что, позвони. И я буду звонить. Передай Елене, чтобы она не очень сильно волновалась. Уверен, все будет в порядке.
Кика вытащили из искореженного автомобиля и доставили в местную больницу. Марко видел, что Кик сошел с круга, но не знал, насколько серьезны его травмы. Несмотря на беспокойство за друга, квалификацию он прошел и теперь ждал начала гонки. Вирджиния позвонила ему и сообщила, что они с Еленой едут в больницу. Он расслышал тревогу в голосе молодой женщины и, как мог, успокоил ее, хотя волновался за Кика не меньше, чем все.
— Марко, можно тебя на минутку? — услышал он голос Дома и, подняв голову, увидел своих братьев. У обоих в глазах было беспокойство.
— Что еще случилось?
— Пока, к счастью, ничего. Ты в порядке?
— Насколько можно быть в порядке в данной ситуации. — Он вздохнул и опустил глаза.
— Ну, братишка, выкладывай, что у тебя на уме, — потребовал Дом.
Марко взглянул на него.
— Вам не показалось, что сегодня Кик ехал иначе?
— Что ты имеешь в виду? Что он намеренно сошел с круга?
— Исключено, он ведь профессионал. Я тут подумал... Ведь теперь ему есть что терять. Что, если он не справился с управлением из-за нервов? А на такой скорости о нервах лучше забыть. И не мне вам это говорить. Вы сами прекрасно все знаете. — Он не добавил, что и ему теперь есть что терять. — Как там Кик? Выкарабкается? — тряхнув головой, чтобы избавиться от тревожных мыслей, спросил Марко.
— Он еще в операционной. Елена позвонит нам, как только закончится операция.
— Если Кика сразу не отправили в морг, значит, его шансы весьма неплохи, — невесело пошутил Марко.
— А вы не считаете, что авария не была случайной? — негромко спросил Тони. — (И Дом, и Марко посмотрели на него.) — Возможно, тот, кто крал у нас информацию, понял, что запахло жареным, и теперь перешел к другой тактике, чтобы отвлечь от себя наше внимание?
— Это только предположение, — подумав, сказал Марко. — Сначала нужно дождаться результатов экспертизы и выяснения причин аварии, затем расспросить Кика.
— Но пока у нас ничего нет, я свяжусь с нашей службой безопасности и попрошу их принять дополнительные меры предосторожности, — заявил Дом.
Доминик и Антонио переглянулись. Марко это заметил и нахмурился:
— Что еще вы от меня скрываете?
— Мы не хотим вмешиваться в твою личную жизнь, но в последнее время твое поведение, братишка, беспокоит нас, — начал Тони.
— Не понимаю, — поднял брови Марко.
— Мы заметили, что ты стал смотреть на Вирджинию так, как папа смотрит на маму. Уж не влюбился ли ты?
— Бросьте, — усмехнулся Марко, хотя сердце его сжалось. Честно говоря, он и сам начал замечать некие изменения. Однако он сказал: — Вирджиния всего лишь моя любовница и мать моего будущего ребенка. К тому же она просто красивая женщина.
В эту минуту Марко почувствовал на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидел ту, о которой они говорили.
После больницы Вирджиния вернулась на трассу, хотя усталость уже давала о себе знать. Едва увидев Марко, молодая женщина ощутила неожиданный прилив сил. Однако все резко изменилось, когда она услышала разговор Марко с братьями и поняла, что так и осталась очередной подружкой Марко Моретти. И все же, несмотря на охватившее ее разочарование, она была безумно рада видеть его живым и невредимым.
— А, Вирджиния. — Доминик попытался скрыть растерянность за улыбкой. — Как Кик?
— Врачи сказали, что он поправится, поэтому я оставила Елену с ним и приехала сюда.
— Как она? — поинтересовался Антонио.
— Гораздо лучше после того, как узнала, что жизни Кика ничто не угрожает.
— Спасибо, что поддержала Елену в эти минуты, — поблагодарил ее Дом.
— Не стоит. Мы подружились с ней, хотя она невеста вашего второго пилота, а я всего лишь любовница первого, — не отрывая взгляда от Марко, не удержалась Вирджиния.
Антонио и Дом вдруг вспомнили, что у них есть еще дела, и поспешили удалиться.
— У тебя найдется для меня минутка? — обратилась она к Марко.
— Конечно. Может, пройдем в мой вагончик? — Когда они остались наедине, он повернулся к ней. — Послушай, мне жаль, что тебе пришлось это выслушать.
— Почему же? Зато теперь я знаю, как ты ко мне относишься. — Она пожала плечами и через силу улыбнулась. — По крайней мере я больше не буду питать никаких иллюзий. Ведь мне в последнее время казалось, что ты меня тоже любишь, хотя и не признаешься в этом.
— Но, Вирджиния, разве я...
— Верно, — перебила его она. — Ты никогда не говорил о любви. Ты только проявлял внимание и заботу. Я все придумала сама. Твоей вины тут нет. Давай забудем об этом, ладно? — Молодая женщина криво улыбнулась.
— Вирджиния, пожалуйста, дай мне объяснить!
Марко попытался обнять ее и прижать к своей груди, но Вирджиния отступила на шаг, боясь, что расплачется в его объятиях.
— Я слушаю, — голосом, который показался ей чужим, сказала она.
Марко тяжко вздохнул, не зная, как выразить словами свои чувства.
Вирджиния покачала головой.
— Не понимаю, почему меня это удивляет. Я же знала, каков ты, когда решила зачать от тебя ребенка. Должно быть, я помешалась, поверив, что ты способен измениться. Что ж, сама виновата.
Боль разрывала ее душу. Надо уйти, сохранив хотя бы гордость, если уж сердце она сохранить не сумела.
— Прощай, Марко. Я больше не буду тебе мешать. Я получила все, что хотела. — Вирджиния положила руку на живот. — Но ты, конечно, сможешь навещать малыша, если захочешь. Я возражать не буду.
— Ты собираешься уехать обратно в Штаты? — нахмурился он.
— Боюсь, я не смогу жить с тобой рядом, зная, что ты меня не любишь. Я поверила в возможность чуда, а зря. Удачи тебе, Марко.
Вирджиния кивнула и ушла, оставив Марко, раздираемого противоречивыми чувствами.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Марко не желал признаться, что, по-видимому, совершил ошибку, позволив Вирджинии уйти.
Он выиграл Гран-при. Через несколько месяцев должен был начаться выпуск новых автомобилей
