видимости, довольно малочисленное), но сражаться за Тохтамыша у русского князя не было никакого желания: он помнил о сожженной в 1382 году Москве… Князь Василий сумел объясниться с Тохтамышем по поводу того, почему он не смог привести большую армию москвичей. В качестве аргумента в свою защиту он использовал осложнения на западных границах Московского княжества и нежелание рязанского и суздальско-нижегородского князей пропустить значительное войско через свою территорию. Лишь с небольшим отрядом он сумел сплавиться на нескольких лодках по Волге, где русские контролировали в то время судоходство. Таким образом, в решающий момент встречи с армией Тамерлана ордынский хан практически остался без союзника. Выслушав объяснения князя, Тохтамыш приказал своему квартирмейстеру обеспечить прибывших жильем, боевыми конями и снаряжением. Князь Василий, не теряя времени, распорядился завести лодки в один из рукавов устья Сока, прикрытого кручей Сокольих гор, и, замаскировав их в зарослях, держать наготове. 10 июня 1391 года Тимур с войском прибыл к реке Ик в месте ее поворота от истока на север. Здесь армию встретил командующий отрядами, посланными на поиски врага, эмир Мубашшир. Он доложил Тимуру, что в предполагаемом месте Тохтамыша не оказалось, что местность между реками Ик, Зай и Ик-Белая свободны от противника; там кочуют лишь редкие семьи башкир. Сам же Тохтамыш, по сведениям, полученным от пленных и местных жителей, ушел с войском в местность Кондурча, где ждет похода из-за Волги рати московского князя Василия Дмитриевича. Тимур, совершив молниеносный бросок, отрезал армию Тохтамыша от лесов (татарские воины, искусные в стрельбе из лука и часто сражавшиеся в пешем строю, могли с большой выгодой для себя использовать лесистую местность для скрытого движения и засад), прижал войска противника к Волге, где произошло эпохальное сражение в нескольких километрах от Самары на реке Кондурча (один из притоков Волги). Незадолго до решающей битвы Тимур отдал своим солдатам следующий приказ: не отлучаться из полков, держать наготове большие и малые щиты (большие – для сражения в пешем строю и защиты при расположении в лагерях, малые – в конном сражении), окопать стан рвом (у Тамерлана было постоянное правило: с приближением к неприятелю окапывать стан рвом). Кроме того, он приказал делать разъезды и запретил разжигать огонь. Перед восходом солнца для разъездов вокруг стана Тимур отсылал до 30 000 солдат (в мирное время по приказу Тимура 12 000 воинов всегда находились в качестве телохранителей вокруг его дворца). Общее же число воинов в армии Тамерлана предположительно равнялось 200 000 (по другим сведениям – 360000) человек.
Время от времени в армии Тамерлана производился смотр войск. Историк этого похода Шерефеддин писал, что войска в этом походе имели разное вооружение: у одних солдат были копья, кинжалы, кожаные щиты, у других – палицы, сабли, мечи и другое оружие. Лошади, вероятно тяжелой конницы, были покрыты попонами из тигровых шкур и имели нагрудники. Войска строились по туменам и тысячам. При подъезде Тимура начальник каждой части войск слезал с лошади, представлял эмиру свою часть, демонстрировал проворство и ловкость воинов, потом становился на колени, целовал землю, произносил молитву за Тимура, славил его и его подвиги и клялся жертвовать всем во имя своего полководца. Во время приближения Тамерлана к какой-либо части войск, крик «сурун!» – ура! – разрывал тишину степей. По окончании смотра Тамербек отсылал передовые отряды для розыска неприятеля.
Стремительно преследуя Тохтамыша, 18 июня 1391 года Тамерлану наконец-то удалось вовлечь его в решительный бой в месте, расположенном в Самарской луке, образуемой Волгой от Самары до Чистополя. Имеются сведения, что в Кондурчинском сражении Тамерлан использовал новый боевой порядок построения войск, разделив их на семь частей; войска были поставлены в две линии с резервом. Чтобы играть на суеверии воинов, у монголов, как и у римлян, за армией следовали предсказатели. Имам, находившийся для этой цели при Тамерлане, после молитвы, прочитав стих, сказал ему: «Совершай твои преднамерения, ты будешь победителем, провидение покровительствует тебе». Между тем Тамерлан, будучи из числа тех людей, которые выбирают любые средства для достижения цели и используют все для успеха, заблаговременно привлек на свою сторону (невзирая на всю свою ненависть к предателям) главного знаменосца Тохтамыша, который должен был в самый разгар боя уронить главное знамя, что и было исполнено при содействии отряда воинов Тамерлана. В то же время, чтобы внушить своим войскам презрительное отношение к неприятелю, а врага лишить бодрости, он в разгар сражения приказал отряду конницы из 8 000 человек ставить шатры и готовить пищу. Возможно, это распоряжение было знаком подкупленному знаменосцу Тохтамыша уронить знамя и тем самым привести в еще большее недоумение вражеских воинов, которые в пылу сражения легко могли вообразить, что их хан убит, сражение проиграно и единственное оставшееся средство спасения собственных жизней – это бегство. Итогом действий прославленного полководца стала вырванная из рук Тохтамыша победа, армия которого, по словам самого Тамерлана, была так же многочисленна, как саранча и муравьи. Татарские солдаты проявили исключительный героизм, однако под яростным напором среднеазиатских тюрков Тохтамыш потерпел жестокое поражение. Тимур одержал блистательную победу, причем он сам отважно сражался в рядах воинов. Отступающие эмоциональные степняки и хладнокровные профессионалы Тимура три дня рубились, устилая землю трупами до самой Волги. Тохтамыш с приближенными ушел за Черемшан. В воложке острова Костомышский, против правобережного булгарского селения Сингили, сидя в лодках-расшивах на узлах с казной, его ждали жены. Спасаясь, Тохтамыш перебрался на правый берег Волги, намереваясь найти прибежище в Литве.
Для преследования разбитой армии Тохтамыша Тамерлан отправил по семь человек из каждого десятка. Преследование велось так стремительно, что остатки татарских войск, не видя главного знамени, не зная, куда направляться и где собираться, рассеялись и большей частью были перебиты или утонули в Волге.
Таким образом, одно сражение решило участь всего похода. Князь Василий, увидев, как повернулись события, ушел следом за «патроном», спасаясь от ярости Тамерлана. Однако сделал это не сразу, отказавшись от предложения хана плыть вместе с ним. Под белыми обрывами Сокольих гор в одной из проток Сока его ожидали челны. Часовые Тимура появились на вершине круглого кургана у впадения Сока в Волгу только днем позже. Весьма правдоподобно воспринимается сообщение Устюжского летописного свода: «… на Тактамыша приде ин царь силен ис Шамархийския земли, и бысть им сеча велика. Того же лета князь великий Василей Дмитриевич бысть во Орде в ту сечу у Тактамыша и за малым утече у сечи и за Волгу. И бежа за Дон, блюдяся погони, и вожжи облудилися, и прибеже на Киев». Василий Дмитриевич на своих челнах, в сопровождении оставшихся в живых ратников и успевших бежать с ним его татарских друзей, которые несколько лет назад (в 1385 году) помогли князю спастись из Золотоордынского плена, где он был заложником Тохтамыша, доплыл до пристани в устье реки Самары, где работали русские речники. Князь Василий стал вторым правителем московским, посетившим пристань Самар. Первым был великий регент его отца, выдающийся государственный деятель митрополит Алексей. Посоветовав землякам забрать свое имущество и поскорее уйти за Волгу, русичи поплыли дальше и высадились на правом берегу в устье реки Сызранки. В 1382 году именно ее долиной вел свою конницу Тохтамыш, спеша врасплох застать Москву. Здесь, на месте теперешнего города Сызрани, находились угодья кочевников, у которых беглецы приобрели лошадей в обмен на лодки. Долиной Сызранки шли недолго, опасаясь попасть в руки враждебных мордвинов или Тимура, который мог переправить войско у Сенгилея через Волгу вдогонку за Тохтамышем. Василий уходит на юг. Опыт передвижения по этим местам юным князем был приобретен еще шесть лет назад, при бегстве из ордынского плена. В конце концов Великий князь Московский второй раз оказался в Литве, а именно в Киеве у князя Витовта, сосватавшего в 1385 году за него свою дочь Софию. Забрав молодую жену, Василий под охраной литовских войск благополучно вернулся в Москву. Прибывшие с ним татары приняли христианство и стали основателями таких славных русских фамилий, как Аксаковы, Годуновы, Басмановы, Чаадаевы, Куракины, Юсуповы. Кстати говоря, Великий князь Московский Василий Дмитриевич лично принял участие в бою с армией Тамерлана, зарубив одного из командующих его армии – Аргуншах-бахадура, чем заслужил уважение Тохтамыша.
Войска Тимура продолжали гнать отступающих татар до Ундоровского переката, где остатки армии противника перебрались через Волгу и заняли оборону на ее правом берегу. Тимур не стал форсировать реку, поэтому беглецам, в том числе и московскому князю, удалось успешно избежать гибельного столкновения. Тимур же двинулся дальше, прошел через прикаспийские степи, вторгся в центр Золотой Орды – волго-донское междуречье – разорил его, как мог. По рекам Сок, Кондурча, Самара были уничтожены болгарские неукрепленные поселения. Самое крупное из них находилось на реке Кинель, на территории рядом с теперешней деревней Сухая Речка. В устье реки Самары были сожжены причалы, сооружения
