Видя нежелание собеседника поддержать открытую тему, Хоуп добавила: — Вам, наверное, часто приходится разжигать костры?
— Нет, — сухо отозвался Андреас. — И незачем сравнивать меня с пещерным человеком, добывающим огонь.
Она покраснела.
— Я сболтнула лишнее.
Девушка оказалась понятливой, и это обрадовало Андреаса.
— Нет, вы не сказали ничего плохого. Просто я от природы немногословен, хотя вы — приятная собеседница.
Подарив Андреасу лучезарную улыбку, Хоуп, словно школьница, залилась краской и, спрятав руки в больших рукавах пальто, принялась ковырять мыском ботинка земляной пол.
— Это правда?
— Правда, — тихо подтвердил он, удивившись, что весьма скромный комплимент так тронул девушку.
Крохотный огонек костра начинал медленно разгораться. Андреас на секунду отвлекся от него.
— В левом кармане пальто лежит фляжка… Пошарив рукой, девушка вытащила фляжку из кармана.
— Выпейте, пока еще не совсем окоченели.
— Я не привыкла к спиртному… Я не смогу…
Андреас глубоко вздохнул. Взяв фляжку из ее руки, он отвинтил пробку.
— Послушайтесь моего совета.
Девушка осторожно сделала маленький глоток и закашлялась.
— Похоже, вы не шутили, утверждая, что не привыкли к спиртному.
Хоуп зябко поежилась и обхватила себя руками.
— Не знаю. Но сейчас я вновь чувствую, что замерзаю, — призналась она.
Андреас развел руки девушки в стороны и притянул ее к себе.
— Думайте обо мне как о большом теплом одеяле, — приказал он.
Хоуп смущенно захлопала ресницами.
— Я не смогу представить это…
— Попытайтесь. Совсем скоро огонь разгорится и согреет вас.
Девушка робко посмотрела на Андреаса своими огромными, бирюзово-голубыми, как Эгейское море в солнечный день, глазами.
— Я попробую… — пробормотала она.
— Вы носите цветные контактные линзы? — Андреас нахмурил брови, удивляясь глупости собственного вопроса.
— Вы шутите… Я не прибегаю даже к обычному макияжу. — Нервы Хоуп напряглись до предела, стоило ей ощутить прикосновение крепкого и мускулистого мужского тела. Сердце тяжело забилось в груди, а дыхание перехватило.
— У вас прекрасная кожа… Вы не нуждаетесь в косметике, — хрипло произнес Андреас, чувствуя, как знакомый жар разливается в крови. Разделяющая их одежда не мешала ему ощущать дразнящую мягкость пышной женской плоти.
Каким-то непостижимым образом Хоуп догадалась, что должно произойти в следующий момент, и Андреас подтвердил это предчувствие, с голодной жадностью накрыв ее рот своим. Поцелуй мгновенно поглотил Хоуп без остатка, он делался все более страстным, язык Андреаса проник сквозь ее приоткрытые уста, требуя еще большей близости. Хоуп оказалась совершенно бессильна перед могучей, все сметающей волной желания, мгновенно воспламенившей ее тело. Однако возникла потребность в кислороде, и, задыхаясь, она наконец оторвала свои распухшие губы от губ Андреаса.
Он посмотрел на девушку затуманенным взором.
— Бог мой… Это получилось совершенно случайно… Я не должен был целовать вас. Простите.
— Вы женаты? — озвучила свое самое худшее опасение Хоуп, высвобождаясь из его рук.
— Нет.
— Помолвлены? — Ей больше не было холодно. Тело пылало, словно в огне, и крайнее смущение завладело ею.
Темные брови Андреаса сошлись у переносицы.
— Нет.
— Тогда вам не за что извиняться, — задыхающимся голосом произнесла Хоуп, старательно избегая изучающего взгляда мужчины. Она судорожно сжала спрятанные в рукавах пальто пальцы, противясь безотчетному желанию обнять его.
Это был первый в ее жизни настоящий поцелуй, он заставил ее трепетать от наслаждения, и Хоуп понимала, что, попытайся Андреас получить нечто большее, она не стала бы сопротивляться. Яркий румянец залил ее лицо. Дрожащими от волнения руками Хоуп принялась собирать и развешивать на углах поленницы свою мокрую одежду.
— Похоже, я вывел вас из равновесия, — заметил Андреас.
Она резко обернулась. Бирюзовые глаза сверкали, словно драгоценные камни, лицо пылало.
— Нет… я совершенно спокойна.
Но она лгала: поцелуй Андреаса вверг ее в шок, пробудив в душе возбуждение и пьянящий восторг. До этого момента все ее существование было чередой однообразных тусклых лет. Андреас, столь неожиданным образом ворвавшийся сегодня в ее жизнь, оказался самым большим и волнующим приключением.
— Я собирался оставить вас здесь одну, — деловым тоном произнес Андреас, продолжая удивляться собственному необъяснимому поступку.
— Что? — изумленно переспросила Хоуп. — Почему?
— Хотел поискать ближайшее жилье, но уже совсем стемнело.
— По-моему, будет благоразумнее дождаться рассвета. — Приоткрыв окошко, девушка выглянула наружу. Поток ледяного воздуха сразу же обжег ей лицо. В вихре ветра кружились снежинки, и в стремительно сгущавшихся сумерках Хоуп не смогла различить даже линию придорожных столбов.
Захлопнув окошко, она приблизилась к огню и уселась, обхватив колени руками и молча наслаждаясь долгожданным теплом.
— Расскажите мне о вашем сегодняшнем собеседовании, — попросил Андреас, видя, что девушка замкнулась. — Что за работу вы искали?
— Янадеялась получить место компаньонки у пожилой женщины, но встреча так и не состоялась, — спокойно поведала Хоуп. — Прибыв по указанному в объявлении адресу, я узнала, что вместо той леди в доме теперь проживает какой-то ее наследник.
— Значит, объявление просто не потрудились аннулировать? — в голосе Андреаса послышались нотки осуждения.
— Яспросила, почему никто не предупредил меня, но новый хозяин ответил, что лично он не давал никакого объявления. — Пожав плечами, Хоуп усмехнулась. — Такова жизнь.
— Вы готовы простить слишком многое, — заметил Андреас. — А почему вы решили стать компаньонкой?
— У меня нет квалификации для какой-либо другой работы… по крайней мере на настоящий момент. — В первую очередь девушка мечтала о постоянной крыше над головой и стабильном заработке. Она запрещала себе предаваться фантазиям о далеком будущем, когда, скопив необходимую сумму, сможет окончить курсы дизайнеров. — У меня нет собственного жилья, и место компаньонки явилось бы выходом из положения… А куда направлялись вы?
— Я возвращался в Лондон.
— Почему вы поцеловали меня?
Неизвестно, кто из них двоих изумился больше: Хоуп, не понимавшая, как с ее губ мог сорваться столь неуместный вопрос, или Андреас, впервые столкнувшийся с необходимостью объясняться по такому поводу.
