Она вспомнила, что за столь долгое время его руки были единственными, которые ласкали ее тело, пусть это произошло мимолетно, зато со знанием дела и очень нежно.
Испарина выступила у нее на лбу, и Чес чуть заметно пошевелилась, когда почувствовала, как по ее коже пробежала новая волна дрожи.
— Но разве я налетел на кирпичную стену? — наконец сказал он. — Я вовсе так не думаю. У нас были моменты взаимного интереса, Черити Бартлетт. Ты можешь отрицать это до посинения, но я тебе не поверю.
— Ты… ты напугал меня до чертиков, — возразила она.
— Я и хотел напугать тебя до чертиков, — сказал он с ноткой нетерпения. — Мне уже изрядно поднадоело обнаруживать чужих женщин в своей постели.
Она сделала большие глаза.
— И часто такое бывает?
— Случалось, — угрюмо констатировал он. — Но я делю свою постель только по приглашению.
— И тем не менее для меня ты готов был сделать исключение! — возмутилась она.
Том улыбнулся.
— Нет. Я собирался немножко напугать тебя для твоей же собственной пользы и доказать, что сам выбираю своих постельных партнерш. Как оказалось, мы оба несколько удивились. Да, — сказал он и сделал шаг, сокращая расстояние между ними. — Твоя кожа была словно атлас, твое тело великолепно… я уже говорил про твои ноги. — Он рассеянно улыбнулся. — И на какое-то восхитительное мгновение наши тела говорили друг с другом абсолютно недвусмысленно, ты не согласна? Я увидел это в твоих глазах. Я почувствовал это под своими руками. — Он положил ладони ей на плечи и заглянул в глаза. — Скажи мне, что это не так, Чес.
Она не могла. Ощущение его рук на плечах обжигало ее сквозь тонкую ткань блузки, и та дрожь предвкушения, которую она почувствовала тогда в его постели, снова расцвела буйным цветом во всех потаенных уголках тела.
Чес закрыла глаза и стиснула зубы. Как легко и просто было бы уступить их взаимному влечению, сдаться на милость этому прекрасному, мужественному телу. Было бы так естественно притянуть его ладони к своей груди, скользнуть руками под его рубашку, прикоснуться к его коже…
Она затаила дыхание, когда он сделал именно то, о чем молило ее тело, — обхватил ладонями ее груди, и чистейшее наслаждение растеклось по ней от макушки до самых кончиков пальцев.
Чес не могла скрыть, что с ней происходит, не могла оторвать от него взгляда, не могла остановить вздох наслаждения, слетевший с ее губ.
— Видишь, что я имею в виду? — пробормотал он. — И на случай, если у тебя имеются какие-то сомнения, — это взаимно.
Она закусила губу.
— Я… прости, но я не могу. Пожалуйста, не нужно больше так делать.
Он убрал руки и сунул их в карманы джинсов.
— Если передумаешь, дай мне знать. — Он вышел и закрыл за собой дверь.
Чес обхватила себя руками, закрыла глаза и долго стояла так в глубокой задумчивости. Неужели опять?..
— Нет, — прошептала она, — ни за что!
Глава пятая
В последующие несколько дней дела захватили ее, словно гигантская волна, затягивая в свой водоворот, но в то же время отвлекая от Тома Хокинга и его опасного воздействия на нее. Правда, это отнюдь не спасало Чес от непрошеных мыслей о Томе. Она дважды столкнулась с ним, причем один раз в буквальном смысле.
Чес занималась бегом трусцой. В школе она увлекалась легкой атлетикой, особенно бегом, и сохранила эту полезную привычку. В Крессвелле она взяла за правило бегать полчаса перед завтраком или после обеда. Большие поклонники этой ее привычки, Лерой и Пикканин, были вместе с ней, когда однажды ранним утром она возвращалась по подъездной дорожке к дому.
Том как раз вышел из дома, когда она прибежала на лужайку.
— А, летающая кобылка, — протянул он.
Чес остановилась, тяжело дыша.
— Возможно, ты думаешь, что мне приятно, когда меня сравнивают с лошадью, но это не так.
Том окинул ее, вспотевшую, в шортах и майке, долгим, оценивающим взглядом.
— Но я действительно люблю лошадей, — пожал он плечами. — Наверное, все дело в этой твой великолепной гриве волос и длинных ногах. — Он направился по своим делам.
Чес потрогала свои волосы и оглядела себя. Как может он сравнивать ее с лошадью? Как смеет напоминать о том, как они… нет, остановись, Чес! — приказала она себе. Пойди прими холодный душ, вместо того чтобы думать о Томе Хокинге.
В следующий раз, когда она налетела на него, шел дождь. Чес выскочила из своего «ровера» и помчалась к дому с полными руками свертков, из-за которых не осталось места для зонта. Она врезалась в Тома, когда он собирался сойти с веранды, и все свертки посыпались из рук.
— Все еще летаешь, — заметил он, обхватывая ее за талию, чтобы не дать упасть.
— Так ведь дождь! — выдохнула она.
— Люди обычно защищаются от дождя. Посмотри на меня.
Она посмотрела. На нем был плащ с капюшоном и широкополая фетровая шляпа.
— Весьма предусмотрительно, — фыркнула Чес. — У меня есть зонт, просто не было свободной руки.
— Это все объясняет. — Однако он не отпускал ее.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза. Чес слишком явственно ощущала его руки на своей талии и то, что эти ощущения вызывали в ней румянец. Она не могла оторвать взгляда от его красивого лица, от этих завораживающих дымчатых глаз, выражение которых говорило, что он прекрасно сознает ее замешательство и неловкость.
— Знаешь, — сказал Том, — твоя сильная личность имеет определенные противоречия.
Она заморгала.
— Какие же?
— Большую часть времени ты так самоуверенна, но порой краснеешь, как девственница. Сейчас, например.
Чес вырвалась из его объятий и наклонилась, чтобы подобрать свертки.
— Ты девственница? — Он поднял один из свертков и подал ей.
— Нет! Просто мы так с тобой необычно познакомились…
— Нелегко забыть, а?
Чес закрыла глаза. Когда же открыла их, он пробормотал:
— Забавно, но у меня та же проблема. — И вышел под дождь.
Следующие два дня они с Томом часто встречались за столом и на изысканном суаре, устроенном с целью представить сливки местного общества Уикхэмам, хотя наедине ни разу не оставались.
Чес обнаружила, что, когда, например, Том присутствует за обедом, все проходит гладко; если же его нет, случаются эксцессы. Все говорило о том, что Том Хокинг обладает бесспорным авторитетом, с которым вынужден считаться даже граф Уикхэм.
Как оказалось, у Тома Хокинга больше ума и авторитета, чем полагала Чес.
Но, разумеется, он не мог быть постоянно рядом, и в его отсутствие все проблемы и трудности взаимоотношений остальных членов обоих семейств, а также проблемы подготовки к свадьбе становились очевидными.
Лично ей нравились граф и графиня, но их вид и манеры, несомненно, говорили о том, что они
