— Не хочешь навестить Кадзуки Таду?
Дзюнко бросила на него негодующий взгляд:
— Если ты думаешь, что между нами что-то было, то ты ошибаешься.
На сей раз он изобразил жестом пистолет, направил его на собеседницу и «выстрелил»:
— Вруша. Бэмс!
— Можешь думать что угодно.
Дзюнко поднялась было, но неожиданно ощутила странное покалывание в затылке. На лбу внезапно выступил пот, ее бросило в жар. Перед глазами все поплыло, и в точке над переносицей сосредоточилась боль.
Одна рука девушки потянулась к щеке, другая безвольно повисла вдоль тела, выронив пальто. Потом, словно под воздействием неведомой силы, Дзюнко плюхнулась обратно на стул.
Молодой человек сидел, слегка склонив голову набок и уставившись на Дзюнко, но взгляд его как-то странно расплывался. На переносице выступили крупные капли пота. Она почуяла запах. Знакомый запах.
Запах горелого!
Дзюнко глубоко вздохнула и усиленно поморгала, чтобы полностью прийти в себя. Она схватила стакан с холодной водой со стола и вылила ему за ворот. Он пошатнулся, словно его ударили, и мгновенно очнулся. Взгляд стал осмысленным.
Люди за соседними столиками испуганно смотрели на них. Дзюнко застыла с пустым стаканом в руке. Свободная рука сжалась в кулак.
На его рубашке спереди расплывалось мокрое пятно. Он вынул пустой стакан из ее руки и поставил на стол, потом накрыл ладонью ее кулак.
— Все в порядке, — тихо сказал он. — Все в порядке.
Они пристально уставились друг другу в глаза. Он медленно разжал ее пальцы, один за другим, и стиснул ее ладонь в своей. Дзюнко не отняла руки. Сердце глубоко в груди колотилось как бешеное.
— Ты… попытался управлять мной?
— Да.
— Я… я не намеренно использовала силу. Это получилось само собой.
— Я понял.
Все еще держа Дзюнко за руку, парень подобрал другой рукой ее пальто с полу и положил на стоящий рядом стул.
— У тебя обгорел ворот.
— Ничего, главное, я сам не обгорел, — сказал он, расстегивая воротник. — Просто неприятно, что он такой мокрый, вот и все.
— Почему?..
— Должно быть, сработала защита. — Молодой человек вдруг перешел на серьезный, почти академический тон. — В тебе заложена устойчивость против всякого вторжения извне. Мгновенная контратака.
— Когда ты попытался управлять мной, я бросила в тебя огонь?
— Похоже на то. Я бы сказал, наш матч закончился вничью. — Он ухмыльнулся. — Между прочим, ты по-прежнему не хочешь познакомиться со мной?
Дзюнко почувствовала, что часть ее оборонительных заслонов рухнула. Плечи у нее расслабились, и она сказала:
— Может, ты все-таки представишься? Нет, погоди, сначала…
— Сначала что?
— Отпусти мою руку, а?
Его звали Коити Кидо.
— Несолидно, правда? Ты разочарована?
Дзюнко не столько разочаровалась, сколько поразилась странному совпадению. По дороге сюда в поезде ей попалась на глаза статья в деловом журнале. Там говорилось о разногласиях внутри корпорации Кидо, крупнейшего производителя офисного оборудования в Японии. Кидо не самое распространенное имя, но и не такое уж редкое. Дзюнко не подумала бы, что они как-то связаны, если бы не аура богатства вокруг него.
Она отметила часы марки «Лирико» на запястье Коити. Это была итальянская фирма, недавно появившаяся на рынке Японии и завоевавшая бешеную популярность. Дзюнко знала, что компания- импортер входила в корпорацию Кидо в качестве филиала. Часы стоили недешево, к тому же импорт их был ограничен, что еще более содействовало росту их популярности.
— Президент корпорации Кидо — твой отец?
— Откуда ты знаешь? — У Коити округлились глаза.
Когда она объяснила, это произвело на него впечатление, он даже посмотрел на нее по-другому:
— А ты сообразительная.
— Хитоси Кано мечтал о «Лирико». — Жадность Кано вызывала в ней такое омерзение, что каталог этой фирмы, который он ей показывал, она швырнула на его тело, чтобы сжечь вместе с ним.
— Кстати, о Кано. — Парень прищурился. — В новостях сообщали о двух телах.
— С ним была подружка, — кивнула Дзюнко. — Но я не хотела ее убивать.
«Действительно ли не хотела?» Внутренний голос словно насмехался над ней.
— Бывает. — Коити пожал плечами. — Нельзя было поступить иначе. Случается, что под перекрестный огонь попадают мирные люди. Война есть война.
— Война?
— Ну да.
— Расскажи мне о Стражах. — Дзюнко устремила на него ничего не выражающий взгляд.
Понизив голос, Коити стал рассказывать ей об организации, ее целях и способах их достижения. Среди шума и сутолоки кафе ей нелегко было сосредоточиться. Закончив рассказ, он взял чашку и обнаружил, что кофе в ней нет. Он подозвал официантку и попросил принести еще одну, и, пока они ожидали, Дзюнко задумчиво рассматривала собственную пустую чашку, осмысляя полученную информацию.
— Ну и как?
— Когда ты вступил в организацию? — Девушка все еще смотрела на собеседника хмуро.
— В пятнадцать лет.
— Значит, совсем юным.
— В ней состоял отец. В общем, я уже третье поколение. Началось еще с деда. Отец присоединился к Стражам, не желая огорчать моего деда. Он ничего выдающегося не совершил, но, по-моему, осуществлял активное финансирование организации.
— Финансирование?
— Конечно. Никакая организация не может существовать без денег.
— Значит, организация возникла сразу после войны, а потом финансисты, менеджеры и оперативники действовали дружно и тайно?
— Именно так.
— И никто ничего ни разу не заподозрил и не угрожал разоблачением?
— С этим нетрудно справиться.
— Поверить не могу. Вы, конечно, можете считать свою деятельность приведением приговора в исполнение, но выглядит это как обыкновенное убийство, так что полиция наверняка заводит уголовные дела, ведет расследования? А как насчет СМИ?
— Вот мы и стараемся устраивать все так, чтобы это не выглядело убийством. Наши карательные действия больше похожи на несчастный случай или самоубийство. — Коити усмехнулся. — Поэтому я представляю собой весьма ценный кадр. Ты сама видела, как тот парень чуть не выколол собственный глаз. Ну и разумеется, у нас есть свои люди в полиции и среди журналистов.
— Не может быть!
