— Мне надо заняться с тобой любовью.
Крик Тайлы он заглушил своим рычанием. Страх в ее голосе лишь возбудил его мозг и его член. Теперь ему нужно было попробовать ее, припасть к ней своими клыками…
Он покачал головой. Это не его мысли.
Он прыгнул на нее, вцепился когтями на кончиках крыльев в ее плечи, его руки придвинули к возбужденному члену ее бедра. Она встала на колени и полоснула ногтями по его пенису так, что он взвыл от боли. Перевернувшись, она ударила его по ногам, и он упал.
Он попытался схватить ее, но она вырвалась и метнулась к сумке с оружием.
—
— Если это значит «пни меня в мой зад», то тебе повезло. — Она метнула в него болеадорос[7]. Он почувствовал, что оно обвилось вокруг его шеи, и в следующее мгновение весь мир перевернулся.
Тайла видела, как пожиратель душ упал навзничь; ее сердце билось так сильно, что даже болела грудь. Ею овладел такой сильный страх, какого она не чувствовала со дня смерти матери. Этот страх превращал ее в бесформенное желе, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы устоять на ногах. Существо все еще конвульсивно дергалось.
События последних мгновений прокрутились назад словно фильм ужасов, но как бы часто она ни ставила его на паузу, объяснить то, что сейчас произошло, не могла. Где Эйдолон? Вот он целует ее бедра, в следующее мгновение сквозь его спину прорастают перепончатые, покрытые сетью сосудов крылья. Может, пожиратель душ убил его и принял его облик?
Руки ее дрожали, она достала кинжал из своего арсенала оружия и тут же выронила его. Она не верила своим глазам: на месте пожирателя душ лежал Эйдолон, с болеадорос вокруг шеи.
Вот черт!
Все еще вцепившись в кинжал, она достала из сумки наручники и вернулась к нему. В сером свете, пробивавшемся через окно, она увидела огромную изменяющуюся татуировку с правой стороны его лица.
Когда она первый раз увидела его в постели, его глаза были красными.
Осторожно она надела на его лодыжки и запястья наручники и сняла болеадорос с шеи.
Сидя на корточках, она смотрела на него и думала, что же теперь делать. Наверное, для начала одеться. Она не могла оставить его здесь, связанным, но не могла она и оставить его, чтобы он натворил каких-нибудь бед. Конечно, если это существо на полу было Эйдолоном.
Может, его брат сможет помочь.
Она быстро натянула джинсы и простую черную футболку, которую достала из принесенной сумки с одеждой, схватила телефон и набрала Шейда. Когда он не ответил, она набрала номер госпиталя, который нашла в списке контактов телефона. Женский голос представился медсестрой Центрального подземного госпиталя.
— Мне нужно поговорить с Шейдом.
— Его нет.
— Тогда дайте мне Рейта. Это срочно.
— Вам нужна медицинская помощь?
— Мне нужен Шейд.
— Мадам, — раздался раздраженный голос, и звучал он так, как будто прорывался сквозь клыки. — Шейд занят…
— Вы можете связать меня с ним. Прямо сейчас. — На самом деле она понятия не имела, может ли сделать это, но в голову больше ничего не приходило.
Повисла пауза, потом щелчок, несколько гудков, а затем раздраженный низкий голос:
— Шейд.
— Слушай, это Тайла. Эйдолон… у него проблемы.
— Снова? Это уже точно не из-за Рейта. Так какого черта ты сделала с Эйдолоном? — Злость вибрировала через телефонную трубку. — Если ты что-то сделала с ним…
— Да ничего я не делала, кретин. Что-то не так. Он сошел с ума. Эта татуировка на его лице, она стала больше, глаза покраснели…
— Вот дьявол… — Он изрыгал проклятия. — Где ты?
— В его квартире.
— Оставайся там.
— А куда я денусь? Если бы могла…
Раздались гудки. Демоны такие невоспитанные.
Ей не хотелось возвращаться в комнату. Что, если Эйдолон снова превратился в пожирателя душ? Даже если он не превратился в него, он наверняка проснулся и не может понять, отчего она избила и связала его. Что, если он знал, что делал, когда превратился в самое ужасное для нее существо на всем белом свете?
Мурашки побежали у нее по спине, когда она прошла на кухню с сильным желанием выпить апельсинового сока. Только она покончила с соком, как в дверь постучали.
— Это Шейд. Открой.
Она открыла дверь, и он вошел. Он был во всем черном, включая кожаные ботинки со стальными накладками на носках. За Шейдом показался Рейт. Выглядел он еще смертоноснее, чем его брат, несмотря на то что был одет в оборванные джинсы и футболку. От них исходила опасность.
Оба они остановились в дверях спальни, где на полу лежал Эйдолон, скованный наручниками.
— А ты не переборщила? — спросил Шейд, ставя рядом с братом сумку с инструментами.
— Ты не видел его раньше.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Рейт, присоединяясь к Шейду.
— Он превратился в пожирателя душ.
Шейд ошеломленно присвистнул, но Рейт лишь усмехнулся.
— Вот черт. Такой образ он выбрал в первый раз. Кто ж знал, что он сидит внутри его?
— Это что, правда он?
Шейд присел на корточки и потрогал лоб Эйдолона.
— Да. Тайла, сними наручники.
Она подала ем ключи, все еще колеблясь.
— Эй? — Рейт помог Шейду повернуть брата на бок. — Братец, ты слышишь меня?
Эйдолон застонал.
— Что… такое?
— Тебе надрали задницу. Но похоже, на сей раз ты заслужил это.
— Где Тайла? С ней все в порядке? — Он попытался встать, но Шейд и Рейт уложили его обратно.
— Со мной все хорошо. — Она придвинулась ближе, тронутая заботой в его голосе. — Но я не поняла, что произошло.
— Она сказала, что ты превратился в Пожирателя душ.
Кровь прилила к красивому лицу Эйдолона. Он снова попытался сесть, но братья не позволили.
— Я превратился… в кого?
— Что ты помнишь? — спросил Шейд. Темные волосы разметались по его лицу, скрывая выражение его глаз, но видно было, что он напряжен.
— Не много, — ответил Эйдолон хриплым голосом, и его глаза стали золотистыми, когда он посмотрел на нее. — Я хотел ее. Это я помню.
Рейт сдерживающим жестом положил ему руку на плечо.
— Полегче, парень. Сейчас не время. Хм, никогда не думал, что скажу эти слова.
Эйдолон какое-то время хранил молчание, потом покачал головой, словно хотел, чтобы его мысли прояснились.
