– Летит на самолете в Лас-Вегас. Она пыталась дозвониться до вас, но…
– В Лас-Вегас? За каким дьяволом?
Жюли было ужасно тяжело сообщать ему плохие новости, и она постаралась произнести как можно быстрее:
– Чтобы выйти замуж…
– Что?
– За человека, которого она всегда любила, но он не хотел связывать себя, пока она не сообщила ему сегодня, что между ними все кончено, потому что она собирается обручиться с другим. Но она не сказала ему, что это вы, и клянется, что никому ни словом не обмолвилась об этом. Роберта просила передать, что ей очень жаль, но все к лучшему, и она желает вам счастья и надеется, что вы найдете в себе силы пожелать ей того же.
Жюли замолчала, с трудом глотая воздух.
Несколько минут Эрик молча смотрел на нее, потом сказал:
– Правильно ли я понял? Ты говоришь, что Роберта отменила помолвку?
– Да, – подтвердила Жюли с несчастным видом.
– И только что сбежала с другим?
– Да. – Жюли смотрела, как он борется со сложной гаммой чувств. В считанные секунды недоверие сменилось потрясением, потрясение – гневом, а гнев – циничным спокойствием.
– Пожалуй, я все-таки выпью, – бесстрастно сказал Эрик и, плеснув янтарной жидкости в два бокала, один протянул ей. – Потом отпил большой глоток и язвительно произнес:
– Ловко вывернулась. Я ничего не заподозрил.
Жюли тоже не ожидала ничего подобного.
Чтобы женщина бросила красавца принца, нужна очень весомая причина – например, возможность выйти замуж за человека, которого она по-настоящему любит. Жюли отпила немного из своего бокала и тут же закашлялась.
Жидкий огонь обжег ей горло.
Эрик взглянул на нее:
– Ты в порядке?
Жюли вытерла слезы, выступившие на глазах.
– Все хорошо, – прошептала она.
Она потянулась за бокалом шампанского, который носила с собой весь вечер. Пришлось сделать несколько глотков, пока шипучка смыла вкус бурбона. Жюли откинулась в кресле, понимая, что ее соболезнования не будут приняты. Она молча слушала.
– Конечно, я знал, как отчаянно она домогалась его любви. А он безжалостно морочил ей голову. Когда я сделал ей предложение, она сказала, что решила не растрачивать больше попусту свою жизнь ради романтической мечты, которая никогда не сбудется. – Он снова наполнил свой бокал и добавил с безрадостной усмешкой:
– Потому я и думал, что у нас все получится. Нас не ослепляли эмоции. Во всяком случае, объектом ее пылких чувств был не я.
Значит, они оба относились к этой помолвке абсолютно безразлично. Жюли представляла себе обручение совсем по-другому.
Эрик поднял бокал.
– Ну что ж, за ее счастье, если оно ей улыбнется, – сказал он угрюмо и сделал глоток. – Что до меня – легко пришло, легко и ушло.
Он допил бурбон. Жюли видела, что он справился с эмоциями и готов двигаться дальше.
– Теперь нужно спасать положение. Это будет похитрее, – хладнокровно заметил он.
Жюли понимала, что хладнокровие напускное.
– Кроме меня, никто не знает, – сказала она. – Я обещаю, что не расскажу ни одной живой душе. Остальные просто высказывают ни на чем не основанные предположения.
– Да пусть себе предполагают, сколько душе угодно. Меня не это беспокоит.
Вдруг Жюли сообразила, о чем он говорит.
Слухи о помолвке Эрика дошли не только до гостей в бальном зале.
– Ваш отец… – прошептала она.
– Вот именно, – озабоченно подтвердил он.
– Не хочется об этом говорить, но вы действительно обнадежили короля. Когда мы беседовали по телефону, это было очень заметно. – Она посмотрела на часы. – Уже почти полночь. Как вы собираетесь поступить?
Эрик сел за письменный стол и сцепил руки за головой.
– Что-нибудь придумаю, – сказал он коротко.
– Можете рассчитывать на мою помощь.
