вмазал парню по скуле. Лора вырвалась и проворно осела на землю.
Удар прошел по касательной, но парень, не ожидавший нападения со стороны вооруженной руки, выронил нож, повернулся вправо и раскрылся. Коля достал его джебом — боксерским ударом в корпус — и швырнул об стену, по которой парень медленно сполз.
Лора безудержно рыдала.
— Пошли, — позвал ее Коля. — Я отвезу тебя домой.
— Как я поеду домой в таком виде? — выдавила она из себя между икотой и всхлипываниями. — Мама с ума сойдет.
Платье на ней было разорвано до самого пупа, волосы, сколотые на голове замысловатым узлом с торчащими во все стороны прядками, растрепались, косметика размазалась, но никаких других повреждений Коля не заметил. Тем не менее Лора настояла, чтобы он отвез ее обратно к вагончику возле «Рэдиссон-Лазурной», где она переодевалась во время съемок.
Умываться пришлось в фонтане, и Коля тоже воспользовался этой возможностью. Потом они забрались в вагончик. Коля хотел подождать Лору снаружи, но она цеплялась за него и не отпускала. И там, в вагончике, случилось то, что, как он понял гораздо позже, неизбежно должно было случиться. Не переставая плакать, Лора жалась к нему, он принялся ее успокаивать и сам не заметил, как чисто братские объятия и ласки переросли в нечто большее.
С ней было неизмеримо проще, чем с робкой, зажатой, неопытной Верой. Лора была искушенной, умелой и ничего не боялась. А главное, она знала,
Придя в себя, Коля уставился на нее в ужасе.
— Как мы посмотрим в глаза Вере?
— А что, собственно, такого произошло? Ты что, девственность потерял?
Заметив настороженность в его глазах, Лора тут же сменила тактику. Она снова прижалась к нему, принялась гладить волосы, уши, шею, жарко шепча:
— Мы пережили такой ужас, у нас был стресс, нам же надо было разрядиться. Не говори ей, она и не узнает. Все нормально. Ты такой молодчина! Как ты их раскидал! Я так испугалась! Я думала, он меня изуродует. У нас в прошлом году одной девушке кислотой в лицо плеснули, — представляешь, какой кошмар?!
Коля поверить себе не мог, но это случилось еще раз. Он овладел ею грубо, жадно и примитивно, словно изголодавшись по сексу. Уже ближе к рассвету, подавленный и мрачный, он повез Лору домой. Вера и Лидия Алексеевна не ложились, ждали их. Коля хотел отделаться двумя словами, но Лора расписала все в красках: как на них напали трое с ножами и кастетами, как Коля мужественно ее защищал, как ей пришлось заехать в «Рэдиссон», чтобы сменить разорванное платье.
— Ты их знаешь? — внезапно спросила Вера.
Лора замешкалась.
— Ты о чем? О ком? Откуда? — Ее голос стал визгливым.
— А откуда они знали, что я москвич? — вдруг вспомнил Коля.
— Ой, ты не представляешь, какая в Сочи мафия! Они все про всех знают.
И Лора воровато огляделась по сторонам, словно мафия пряталась у них за шкафом.
— Хватит, — вмешалась Лидия Алексеевна, — всем пора спать. Идем, Лорочка, я тебе горячую ванну налью.
— Ты в порядке? — спросила Вера у Коли.
Надо было сказать ей правду. Если бы он тогда решился… Покаялся бы, рассказал бы про пережитый стресс… Может, все и обошлось бы. Может быть, она и простила бы. Но он не решился. Не решился главным образом из-за того второго раза, который уже никаким стрессом оправдать было невозможно.
— Все нормально, — солгал Коля.
Все полетело под откос. Каждое утро Коля давал себе слово объясниться с Верой и порвать с Лорой, но до объяснения так и не доходило, зато каждый вечер они с Лорой оказывались в постели. Она втянула его в бесконечный водоворот каких-то знакомств, просмотров, деловых встреч, на которых решалась прямо-таки ее судьба. На деле все выливалось в обыкновенную тусовку, но Лора всякий раз требовала его присутствия и одобрения.
— Просто не понимаю, как ты раньше без меня обходилась, — пошутил Коля однажды за завтраком.
— Ты не представляешь, как для меня это важно! — ответила Лора звонящим голоском, в котором уже слышались слезы.
Вера молчала. Не протестовала, ни о чем не спрашивала, категорически отказывалась ходить на тусовочные мероприятия, отговариваясь тем, что у нее болит голова от цветомузыки и дыма. Только дважды за следующие три с лишним недели Коле, удалось вытащить ее из дому вечером.
Они еще раз побывали у Ашота, где Коля довел до логического завершения свои идеи по переделке ресторана. Он даже набросал эскиз вывески с одноглазым юнгой и придумал экзотические костюмы для официанток: белая крестьянская блуза, обнажающая шею и плечи, и длинная кумачовая юбка клеш, с одного боку задранная и заправленная за пояс, чтобы в разрезе мелькала голая загорелая нога. Ашот вручил ему солидную сумму в конверте, уверяя, что всякий труд должен быть оплачен.
Второй раз, уже в самом конце месяца, Лора потащила его на какой-то «сейшен», оказавшийся просто ночным молодежным сборищем на берегу с пением под гитару. Коля настоял, чтобы Вера пошла с ним. Усадил ее рядом с собой, обнял тоненькие плечики…
Но она сидела поникшая, безучастная, хотя он изо всех сил старался именно ради нее. Коля прекрасно играл на гитаре и пел, знал множество песен, не исполняемых с эстрады, — сказывался кавээновский опыт. Его окружили, просили спеть еще и еще. Даже Вера наконец улыбнулась одной пародийной песенке…
«А сам-то ты кто? — вдруг спросил себя Коля. — Разве не гад?» И он в который раз поклялся разорвать тяготившую его связь. Но когда они под утро вернулись домой, Лора проскользнула к нему в спальню и объявила, что «залетела».
— Этого не может быть! — в ужасе уставился на нее Коля. — Мы же предохранялись! Ты же говорила, пилюли принимаешь…
— Ну, и на старуху бывает проруха. Что-то не сработало.
— Слишком мало времени прошло. Откуда ты знаешь? Может, это случайная задержка?
— У меня случайных задержек не бывает. У меня все работает как часы. И потом, я сделала тест. Все подтвердилось. Ты что, не веришь? Могу сходить в консультацию, принесу тебе справку. Что ты на меня так смотришь? Я же не виновата! Думаешь, мне сейчас нужна беременность? Мне о карьере думать надо!
— Тогда пойди и сделай аборт.
