собираюсь становиться совершенством. Но что-то все же нужно менять. Какого черта?! Пусть уж лучше в гробу я буду выглядеть прилично, чем неприлично. Можешь представить, что мне шестьдесят пять или семьдесят и я пою что-нибудь типа: „Играл я как-то в водевиле, ты помнишь ли его, мой друг?' Это не в моем стиле, чувак! Гори оно все огнем! Я больше не стану, как раньше, класть на свою жизнь огромный х*й!»
Возможно, часть переживаний Осборна была спровоцирована разводом с первой женой, Тельмой Мэйфейр. Чтобы получить возможность видеться с детьми, ему нужно было выполнить ряд жестких условий. Вот его собственные слова: «Я сейчас пытаюсь преодолеть стресс, вызванный моим разводом, но к бывшей жене у меня все еще сохранились теплые чувства. Понимаешь, при разводе всегда начинаются эти чертовы игры в „кто кого перехитрит'. Безумные игры, гребаное безумное безумие».
С другой стороны, Оззи, очевидно, был счастлив снова стать свободным: в конце концов, они с Шэрон Арден давно уже были вместе и планировали пожениться. Оззи рассказал кое-что о Тельме журналисту Дэвиду Гансу: «Я встретил ее в канун хеллоуина, в семьдесят первом, когда она свалилась со своей метлы. Теперь она подрабатывает на озере Лох-Несс: плавает там, когда у чудовища выходные. Она сумасшедшая - этакая Миссис Чертова Психичка… Я когда-то мечтал о женитьбе, домике в сельской местности и тихой старости обычного пенсионера, но теперь я знаю, что никогда не выйду на пенсию. Моя бывшая жена как-то спросила меня, что я буду делать, когда мне стукнет пятьдесят семь, на что я ей ответил: „Слушай, шалава, мир еще не видел ни одной рок-звезды, которой было бы пятьдесят семь. Я буду первым!'».
Но времена обид прошли. В одном из более поздних интервью (журналу «Launch») Оззи взглянул на ситуацию по-другому: «Раньше я был женат на другой женщине, но из-за моего пристрастия к наркотикам и алкоголю я все испортил, а больше всего навредил детям, которые теперь молча страдают. Они не понимают, почему папа больше не приходит. Развод всегда бъет в первую очередь по детям. Это одна из тех штук, которые меня удивляют в американцах: ты женишься, я женюсь, затем мы ужинаем семьями, разводимся, я женюсь на твоей жене, а ты - на моей. Почему просто не поменяться партнерами на одну ночь? Чтобы просто дружить со своей женой, нужно с ней непременно развестись! Там очень легкомысленно относятся к браку, понимаешь? „Ой, что-то мне скучно, а не жениться ли мне на этой неделе?' Когда я женился, я не осознавал того, что брачные узы - одно из самых жестких обязательств из всех, что приходится брать на себя в жизни. А когда во все это замешаны дети… первый удар автоматически приходится на них. Во время первого брака я испортил просто-таки все, что мог».
Вот так Шэрон Арден вышла на авансцену. В 1982-м ей было всего тридцать (Оззи - тридцать четыре), но она уже доказала свой профессионализм как менеджера, дважды удержав Осборна на краю пропасти: первый раз - в 1979-м, когда он после ухода из «Black Sabbath» на три месяца погрузился в запой, а затем - еще раз, в марте 82-го, после смерти Роудса. Более того, Шэрон пережила болезненный разрыв с отцом, которого взбесило ее желание стать менеджером певца.
Отец и дочь полностью перестали общаться на всех уровнях, кроме делового. Оззи и Шэрон пришлось выплатить Дону полтора миллиона фунтов в качестве компенсации за тогдашний контракт музыканта (сразу вспоминаются слова Джима Симпсона: «С Донни дела обстоят так: если ты работаешь с ним и он тобой доволен, ты для него чуть ли не брат. Но есть одно отличие: родственников обычно не заставляют делать за себя всю грязную работу»).
Разлад Дона и Шэрон привел к настоящей трагедии: когда она приехала навестить отца, его собаки набросились на нее. В 2001 году Шэрон рассказала изданию «The Guardian», что в тот момент была беременна и в результате этого нападения потеряла ребенка. «Это было чудовищно», - призналась она.
При этом Шэрон была человеком железной воли. Сделав ставку на Оззи, она сотворила из него того, кто он есть. Как и Осборн, она любила выпить и как-то даже была арестована в Лос-Анджелесе за вождение в нетрезвом виде. Когда ее друг, Бритт Экланд, освободил ее из-под стражи и рассказал ей о случившемся, выяснилось, что Шэрон не помнит ничего из событий предыдущего дня. Вскоре после этого случая она завязала с выпивкой и стала активно бороться с этим пороком мужа: пресса с увлечением следила за их ссорами по поводу спиртного. По словам Шэрон, «о наших сражениях слагали легенды. Мы бились как черти, вышибая друг из друга все дерьмо. На концерте, прямо во время соло, Оззи мог убежать за сцену и там со мной подраться, а потом как ни в чем не бывало возвращался, чтобы допеть песню! Мы с ним скатились на самое дно, и я поняла, что если мы оба не остановимся, то рано или поздно превратимся в пару старых алкашей, живущих в каком-нибудь клоповнике. Поэтому я и бросила пить». Стратегия невозмутимого движения к успеху всегда неоднозначно воспринималась музыкальной индустрией, и за свой стиль управления Шэрон не раз подвергалась критике. Она рассказывает: «Люди открыто говорили мне: „Вы с Оззи долго вместе не продержитесь'. Они ждали, что его женой будет длинноногая блондинка с большими сиськами, а получилась я - низкорослая, жирная, волосатая полуеврейка. Мне пришлось серьезно сражаться против [этого стереотипа]… Если бы я родилась мужчиной, то выглядела бы [в их глазах] как замечательный хладнокровный делец. Но я женщина, поэтому мужчины говорят: „Да она шлюха, шалава, проститутка'.
Я боюсь, ни на что другое вы, мужчины, не способны. К тому же я работаю со своим мужем, а любая женщина будет защищать свою семью».
Что касается Оззи, казалось, он уже готов остепениться (по крайней мере, стать поспокойнее, чем в годы бурной юности). В конце концов, он уже вдосталь поразвлекся с бесчисленными поклонницами, окружающими любую достаточно известную группу, а уж тем более - таких гигантов, как «Sabbath». Однажды Оззи все это описал, не брезгуя подробностями: «Во-первых, когда я впервые приехал в Штаты, я трахал все, что шевелится. Черт побери, я делал это чаще, чем ругался. Но потом задумался: зачем я каждый раз говорил телкам: „Я люблю тебя', если на самом деле ничего подобного не чувствовал? Все, что меня интересовало, - как бы затащить бабу в кровать и вы**ать во все щели.
Помню, однажды мы выступали в Вирджиния-Бич. Стук в дверь. Я только что поговорил с бывшей женой - положил трубку, и слышу стук. Входит прелестная цыпочка, у меня сразу мысль в голове: „Опа, сейчас развлечемся!' Она ложится на кровать, и я деру ее прямо в задницу. Она уходит. И снова в дверь: тук-тук-тук. Я решаю, что она что-то забыла и вернулась… а там совершенно другая девчонка, красивая, как долбаный ангел! Клянусь, она была прекрасна, как ангел. Я трахаю и эту. Она уходит. Тук-тук-тук, и я уже просто не верю своим глазам: заходят сразу три или пять девиц - и я, конечно, отымел их всех. Откуда они взялись? Как сюда попали? Потом я гулял по отелю и думал: „Вот фигня'.
Когда тебе двадцать пять, - подвел итог Осборн, - приезжаешь из Астона в Штаты и видишь всех этих шлюшек, которые только и мечтают, чтобы ты им вдул, и это действует как красная тряпка на быка. Словно с цепи срываешься - я трахался, участвовал в разных извращениях… В моей сексуальной жизни было буквально все. Совершенно безумное время было».
Безумец или нет, но 4 июля 1982 года Оззи женился на Шэрон, обвенчавшись с ней прямо на гавайском пляже. Живой альбом музыканта «Speak Of The Devil», состоявший из песен «Sabbath», был уже готов к выпуску, завершив тем самым историю сотрудничества Оззи с Доном Арденом (и как с менеджером, и как с владельцем лейбла «Jet»), и все шло как по маслу.
Едва ли то же самое можно было сказать про «Black Sabbath». Завершив в августе свои гастроли по США и Канаде (интересно, что на разогреве у группы тогда выступал один из первых трэш-коллективов - канадский «Exciter»), группа вернулась в студию, чтобы закончить сведение собственной концертной пластинки - «Live Evil» (не путать с «Live-Evil», пластинкой отличного джазового трубача Майлса Дэвиса, вышедшей в 1970-м).
Отношения между Дио и тандемом Айомми-Батлер за последние месяцы порядком охладели: вокалист хотел получить больше возможностей влиять на дела группы, тогда как остальных все устраивало. Как мне сообщил Гизер, «мы поняли, что он хочет стать главным в группе, и нам это не понравилось». Винни Эписи стал основным свидетелем размолвки: «Я думаю, что все шло нормально до выхода живого альбома. В смысле, я прекрасно со всеми уживался. Я очень люблю Тони, у нас с ним похожее чувство юмора. Да и Гизер был крут. Но когда мы решили записать концертник, возникла одна проблема, а именно - отношения Ронни с Тони и с Гизером стали ухудшаться. Причем размолвка грозила перерасти в противостояние англичан и американцев. Но я честно пытался не допустить этого отчуждения. Например, нам всегда подавали два лимузина, и я, вместо того чтобы, как обычно, ехать с Ронни, стал садиться в машину к Гизеру! У меня ни с кем не было конфликтов, я отлично проводил время, а у Тони и Гизера были проблемы
