знала, чего искала. Ее словно влекли куда-то неведомые силы. Спустившись на этаж, Маша различила доносящиеся из пиршественного зала голоса. Кто-то приглушенно разговаривал. Девушка заколебалась: нужно ли входить, мало ли кто из гостей припозднился? И тут до ее ушей донесся тихий вскрик.
Не думая уже ни о чем, Маша вбежала в зал.
На стенах догорали факелы. Стол был уже убран, а в кресле, повернувшись к большому камину, кто-то сидел. Может быть, сэр Вильгельм, уставший после пирушки?.. Девушка поспешила к нему, чтобы помочь, но не дойдя пары шагов остановилась. Теперь, когда отсветы пламени озаряли сидящего в кресле человека, она узнала его – это был сэр Чарльз. Вот уж с кем встречаться – небольшое удовольствие. Маша отступила, но что-то в фигуре рыцаря приковывало ее внимание. Нечто неправильное, неестественное.
– Сэр Чарльз! – решившись, окликнула его девушка.
Темная фигура не шевельнулась.
Мозг, словно кинокамера, регистрировал подробности: бледная рука, сжавшая подлокотник неудобного кресла… странно выгнутая шея… застывший взгляд… По шее змеилась тонкая алая лента…
«Это не лента! Это КРОВЬ!» – вдруг поняла Маша и содрогнулась от ужаса.
Сэр Чарльз был мертв!
Все происходящее не было похоже на реальность. Скорее – на кошмар, на затянувшийся дурной сон. Сердце словно оборвалось и ухнуло куда-то в желудок. Один из висевших на стене гобеленов, изображающий сцену охоты, весь красный сейчас от всполохов огня в камине, едва заметно дрогнул.
И Маша вдруг поняла: тот, кто убил сэра Чарльза, еще здесь! Она же слышала чьи-то голоса. Бежать! Немедленно мчаться прочь! Но ноги вдруг стали ватными и едва держали девушку. Вместо того чтобы бежать, спасая собственную жизнь, она, едва переставляя ноги, шагнула еще ближе к креслу. Теперь девушка видела то, чего не заметила вначале: на шее сэра Чарльза темнели две небольшие дырочки, похожие на след от клыков.
Вампир?! Но это же сказки! Этого просто не может быть!
И тут гобелен снова шевельнулся, пол под ногами Маши качнулся, и она упала. Пространство перед ее глазами плыло кусками мозаики. Кто-то шел прямо к ней, но девушка уже не могла разглядеть его лица. Вскрикнув, она провалилась в спасительный сумрак.
Вампир
Нет, вряд ли она действительно хозяйка. Скорее уж испуганная девчонка. Она боится его, она не может противостоять ему, а значит, она в его власти.
Она лежала перед ним побледневшая и беспомощная, и от этого стылая мертвенная кровь в его венах начинала течь быстрее. Ему было приятно, что эта девчонка, ее дочь, бессильна перед ним. Время переписать историю и заставить ее идти по своему сценарию.
Он отогнул ворот рубахи, обнажая еще по-детски тонкую шею. Искушение было так велико, что он едва сдерживался. Живая теплая кровь, к тому же особо сладостная для него, манила, кружа голову, и хотя он был сыт, только что отужинав весьма и весьма плотно, удержаться от того, чтобы отведать изысканное лакомство, едва хватало сил.
Вампир вспомнил о сэре Роджере и едва не расхохотался. Глупый аристократишка думает, что держит его в руках. Да, он полезен и весьма, но пока, до своего времени. Вампир твердо знал, что доберется и до него. Потом, когда уже обустроится на новом месте и услуги королевского любимчика ему более не понадобятся.
Нагнувшись, он легко поднял с пола бессильное тело.
– Смотри! – сказал он, обращаясь то ли к далекому сэру Роджеру, то ли к Богу, то ли еще к кому-то. – Смотри, она в моих руках! Это факел, пылающий на ветру, а я – ветер, и в моих силах его затушить!
– Нет…
Услышав этот тихий, едва различимый голос, вампир вздрогнул и пошатнулся.
Его глаза в ужасе смотрели в угол зала, где застыла, словно сотканная из света и пыли, тоненькая женская фигурка.
– Нет! Не в твоей!.. – повторил бесплотный голос, похожий на тихий вздох.
Перед глазами был уже до боли знакомый полог, закрывающий ее кровать. Маша закрыла глаза и тихонько застонала. Как она очутилась в своей комнате? Ее перенесли сюда, покуда она была без сознания, или все то, что произшло ночью, – всего лишь страшный сон?.. От последней мысли девушке стало легче. Ну конечно, это прекрасно объясняет все: и неестественно выгнутую шею сэра Чарльза, и две крохотные дырочки, из которых еще вытекала кровь несчастного рыцаря… Ну конечно! Она слишком переволновалась вчера из-за того случая с Бертой, неудивительно, что ей приснился кошмар. Ей ведь часто снятся дурные сны, так что ничего странного.
Маша потянулась, поднимаясь на кровати.
– Госпожа уже встала? Мне нести воду для умывания? – спросила служанка, заглядывая в комнату.
– Неси, – ответила Маша, чувствуя раздражение в адрес непонятливой служанки. То ли дело Берта – та бы принесла воду сразу, без лишних вопросов.
Девушка появилась спустя минут пятнадцать, когда Маша уже успела встать и одеться.
– Что слышно в замке? – спросила Маша и замерла в ожидании ответа: если в пиршественном зале обнаружено тело одного из гостей, слуги уже непременно знают об этом.
– Все спокойно, госпожа. Скоро начнется утренняя служба, – проговорила служанка, позевывая.
– А… гости? Все ли с ними в порядке?
Девушка уставилась на нее как на сумасшедшую, растерянно хлопая длинными белесыми ресницами… Кажется, тушь еще не придумали, а вот ей бы она была весьма кстати.
– Все ли гости здоровы?.. – пояснила Маша, не решаясь произнести слово «живы».
– Сэр Эдвард получил вчера серьезные раны, но его оруженосец сказал, что он по-прежнему рвется в бой. Это такой храбрый рыцарь, миледи, и такой красивый!..
Служанка вздохнула, и Маше стало ее жалко: ну конечно, благородный рыцарь никогда не обратит внимание на девушку из простонародья, а ведь она не так дурна – вымыть, переодеть и чуть-чуть подкрасить, чтобы стала поярче, – наверное, получится немногим хуже какой-нибудь топ-модели.
Настроение у Маши поднялось. Окончательно уверившись, что ночное происшествие являлось сном и ничем больше, она умылась и позволила себя причесать, не сердясь на служанку, даже когда та слишком сильно дергала за волосы.
Вместе с леди Роанной – как и положено любящей тетушке и племяннице, – Маша вышла из дома и отправилась в церковь. Зная, что происходит под ее сводами, девушка уже не испытывала в этом месте того священного трепета, что вначале. «Ну погоди, с тобой мы еще разберемся», – думала она, глядя на отца Давида, и тут же отвела взгляд, устремив его на стоящих на молитве рыцарей. Их было слишком много для небольшой полутемной церквушки, поэтому девушка никак не могла разглядеть, есть ли среди собравшихся сэр Чарльз.
После утренней службы все покинули церковь. Рыцари торопились, предвкушая грядущие подвиги. Вот сэр Эдвард, а ведь служанка права – и вправду вполне симпатичный, с длинными каштановыми волосами того приятного оттенка, что так и кажется, будто в волосах запутался заблудившийся солнечный лучик. Вот, кажется, сэр Уильям – рыжий здоровяк, совершенно лишенный внешней привлекательности. Судя по виду и голосу – медведь медведем, к тому же галантности ни на копейку… Вот еще один, как же его там…
Сэра Чарльза среди покидающих церковь не было.
Может, он остался внутри?
Маша вернулась в помещение и тут же наткнулась на отца Давида.
– Что ты здесь ищешь? – спросил священник как ни в чем не бывало. Словно это не он вчера творил то ужасное и святотатственное действо.
– Ищу сэра Чарльза, – ответила Маша с вызовом. – Может быть, вы его видели?
– Нет, не видел… – отец Давид огляделся и вдруг, наклонившись почти к самому уху девушки, горячо зашептал: – Он хороший рыцарь. Уезжай с ним отсюда, пока не поздно.
Маша не поверила своим ушам. Что означает эта странная забота? Или отец Давид хочет избавиться от нее как от свидетеля своих преступлений – от того, кто слишком много знает и может догадаться еще о большем?..
– Я не понимаю вас, отец Давид, – холодно и нарочито громко произнесла она. – Я вообще вас не
