В очередном воздушном бою Петров заметил, что один «сто девятый» уж больно часто попадается ему на глаза. Пришлось «удовлетворить» любопытство гитлеровца: пушечная очередь штурмовика была точной. На следующий вылет еще один «мессер» воткнулся в землю от прицельного огня «шестерки». Теперь, как только Петров поднимался в воздух, в эфире звучало: «Ахтунг, ахтунг, ди шварце маске!»
Вскоре однополчане поздравили своего боевого товарища с орденом Отечественной войны 2-й степени…
Гитлеровцы пытались всеми силами удержать в своих руках узкий коридор — выход из демянского плацдарма, и это им в какой-то мере удалось, хотя битой техники и трупов оставили там немало.
Наши войска готовились к новой операции на старорусском направлении. Проводилась перегруппировка войск, из резерва перебрасывались две свежие авиадесантные дивизии. Из-за отсутствия транспортных самолетов подразделения вступали в бой на лыжах.
Командованием Северо-Западного фронта было принято решение нанести удар по гитлеровцам, оборонявшимся у деревни Глухая Горушка. Намечалось, прорвав оборону, выйти к Старой Руссе.
Наступление началось с мощной артиллерийской подготовки, которую сопровождал массированный удар авиации с воздуха. Генерал В. Г. Рязанов безотлучно находился на передовом командном пункте, направляя удары штурмовиков.
Морозный воздух сотрясал ураганной силы рев моторов. Интенсивный орудийный обстрел вражеской артиллерии заставил командира корпуса, спасая радиостанцию, перенести КП в другое, более безопасное место. Но и в момент передислокации он ни на минуту не прерывал связи с штурмовиками, находившимися над целью.
Мастерски действовали в тех боях многие экипажи, ведущие и ведомые. Среди них М. Афанасьев, А. Матиков, Б. Мельников, А. Костырко, М. Мурачев, М. Марыгин, Б. Шубин, Е. Шитов, А. Фаткулин, А. Яковицкий, Н. Стрельцов.
…Рассказ об этой пушке стал притчей во языцех. Досадила она авиаторам. Несколько раз обстреляла аэродром истребителей, наковыряла немало воронок, затем «переключилась» на аэродром 673-го штурмового полка. Как правило, немецкие артиллеристы вели огонь ночью, и довольно прицельно.
Воздушные разведчики искали ее днем, но безрезультатно.
А ночью пушка снова принималась за свое. Взлетную полосу уродовали взрывы, по нескольку штурмовиков выбывало из строя.
Утром красноармейцы батальона аэродромного обслуживания засыпали воронки на летном поле, специалисты латали на поврежденных машинах пробоины.
Ставя очередное задание экипажам, командир полка капитан Петр Павлович Козлов сказал:
— Задача прежняя: штурмовка артиллерийских и минометных позиций восточнее деревни Семкина Горушка. И еще — любой ценой засечь и уничтожить пушку. Всем на маршруте и при возвращении смотреть в оба.
«Илы» с полной боевой нагрузкой взяли направление к цели. Отбомбившись и проведя штурмовку, повели наблюдение за землей в надежде обнаружить злополучное орудие.
Сержант Н. Стрельцов, идя на бреющем, чуть поотстал от группы. Внизу — однообразная заснеженная земля, воронки, словно темные проруби во льду. Наискосок — широкая поляна. Стрельцов присмотрелся и увидел рядом с соснами бегущие человеческие фигурки. Немцы! Вероятно, их потревожил шум низко летящего штурмовика.
— Подозрительное место, — по СПУ сказал он воздушному стрелку И. Курносову. — Может, и пушка здесь упрятана? Сейчас мы сделаем вот что…
Сержант Стрельцов, развернулся, вывел «ил» к поляне, прижал машину к земле и ударил эрэсами, хотя знал, что бить реактивными снарядами по точечной цели и уничтожить ее — один шанс из ста.
Промахнулся, но место нахождения орудия засек.
Командир полка встретил Стрельцова строгим взглядом.
— Почему оторвался от группы, брел сзади?
— Товарищ капитан, пушку обнаружили, ну, я ее и причастил эрэсами. Не попал, правда…
— Где?
Стрельцов вынул из планшета карту, показал квадрат. Уточнил:
— С длинным стволом такая, под масксеткой. Немцы около нее возятся…
Когда капитан Козлов позвонил комдиву полковнику Родякину, тот передал благодарность сержанту Стрельцову. Ему как раз сообщили, что экипаж Бегельдинова из 800-го полка, видевший атаку Стрельцова, по горячим следам добил вражеское орудие.
После случая с посадкой на минное поле сержант Бегельдинов уже побывал в различных переделках: в составе группы уничтожил железнодорожный состав с техникой и боеприпасами, поджег нефтехранилище, сбил самолет противника. Произошло это при следующих обстоятельствах: девятка штурмовиков, которую вел майор Русаков, на подходе к деревне Глухая Горушка, превращенной в мощный узел сопротивления, встретилась с «мессершмиттами».
Связав боем наших истребителей сопровождения на верхнем ярусе, пятнадцать «мессеров» атаковали штурмовиков, И весьма успешно.
Самолет Русакова вдруг резко отвернул вправо, затем стремительно пошел к земле. Проиграл поединок со «сто девятым» и командир звена сержант В. Педько, запылал штурмовик и ведомого сержанта Н. Шишкина…
Из третьего звена уцелел один Бегельдинов. «Мессершмитт», с которым он вел бой, атаковал его несколько раз, но безрезультатно. Обладая преимуществом в скорости, «мессер» то и дело появлялся у него по курсу. И поплатился за свою наглость: от меткой очереди задымил, свалился на крыло и пошел вниз. Вражеский летчик оказался довольно опытным: он сумел выровнять падающий самолет и посадить его в сугроб.
Пленного доставили сначала в штаб дивизии к полковнику Н. П. Каманину, затем отправили в штаб армии. Оказалось, что это была «птица» довольно высокого класса: гитлеровский майор разбойничал в небе Франции, Бельгии, Югославии, бесчинствовал над Балканами и ни за что не хотел верить, что его сбил сержант, имеющий всего восемь боевых вылетов.
Вскоре в полк был доставлен после вынужденной посадки летчик Н. Шишкин, а через два дня на самолете У-2 адъютант эскадрильи И. Бибик привез тяжелораненого командира звена Педько. Но спасти его уже не удалось…
Летчикам трудно было понять с воздуха всю сложность обстановки на земле, но они видели, что наземные части натолкнулись на очень сильное сопротивление гитлеровцев. Невзирая на погодные условия, ожесточенный зенитный огонь и заслоны истребителей противника, штурмовики старались помочь тем, кто взламывал оборону врага.
Пролетая над линией фронта, авиаторы видели героическое упорство наших войск. Отлично экипированные авиадесантники-сибиряки были брошены на прорыв. Дорогой ценой давался пехоте каждый метр продвижения вперед. Но атаки следовали одна за другой…
Корпус Рязанова тоже нес большие потери. Рядом с аэродромом все больше вырастало могильных холмиков.
Пройдут годы. И неподалеку от села Залучье Старорусского района при проведении мелиоративных работ экскаваторщики обнаружат в болоте самолет. По сохранившимся в кожаном портмоне документам — комсомольскому билету (№ 14938613) — будет установлено имя летчика — Анатолий Андреевич Шевченко-Швед, 1922 года рождения. В комсомол он был принят в ноябре 1942 года в политотделе 266-й штурмовой авиадивизии. Среди найденных документов окажется и справка, выданная Андрею Максимовичу Шевченко-Шведу, видимо, отцу летчика, удостоверявшая, что он — уроженец села Саливонки (ныне Васильковского района) Киевской области.
По второму членскому билету (№ 11380275) будет установлено имя воздушного стрелка — Зубарев Павел Ефимович, комсомолец с 1939 года.
О сложности боевой обстановки, напряжении воздушных боев свидетельствует боевое донесение тех дней в штаб корпуса.
«Оперсводка № 20, штаб 673 шап, аэродром Баталы 7.03.43 г.
