— Что?
— Тише, ты разбудишь Генри, — с упреком сказала Анна. — Солнышко мое… — заворковала она над ребенком, на минуту забыв о сестре. — Так вот, Алекс был так добр, что согласился навещать тебя. Я бы попросила Адама, но беда в том, что он мне и самой сейчас очень нужен.
— Да ты спятила, если решила, что Алекс согласится стать сиделкой!
Господи, это будет настоящий кошмар! Нет, надо что-то придумать. Если Анна добьется своего… Страшно даже подумать, что из этого выйдет!
Однако сказать Анне правду нельзя — сестрица вполне способна заявиться к Алексу на работу и потребовать объяснений.
— Ну, не то чтобы сиделкой… Но надо сказать, — добавила Анна с торжествующей улыбкой, — он был в восторге. Манеры у него превосходные, что и говорить.
— Да? От меня он их старательно прячет.
— Ладно, только не говори мне, что вы успели поцапаться! — раздраженно воскликнула Анна. — С вами все ясно: милые бранятся — только тешатся.
— Что тебе ясно? Какие еще «милые»? Тебе что, Адам наболтал?
— Адам? А ему что-нибудь известно? — Анна нахмурилась, сосредоточенно размышляя. — Он мне ни словечком не обмолвился. Ну, подожди, я его расколю! Нет, я просто сама сделала кое-какие выводы. Я знаю, что вы с Алексом были неразлучны почти все время в день венчания Линды, — мне об этом говорили совершенно разные люди. Кроме того, ты получила травму именно на его фирме. Итак, если только ты не увлеклась автомобилестроением… Но ведь ты мне ничего не рассказываешь!
— Да тут и рассказывать-то нечего!
— Ну да, простое стечение обстоятельств. Теперь, раз Алекс согласился приглядывать за тобой, мама непременно уступит. Между прочим, я напомнила Алексу, что это он во всем виноват.
— Анна, что ты наделала! — застонала Хоуп.
— Послушай, разве не в его дыру ты провалилась? — Невинная улыбка сестры не провела бы и младенца. — Я, правда, не подозревала, что ты так заартачишься и не захочешь, чтобы он укрывал тебя на ночь теплым одеяльцем, — заметила она лукаво и добавила:
— Если честно, так ты куда лучше той куколки, что он приводил к нам в гости месяц назад.
Мысли Хоуп немедленно приняли новое направление.
— И кого же он приводил? — Ей почти удалось изобразить отсутствие интереса.
— Кажется, она из финансовых кругов или что-то вроде. Хотя я ни разу не видела таких финансисток.
— Значит, она очень хорошенькая? — «И зачем тебе это знать, мазохистка ты этакая?» Анна фыркнула.
— Слишком тощая, — она презрительно наморщила нос. — И была издергана до последней степени — подскакивала всякий раз, как с ней заговаривали. Но все это было так давно…
— Ради Бога, Анна, никому не рассказывай, что Алекс и я… что мы…
— Образовали дружеский альянс?
— Как раз наоборот, — решительно ответила Хоуп. — Он считает меня продажной потаскухой. — Она так ненавидела его, что решила сказать сестре правду.
— Тебя? — расхохоталась Анна. — Не смеши!
Но Хоуп было не до смеха, она уже готова была, заплакать.
— Я серьезно. Анна нахмурилась.
— Вот идиот! — с возмущением воскликнула она. — Ну, он у меня дождется!
— Нет! — твердо заявила Хоуп. — Нет, Анна, будь добра, не вмешивайся.
Темные глаза Анны всмотрелись в лицо сестры.
— Он тебя обидел? Тогда решено — план отменяется.
— Готово!
Адам Дикон ворвался в комнату с видом победителя. Сестры вопросительно уставились на него.
— Что готово? — подозрительно поинтересовалась его жена.
— Я убедил Бет, что она может с чистой совестью ехать в круиз. Мне удалось рассеять все ее страхи и опасения, — скромно и гордо заметил он. — По правде говоря, решающим аргументом оказалось согласие Алекса превращаться по вечерам в сторожевого пса. Вообще-то ее беспокойство вполне понятно — ферма стоит на отшибе. Но Алекс-то живет всего в двух минутах езды от вас! Вы бы видели, как она обрадовалась!
— Ох, Адам, что ты наделал! — вздохнула Анна.
— Что значит «наделал»? — обиженно переспросил он. — Ничего я не наделал! Не ты ли говорила, что я лучше всех умею убеждать?
— Да, но ситуация изменилась, — сварливо отозвалась Анна.
— Что изменилось?
— Ладно, не заводитесь, — устало перебила их Хоуп. — Ничего уже не изменишь. — Ей очень хотелось, чтобы родители отправились в свой долгожданный круиз. — Я как-нибудь договорюсь с Алексом. Он наверняка поймет, что незачем лично появляться тут каждый вечер. Я ему позвоню. — «Да, — с удовлетворением подумала она, — звонок по телефону — это то, что нужно».
— Мне кажется, ты недооцениваешь таланты своей сестрицы, — заметил Адам. — По-моему, теперь Алекс уже сам верит, что собственноручно столкнул тебя в эту яму, — во всяком случае, Анна представила это дело именно так. А кстати, что плохого в том, если он будет заскакивать к тебе на пару минут по вечерам?
— Он считает Хоуп шлюхой. Мне кажется, ты должен…
— Стоп. — Адам поднял руку, отметив про себя решительное выражение на лице жены. — Я уже говорил тебе, Анна, что не годится вмешиваться в личную жизнь сестер.
— Но ведь Алекс — твой друг!
— Да, и мне бы хотелось сохранить его дружбу.
— Может быть, вы соизволите вспомнить обо мне? Видит Бог, я уже не маленькая.
— Вот-вот, — согласился Адам. Анна с сомнением покачала головой, но Хоуп была рада, что сестра не стала возражать. Пожалуй, остается надеяться, что Адам сумеет убедить свою жену.
Через неделю Хоуп сидела в гостиной, гипнотизируя взглядом часы на каминной полке. Она уже приготовила речь и решила, что будет держаться вежливо, но твердо.
«Алекс, вам совершенно незачем снова приезжать». Да, вот так — уверенно, но без всякой агрессии.
Часы показывали половину девятого, и за окном валил снег. Фред Уилсон, согласившись присматривать за фермой на время отсутствия Бет и Чарли, принес целую охапку дров для камина. На журнальном столике стоял бокал красного вина, из кухни доносился аппетитный запах тушеного мяса, которое мама приготовила на прощание, а на коленях у Хоуп лежала старая добрая книжка. Хорошо бы расслабиться; а она вместо этого вздрагивает от малейшего шороха.
Порепетировав, Хоуп удостоверилась, что может доковылять до двери всего за полминуты — необходимо убедить Алекса, что она отлично без него обойдется.
«И чего я беспокоюсь? Он же наверняка обрадуется, узнав, что мне ничего от него не нужно». Не нужно? Ох, если бы! Хоуп порывисто вздохнула — это она сейчас такая храбрая; а замаячит на горизонте мистер Мэтьюсон, и ау, где вы, высокоморальные принципы? Рассыплются как карточный домик!
Хоуп нахмурилась и с отвращением подумала, что такая слабость достойна всяческого презрения. А если он решит, что она все это подстроила, прибегнув к помощи Анны?
Она вздрогнула от этой мысли. Как ей раньше не приходило в голову? А вдруг он сочтет, что потрескивающее пламя камина, приглушенный свет и тихая музыка — лишь декорация для хитроумного обольщения?
Хоуп поспешно встала и зажала костыли под мышками. Музыка, может быть, и неплоха, но ей нужен свет — и поярче, пожалуйста!
От ее визга, казалось, задрожали стены. А кто бы не завизжал, наткнувшись на что-то мускулистое и живое в доме, где никого не должно быть?
