тех, кто это сделал.
Передо мной, улыбаясь, стояли Миша-конюх и Катя. Секретарша из «Отто». Одетая во все черное, она держала в тоненьких руках изящный, почти игрушечный пистолетик и без улыбки, молча и холодно смотрела на меня.
– Где она? – проговорила Катя, обращаясь к Зорину. – Я знаю, что ты в курсе. Где?
Прошло несколько секунд, прежде чем Зорин ответил:
– Не понимаю, о чем идет…
Миша коротко и сильно ударил его в челюсть. Зорин потерял сознание или сделал вид, что потерял. По крайней мере, он упал в траву и не поднимался. Миша, видимо, сам не ожидал такого исхода.
Озадаченный злодей осторожно склонился над Алексеем, после чего обернулся к напарнице:
– Нокдаун, прикинь!
Его растерянный тон вывел из себя Катерину.
– Идиот! – прошипела она, но даже я ее услышала, хотя она стояла далеко от меня. – Я за что тебе деньги заплатила? Эх, знала бы, с кем связываюсь…
Бывшая секретарша зло махнула в мою сторону пистолетом, сказав: «Разберись», после чего повернулась и пошла к опушке – видимо, там находилась их машина.
В этом состояла ее ошибка. Миша, посчитав, что Зорин уже не опасен для него, оскалившись в доброй ухмылке, направился ко мне, разминая кулаки. Ну отпетый злодей, честное слово.
Но благодушничал он напрасно. Да, у меня связаны руки. И даже ноги связаны, но прыгать я еще не разучилась! Да и головой можно нанести такие удары, что за время, пока враг придет в себя, я успею не только поглумиться над его обездвиженным телом, но и покурить, а затем убежать далеко-далеко.
В общем, когда Миша приблизился ко мне, с притворным (а может, и взаправдашним) сочувствием сказав: «Извини!», я резко подпрыгнула и ударила его обеими ногами в грудь со всей силой и злостью, на которую только была способна. Миша немедленно отлетел в сторону, не успев даже вскрикнуть.
Правда, в моем храбром поступке был и минус – Минздрав не рекомендует падать со связанными конечностями. Разумеется, я постаралась упасть на бок, чтобы не задеть ни руки, ни позвоночник, но при этом сильно оцарапала щеку и чуть не выколола глаза какой-то торчащей из земли веткой. Впрочем, не время стонать и ахать. Изогнувшись как змея, я протащила себя сквозь кольцо рук, которые были связаны на спине. И зачем я только нарастила такие мышцы на заднице? Чуть не застряла.
Зорин, как я и думала, вовсе не потерял сознание и теперь навалился всем телом на голову Миши, прижав того к земле. Миша вертелся как уж на сковородке, пытаясь выбраться из-под зоринского живота. Вот-вот освободится…
– Быстрей, – просипел Зорин, краснея от натуги.
Я странным прыжком (нечто среднее между кенгуру и пауком) оказалась рядом со злодеем и вцепилась ногтями ему в горло.
– Учти, парень, ногти из титана. Прорывают кожу раз в пять быстрее, чем обычные. При желании ими можно прорезать и кости.
Но, видимо, подействовало не это. Когда Зорин сполз с конюха, я увидела, что лицо того побагровело от недостатка воздуха и перенапряжения. Казалось, его сейчас инфаркт хватит.
Я все равно на всякий случай держала его за горло, настороженно глядя туда, куда только что ушла Катя. Вот она достигла опушки…
– Быстрей! – прошептала я, пока Зорин доставал из кармана Миши складной нож. Он, как назло, делал все очень медленно. Конечно, ему было неудобно, но мне же надо было как-то сбросить переполнявшую меня энергию и жажду действовать. Тем более что…
…Девушка замедлила шаг…
– Чего копаешься? – шипела я.
…Обернулась. Изменилась в лице. От нас она удалилась шагов на сорок, так что сейчас просто прицелилась и выстрелила. К счастью, закатное солнце светило ей прямо в глаза, так что она промахнулась. Пуля, коротко взвизгнув, впилась в землю где-то совсем рядом со мной. Я вздрогнула и инстинктивно пригнула голову, хотя спрятаться в траве высотой десять сантиметров было нереально. Зорин усиленно пилил капрон, которым нам стянули руки. Как здорово, что преступники нам попались продвинутые – капрон режется, как масло. С веревкой бы мы возились раза в четыре дольше. Хотя наручники могли быть и стальными…
Увидев, что промахнулась, Катя бросилась к нам, как вдруг неожиданно покатилась по земле, громко вскрикнув. Больше она не поднялась, лежала на боку и тихо выла, молотя кулаком по земле.
– Я же говорил, что здесь много нор, – почти спокойно заметил Алексей, потирая освобожденные руки. На запястьях остались ярко-красные полосы.
Наскоро освободив мне руки, он смешными прыжками двинулся к Кате, которая, однако, уже не представляла серьезной опасности. Пистолет во время ее падения отлетел шага на два. Вроде недалеко, но с травмой ноги и это мизерное расстояние не преодолеть. Как я потом узнала, она сломала ногу в двух местах, причем это был не закрытый, а открытый перелом.
– Я тебе скажу, что ты очень храбрая! – сонно улыбнувшись, сказал Влад. – Еще вина?
Мы все сидели на веранде зоринского особняка и тянули «Изабеллу», разбавленную виноградным соком или клюквенным морсом, по вкусу. Коктейль получился замечательный и отлично снимал напряжение после пережитых волнений.
Катерина и Михаил приехали в лес на мотоцикле, последние метры катя его вручную – потому мы и не услышали звука мотора. Как я поняла, они не собирались так сразу набрасываться на нас, просто мы сами очень удобно попались под руку. Миша, как выяснилось впоследствии, никакого отношения к делу не имел – Катя просто использовала его в качестве подручного средства, заплатив ему.
Родион охал, как заботливая бабушка, узнав, что я в очередной раз попала в переплет, и пообещал приехать в скором времени.
Мы были живы и здоровы (если не считать синяка и царапины на моей щеке), преступники были препровождены в местную КПЗ в сопровождении стражей порядка, которые, как всегда, явились к шапочному разбору.
Меня все мучил один вопрос, который я смогла задать, только утащив Зорина на задний двор, к бассейну. Спрашивать при всех не хотелось.
– Кстати, Алексей, – сказала я, – почему Катя так уверенно говорила, что вы знаете, где Ольга?
Зорин вздохнул и некоторое время молча курил. Как я уже успела заметить, курил он чрезвычайно редко, только в минуты сильного стресса.
– Вы не поняли, – сказал он. – Она спрашивала не про Ольгу.
– А про кого?
– Маша, позволь, я все объясню.
Некоторое время он опять молчал, затем начал свой рассказ.
Он вырос в семье научного работника, так что с детства воспитывался в убеждении, что не в деньгах счастье. Он к ним особо и не стремился. Но как-то так само получилось, что в бизнесе ему очень везло. И работа в компьютерной фирме оказалась тем самым толчком, который позволил ему достичь сегодняшнего положения. Пришел он туда по совету старого друга, однокурсника Савельева.
– Так Людмила Штребель училась вместе с вами? – удивилась я. – С тобой и с Савельевым?
Зорин кивнул.
– У нее с Сашкой крутился роман. Периодически то возникал, то затухал, а потом она вышла замуж за этого немца, с которым ее познакомила мать. Сашка расстроился, но ненадолго. В это время у него появилась Лариса…
– Кротова? – уже догадалась я.
– Да, она была от него без ума. Мечтала о замужестве, но он ни о чем таком и не помышлял. И когда Люда вдруг неожиданно позвала его в свою фирму, он мгновенно забыл старые обиды, бросил Лариску и вернулся к Людке.
