– Какой смысл? Ты так пьяна, что утром и не вспомнишь, о чем мы говорили, – Леонид помог Милли сесть в такси.
– Мне очень жаль, что вам пришлось увидеть это.
Они приехали на Сан-Килд-Пляж и впервые после инцидента в клубе заговорили.
– Может, хорошо, что я там была, – сдержанно ответила Милли, которой этот спектакль напомнил, куда она попала.
– Мы с ней встречались несколько недель, но у нас возникли проблемы.
– У вас сегодня чересчур много проблем.
Леонид рассмеялся. Вот нахальство – рассмеялся!
– Перестаньте, – возмутилась Милли, – это ужасно.
Но он смеялся так весело, так заразительно, что Милли тоже улыбнулась против собственной воли. После мерзкой сцены в клубе ей скорее хотелось плакать.
– Милли, у меня обычно нет… ммм… проблем… в этой области. Клара зря сказала, что мы любили друг друга прошлой ночью.
– Меня не интересуют подробности.
– Мы с Кларой провели прошлую ночь вместе и доставили друг другу много удовольствия, но при чем тут любовь?
Милли закрыла глаза. Да, дурацкая ситуация! Она стоит здесь с самым красивым человеком, какого когда-либо видела, и он говорит ей, что не смешивает секс с любовью. Само по себе это понятно, но как же быть с ней? Ведь она чувствовала там, в клубе, не только свое, но и его желание.
Похоже, в этом уравнении любви места нет.
Да и какая любовь, мы едва знакомы.
Его лицо было так близко, он не мог не чувствовать ее трепета, но он не поцеловал ее. Ни разу. Либо она не вызывает в нем особых эмоций, либо он мастерски владеет искусством соблазнения.
Они шли по пирсу, Леонид касался ее руки, но не пытался, даже не пытался поцеловать ее.
Наконец он открыл какую-то дверь, и они вошли внутрь.
Странное место, очень странное.
Какое-то убогое кафе в районе красных фонарей Мельбурна – удивительный выбор места свидания. Но Леонид везде чувствовал себя свободно, на своем месте. И в баре для привилегированных, и в подозрительной забегаловке. Он везде держался со спокойной уверенностью. Что-то еще было в нем, но Милли не могла определить, что именно.
Здороваясь, хозяин кафе назвал его по имени. Леонид усадил Милли за столик и пошел делать заказ. Сидя там, среди жриц любви, которые проводили свой перерыв в этом кафе, глядя на детей улицы, старающихся бесконечно растянуть единственный стакан кофе, Милли думала, зачем Леонид привел ее сюда. И как можно расслабиться в подобном месте.
– Здесь отличный кофе, – сказал Леонид, будто отвечая на ее мысли. Он поставил на стол две кружки дымящегося кофе и тарелку с двумя кусками торта. – Я захожу сюда иногда, когда не могу уснуть. И это не то, что вы думаете, – он улыбнулся укоризненному выражению ее лица. – Это напоминает мне дом. Напротив места, где я жил, было похожее кафе. Здесь хорошо думается, а из окон виден восход солнца.
Милли было трудно понять, как можно думать или расслабиться и отдохнуть в таком месте.
– Они хорошие люди. Они все должны работать, как и мы. Не судите поспешно. Здесь никто не беспокоит меня. Они ценят свое одиночество, поэтому уважают и мое. И, как я сказал, кофе здесь хорош.
Немного успокоившись, Милли принялась за торт.
– Когда вы сидите здесь, о чем вы думаете?
– Чаще всего о работе.
– Потому что вы так заняты?
– Потому что я хочу все бросить.
Она чуть не подавилась тортом:
– А как относится к этому ваша семья?
– Я им еще не говорил.
Милли уронила кусочек торта на стол, когда вдруг поняла, что она первая узнала о его планах. Мужчина улыбнулся:
– Они скажут, что у меня обязательства перед семьей, что они не хотят терять меня. Я уже спас фирму от разорения и заработал им кучу денег, когда приехал сюда.
– Как? – спросила Милли.
Он изучающе смотрел на нее, будто решая, можно ли сообщить ей эти сведения. Сами сведения ей были не нужны, ей просто хотелось узнать о нем побольше. Милли показалось, что прошла вечность, когда Леонид, наконец, взмахом руки предложил ей придвинуться поближе к нему. С видом заговорщика он наклонился к ней и прошептал:
– Расскажу в другой раз.
