помасштабнее. Ну и, конечно, обелиски и пирамиды.
Не нужно обладать большой фантазией, чтобы увидеть в них фаллические символы. И естественно, Зигмунд Фрейд и его последователи их и увидели, развили тему, интерпретировали ее и экстраполировали. Размер, как известно, имеет значение, отсюда повышенное внимание к пирамидам и обелискам как объектам, в которых выражается подсознание построивших их фараонов. Кто-то меряется «прототипами символов» (во всяком случае, Фрейд считал, что стремление к этим сравнениям заложено в каждом человеке), а кто-то фигурально – обелисками.
К фрейдизму можно относиться по-разному, можно и серьезно, но при этом не забывая о здоровой иронии. Как бы то ни было, а картина вырисовывается и впрямь презанятная, а именно следующая.
Самым ранним из известных сохранившихся обелисков является обелиск фараона Сесостриса I (царствовавшего с 1972 по 1928 г. до н. э.) на территории Иуну-Гелиополя. Высота его 20 метров, а вес – 120 тонн.
Фараон Тутмос I (1525–1512 гг. до н. э.) возвел еще один 20-метровый обелиск в храмовом комплексе Карнак, на территории современного города Луксора, весит он 143 тонны.
Наибольшего расцвета производство обелисков достигло в период Нового царства (XVI–XI вв. до н. э.). Особенно отличились в этом отношении фараоны Тутмос III и Рамсес II. Последний, как считается, за время своего правления успел воздвигнуть 23 обелиска. Средняя высота больших обелисков равнялась 20 метрам, вес каждого превышал 200 тонн. Также Рамсес II выстроил рекордный для того времени обелиск высотой в 25 метров и весом в 254 тонны. Стоит этот монумент в им же отстроенном Луксорском храмовом комплексе, самом крупном из сохранившихся культовых сооружений.
Но самый большой из находящихся в Египте обелисков принадлежит… царице Хатшепсут. В храмовом комплексе Карнак она возвела четыре обелиска, рядом с обелисками ее отца Тутмоса I. Из них под натиском времени устоял только один – гигант высотой под 30 м и весом в 323 тонны (его брат-близнец лежит рядом на земле). Про этот проект Хатшепсут писала следующее: «Я сидела во дворце и вспомнила Его, Единого, кто создал меня; сердце мое направило меня на то, чтобы возвести в его честь два обелиска из электрума, чтобы их пирамидионы могли соседствовать в небе с […] великими колоннами [Тутмоса I]… Мое величество начало работать над ними в 15-й год, второй месяц зимы, 1-го дня, и продолжало до 16 года, четвертого месяца лета, 30-го дня, затратив 7 месяцев на то, чтобы вырезать [их] из скалы». Чтобы пресечь ненужные мысли, Хатшепсут добавляет: «Я действовала для него с чистым сердцем, как правитель для любого бога. Пусть те, кто считает мои слова хвастовством, вместо этого скажут, „как это похоже на нее, ту, что верна своему отцу“. Бог видит то, что во мне [а именно] Амон, повелитель тронов двух земель… Я воистину его дочь, которая прославляет его».
Фрейд скорее всего сразу же диагностировал у царицы целый букет комплексов и фобий: и комплекс Электры[43], и переживания по поводу отсутствия у себя искомой важной части тела, и компенсаторные проблемы, и даже тендерные сомнения можно увидеть в фальшивых фараонских бородках и более поздних андрогинных статуях Хатшепсут. Но такая трактовка слишком примитивна, с царицей Хатшепсут все было гораздо интереснее. Впрочем, это уже совсем другая история…
На момент смерти Тутмоса II, чьей женой была Хатшепсут, наследник Тутмос III был слишком мал, поэтому Хатшепсут взяла на себя обязанности регентши, а потом провозгласила себя фараоном. Правила она долго и весьма разумно (более подробно о ней – в статье о женщинах-фараонах). Но пасынок Хатшепсут Тутмос III эти годы пережил вдали от трона, скорее всего, совершенствуясь в военном деле и путешествуя по экзотическим странам, например в Пунт. После смерти Хатшепсут он наконец-то стал полноправным правителем и сделал все, чтобы стереть память о мачехе и само ее имя с лица земли. И возвеличить свое, естественно. В возведении обелисков Тутмос III решил во чтобы то ни стало превзойти мачеху. Поэтому рядом с построенным новым храмом Амона в комплексе Карнак он запланировал возведение так называемого «текхен вати» – уникального обелиска-одиночки (как говорилось выше, обелиски ставили парами). Вырезанный по приказу фараона монолит из красного гранита в высоту достигал 36 метров и весил, по некоторым данным, до 455 тонн. Но поставить его Тутмос III так и не смог. По неизвестным причинам этот обелиск пролежал больше 35 лет в мастерской в Карнаке, и работы по его возведению закончил Тутмос IV, внук Тутмоса III. Конечная конструкция, по-видимому, представляла собой величественное зрелище. Римский император Октавиан Август планировал переправить обелиск в Рим, но отказался от этой идеи, и вместо этого увез два обелиска из Храма Солнца в Гелиополисе. Триста с лишним лет спустя император Константин I срезал обелиск Тутмоса III для того, чтобы перенести его в свою новую столицу, Константинополь. Но он умер еще до того, как обелиск покинул Египет; и из Александрийского порта его преемник Константин II перевез обелиск в Рим. Там он теперь и находится. При перевозе Латеранский обелиск (под этим названием он известен сейчас) был немного урезан, но остается одним из самых крупных древних обелисков в мире, достигая 32 метров в высоту.
Но самым крупным и загадочным из египетских обелисков является знаменитый Асуанский обелиск, до сих пор вызывающий интерес у ученых-египтологов.
Загадки обелисков как частного случая мегалитических конструкций. Следы исчезнувшей сверхцивилизации?
Асуанский исполин не был завершен и потому не покинул пределов каменоломен. На нем нет никаких надписей, что не дает возможности определить дату его изготовления. Но специалисты относят его ко времени Древнего царства, то есть к эпохе Великих пирамид. Сегодня называют разные цифры его веса, но чаще всего можно услышать о 1200 тоннах. Хотя не очень понятно почему. Конечно, взвесить такого великана никто не в состоянии, и его вес вычисляется чисто арифметически. Но хотя обелиск остался не отделенным от скалы, его запланированные размеры хорошо известны. Высота должна была бы составить 41,8 метра, а основание представляет собой квадрат со стороной в 4,2 метра. Стороны идут параллельно на всем протяжении, только в верхней части сужаются, образуя вершину. Если принять среднюю плотность гранита за 2600 кг/м3, то легко можно вычислить вес монумента. И если не учитывать небольшое сужение у вершины, то расчетный вес Асуанского обелиска должен был бы составить примерно 1900 тонн. Однозначно можно утверждать, что это самый тяжелый в мире искусственный монолит. Ничего подобного не было создано ни в Древнем мире, ни в новейшей истории человечества.
Способ его изготовления до сих пор неясен, обелиск словно вырезали из гранитного монолита гигантской стамеской. Предполагается, что в Древнем Египте вырубка камня для производства обелисков производилась следующим образом: вначале в скале вырубали отверстия, располагая их по прямой, затем в них забивали деревянные клинья, которые поливали водой. Дерево разбухало и разламывало породу. Получившиеся блоки выравнивали и при необходимости шлифовали. Еще Плиний Старший упоминал, что разделка камня осуществлялась при помощи тонких пил, под полотно которых постоянно подсыпали мелкодисперсный песок, служивший абразивом.
Но с Асуанским обелиском дело обстоит несколько иначе. Он расположен на поверхности и лежит под небольшим углом к гранитному массиву. По всему периметру монолит окружен узкой траншеей шириной менее одного метра, которая повторяет контур обелиска. Таким образом получается, что обелиск выдолблен в скале и работы велись сверху, а не с боков. Какой инструмент использовался при этом? Понятно, что о применении пил говорить здесь не приходится. Боковые стороны обелиска и окружающей его траншеи имеют следы большого округлого инструмента. Ширина следа – 27 сантиметров. В конце 80-х годов прошлого века была выдвинута гипотеза, что следы оставлены вращающейся фрезой, которую древние египтяне использовали для вырезания монолита из скалы. Но откуда у древних такой инструмент? Впрочем, аналогичные следы во множестве встречаются на горизонтальных поверхностях вокруг обелиска и похожи они скорее на следы от гигантской стамески. Но можно ли представить себе стамеску с рабочей кромкой в 30 сантиметров, режущей гранит, словно пластилин? На самом монолите, кстати, имеются многочисленные следы пропилов и традиционной техники колки при помощи клиньев. Однако они оставлены явно в более поздние времена, и эти попытки не нанесли существенного урона монолиту. Ни расколоть, ни распилить его не удалось.
