В июле группа отыграла первое европейское турне по Голландии, Австрии и Швеции, где дала пять концертов.
Шведская часть турне была организована Томасом Йохансеном, представлявшим «АВВА». У него возникли проблемы с гастролями его подопечных в Австралии, но удалось заключить бартер — «AC/DC» отправляется в Швецию, а «АВВА» в Австралию. По мне, для Австралии обмен вышел невыгодный. Перед тем как уехать в Швецию, они снялись в 20–минутном сюжете для программы Майка Мэнсфилда «Суперпоп», где появились также идол Малкольма Марк Болан и его группа «Т. Rex».
В турне Бон должен был сообщать австралийской прессе об успехах и/или неудачах группы,отправляя письма Дебби Шарп из «Мельбурн геральд». Он писал, что шведские клубы больше похожи на кабаре — польки, фолк и пиво. Теперь я знаю, отчего ему так понравилось в Висконсине!
Больше всего Бону в Швеции нравились нудистские пляжи и бассейны, ведь Бон любил плавать. Марк Эванс говорил, что остальной группе было на такие вещи наплевать. Ангус и Малкольм обладали своего рода туннельным зрением. Они хотели только играть — и ничего больше. Они были убеждены, что в один прекрасный день станут великими, а все остальное второстепенно. Малкольм любил повторять: «Мы только и ждем, когда станем неприлично богатыми».
Каким–то образом группа нашла время записать в Англии в «Vineyard Studios» песни «Dirty Eyes», «Carry Me Home», «Love At First Feel» и «Cold Hearted Man». Пластинка с этими четырьмя песнями так никогда и не вышла, но все композиции так или иначе каким–то образом появились: на альбомах, синглах или в боксе «Bonfire». В тот же месяц группа дебютировала на европейском телевидении: в лондонской программе «Вот так» они отыграли песню «Jailbreak».
«AC/DC» должны были выступить и на фестивале «Оранж» во французском Ниме, но в последний момент не сложилось. Зато 28 августа они исполнили в живую три песни в лондонском Уимблдон–театре для шоу «Роллинг Болан», которое транслировалось в прямом эфире по британскому телевидению. А затем, как будто для одного месяца ощущений было недостаточно, 29–го они выступили на рок–фестивале в Рединге вместе с Тедом Ньюджентом, «Brand X» и «Black Oak Arcansas» перед 50 000 зрителей. Пожалуй, здесь бы подошло слово «ураган». Джордж, Гарри Ванда, Майкл и Корал Браунинги — все поехали посмотреть на своих питомцев. Видимо, выступление не вызвало обычной реакции аудитории, что созвало напряженность в отношениях между группой и менеджерами. Некоторое называют этот концерт «AC/DC» «осечкой», но мы–то с вами знаем, что это невозможно. 50 000 не могут ошибаться.
К концу лета «AC/DC» стали постоянно выступать в «Марки» и бить рекорды посещаемости клуба — каждый понедельник на их концерты приходило более 1400 фанов. Не считая тех, кому пришлось остаться на улице! Это вызвало следующую заметку в «Нью мьюзикал экспресс»: «Из–за стены доносились какие–то звуки вроде «чух–чух–чух». Все ждали, как в очередной раз проявит себя Ангус Янг. Когда он разделся до трусов и вскочил на усилитель, кто–то — очевидно, хорошо информированный источник — произнес: «Господи, да он носит одно и то же белье четыре месяца!»
Именно таких отзывов и ждал агент музыкантов Гриффитс, заключая контракт с менеджером «Марки» Джеком Берри на еженедельные выступления группы. К тому же все местные магазины публиковали полностраничные объявления о концертах «AC/DС» в «Марки», включая и комментарии Джека Берри, который сравнивал группу с «Led Zeppelin». Во время первых понедельничных концертов народу было негусто. Тогда Дэйв Джарретт, отвечавший в «Atlantic Records» за раскрутку, начал завлекать народ на выступления. Но вскоре стали собираться такие толпы, что уже сам Джарретт не мог попасть внутрь.
Сейчас уместно сказать, что в то время существовало три популярных направления в роке: группы оркестрового типа со множеством участников, например «Yes» и «Pink Floyd»; хиппи–рок–группы или фолк–певцы вроде Боба Дилана или «Grateful Dead»; и, наконец, стадионный рок с его девизом «А ну–ка, поджарь себе мозг на колонке»: «Led Zeppelin», «The Who», «Black Sabbath». «AC/DC» ниспровергли все эти стили, а также панк и все остальное, что лежало на их пути.
После выхода британской версии «High Voltage» появился обзор альбома в «Керранг!» за авторством Марка Путтерфорда. Он заслуживает быть приведенным здесь: «Сопливые ноздри раздуваются, кривые зубы скрежещут, угловатые коленки дрожат, и вы начинаете бессознательно дергаться с выражением лица Простака Уильяма, когда его бледные костлявые руки дергают живые струны гитары. Простой заразительный рифф песни»It's A Long Way То The Тор« взрывает шаблоны современного рока. Нам, смущенным поклонникам брит–фолка, предлагается фиглярство юной австралийской шпаны, которая еще многие годы будет сотрясать оппозицию своими мощными риффами». Аминь, брате!
Поскольку «T.N.Т.» по–прежнему продавался в Австралии в количестве от 3000 до 4000 экземпляров еженедельно, «Atlantic Records» решила отложить выход «Dirty Deeds Done Dirt Cheap» до 20 сентября, вместе с первым синглом альбома — «Dirty Deeds Done Dirt Cheap» и «R.I.P.». На обложке альбома была карикатура: Бон демонстрирует татуированную руку, а Ангус показывает средний палец. На американском релизе, вышедшем позднее, была фотография семерых человек и собаки на автостоянке у мотеля. Глаза у всех персонажей закрыты черными прямоугольниками — кроме пса, который, очевидно, не заботился о сохранении инкогнито.
Группа недолго праздновала выход нового диска и продолжила турне — на сей раз по Франции, Швейцарии, Бельгии, Дании, Швеции и Германии — 19 концертов вместе с «Rainbow». Единственным недостатком гастролей, помимо вздорного характера Блэкмора, было огромное изображение радуги на сцене, которое каждый раз норовило свалиться прямо на музыкантов.
За первую неделю после выхода «High Voltage» в Германии было продано 16 000 экземпляров. Это доказывало, что немцы распробовали качественный рок–н–ролл с первого раза. Конечно, для любой группы выступать вслед за «AC/DC» было бы сложно, и однажды Ричи Блэкмор отказался выпускать их на бис. В результате многие поклонники были разочарованы и ушли до выхода «Rainbow».
28 сентября «AC/DC» впервые услышали в США… Но «High Voltage» не снискал теплых отзывов. Какая неприятность… для нас, американцев, а не для группы.
Рок–журналист Билли Олтмен писал в октябрьском номере «Роллинг стоун»: «Те, кто озабочен будущим хард–рока, могут найти утешение в первом американском альбоме этих австралийских громил: так низко жанр еще не опускался. Солист Бон Скотт выплевывает свои слова с по–настоящему раздражающей агрессией. Наверное, так и надо, если беспокоишься только о собственном звездном статусе да о гарантированном ежедневном перепихе. А меня беспокоит глупость. Слишком большая глупость меня оскорбляет». Футы ну–ты! Похоже, кое–кто ревнует. Может, хочешь теперь снять свою подпись, а?
К счастью для Олтмена, группе пришлось отложить намеченные на осень гастроли по Штатам из–за визовых проблем, поскольку на Майкле и Боне висели обвинения за хранение травы. Да и были ли мы готовы к «AC/DC» в 1976 году? Учитывая, что одной из лучших песен чар–тов того года была «Muskrat Love» группы «Captain And Tennill» (точнее, «Captain And Tennille» — поп–группа рубежа 1970–1980–х гг), — полагаю, что нет.
Но проблемы с визой беспокоили парней менее всего: на протяжении всего турне их преследовали разного рода полицейские, угрожая арестовать Ангуса, если он опять скинет портки. К счастью, речь шла не о Боне, иначе половина женского населения Австралии подняла бы бунт. Светлой стороной была заметка в «Биллборде», который превзошел сам себя. Они включили «High Voltage» в список «Рекомендуем» и приписали: «Новая австралийская группа — нечто среднее между «Led Zeppelin» и «Sensational Alex Harvey Band». Голос солиста уникален, а двойная гитарная партия приковывает к себе внимание с первого запила. Ожидается жесткая ротация на прогрессивных радиостанциях».
В конце октября «AC/DC» выпала честь быть отвергнутыми сценой Саутгемптонского университета: их музыка была признана «крикливо вульгарной и содержащей дешевые двусмысленности». А разве ж это плохо?
Альбом «Dirty Deeds Done Dirt Cheap» вышел в Британии 5 ноября. Через пять дней группа впервые выступила хедлайнером в лондонском «Хаммерсмит–Одеоне»: половина аудитории явилась в школьной форме — верный знак того, что «AC/DC» делает успехи.
На второй неделе ноября они снова оказались в Глазго. Отчет об этом разместили в «Ист–Килбрайд ньюс» 11 ноября 1976 года: «После «High Voltage» накал эмоций поднялся, казалось бы, на небывалую высоту, но подлинный апофеоз случился во время «Baby, Please Don't Go». Ангус освободившись от школьной формы, упал на пол и стал кататься по нему, как умирающий червяк. Затем он взобрался на башню усилителей, которую нагромоздил на другом краю сцены Бон Скотт. Ангус перешел на игру на гитаре
