оставалось сил на споры. Кому интересно, что с тех пор, как Джорджия взяла на себя большую часть хлопот по хозяйству, Коппер посвящает Меган почти все освободившееся время? Да, не умеет она водить самолет, ездить верхом, щелкая кнутом и пронзительно покрикивая на коров, наравне с пастухами, и потому Мел считает, что она способна лишь сидеть дома и не путаться под ногами у остальных. Непонятно, почему он не прыгал от радости, когда она заявила, что готова вернуться в Аделаиду. После ночного разговора Коппер казалось, что Мел будет рад от нее отделаться.
Мел, Джорджия и остальные уехали; Коппер осталась в доме одна с Меган. Чтобы не думать о внезапной пустоте и гнетущей тишине, она кинулась убирать кухню, но долго выдержать не смогла.
— Давай устроим пикник, — предложила она девочке. — Сядем в мою машину и отправимся куда- нибудь, где давно не были.
Коппер ни разу не пользовалась автомобилем с тех пор, как несколько месяцев назад приехала сюда из Аделаиды, и, сев за руль, чувствовала себя странно. Прошлый раз, сидя здесь, она только представляла себе Мела. Он был лишь зыбким воспоминанием из далекого прошлого, теперь же занял в ее жизни столько места, что Коппер было непонятно, как могла она жить без него.
Да, многое с тех пор изменилось… Размышляя, Коппер вела машину по ухабистой дороге к скалам. Однажды Мел показал их издалека; верхом туда не добраться — слишком далеко, — но он рассказывал о красных скалах, тонких камедных деревцах и огромных термитниках, каких не было больше нигде во всей округе.
Коппер вспомнила поездки верхом, и у нее защемило сердце. Как было хорошо тогда… Мел на Рыжем, сильный и спокойный, в ореоле слепящего света на фоне голубого бескрайнего горизонта.
Она рядом с ним, и все возможно. Тогда Коппер не знала, как презрителен бывает его взгляд, как колки слова. Кто стал другим, она или он?
Скалы оказались дальше, чем полагала Коппер, но все же они с Меган добрались до них и с аппетитом поели под сенью нависшей каменной громады. Древние камни, хранящие молчание веков, окружали их, и почему—то Коппер впервые за последние недели успокоилась и расслабилась. Она была рада, что затеяла эту поездку. Меган играла неподалеку, тишина словно омывала Коппер, мысли ее текли мирно и плавно.
Они с Мелом были счастливы раньше, значит, будут счастливы и впредь. Не стоит только заноситься, от этого одни неприятности. Надо вечером поговорить с Мелом, сказать ему о своей любви. Пусть сердится, это всего лишь правда. Невозможно три года притворяться, что бизнес для нее важнее, чем чувство к Мелу.
И, конечно, надо что-то предпринять. Нельзя столько ссориться из-за глупых недоразумений. Их тянет друг к другу с такой силой, что несколько дней размолвки ничего не значат. Коппер вспомнила, как Мел целовал ее, и воспряла духом. Им надо провести вдвоем ночь, и все наладится.
Коппер вскочила на ноги, потянулась, готовая немедленно вернуться домой и рассказать Мелу, что теперь она все поняла.
— Меган, мы уезжаем, где ты?
Ей пришлось упрашивать Меган бросить только что сложенный домик из камней, но наконец девочка влезла в машину, и Коппер включила мотор. Предвкушая встречу с Мелом, она не сразу заметила, что мотор урчит и чихает, а заметив, нахмурилась и попробовала включить зажигание еще раз.
Коппер поворачивала ключ снова и снова — сначала раздраженно, потом сердито, потом с ужасом. Пытаясь унять забившееся сердце, она выскочила, открыла капот и беспомощно уставилась в хитросплетения двигателя. Где искать неполадку, а тем паче как ее исправить, она понятия не имела.
От раскаленного металла на нее пахнуло жаром.
— Мне душно! — захныкала Меган. Прикусив губу, Коппер открыла дверцу.
— Иди поиграй в тени, — разрешила она и занялась двигателем. Вроде все в исправности. Проверила уровень воды, масло — просто чтобы не стоять без дела, еще раз включила зажигание, надеясь на чудо. Чуда не произошло.
Вытерев пот со лба, Коппер решила, что беспокоиться нечего. Мел вернется, не застанет их и начнет
