— Ромк, а ты действительно меня любишь?
— Люблю, очень люблю, — я схватил ее на руки и закружил.
Выше нас были только звезды, а внизу — город, живущий своей ночной жизнью. Это было так необыкновенно, что я, как и Виолетта, действительно почувствовал себя властителем мира.
— Ром, пошли к краю подойдем!
— Ты что?! Не надо! — я попытался ее задержать.
— Обещаю, всего чуть-чуть, — попросила она. — Самую малость.
Мы осторожно подошли к краю. Панорама, раскинувшаяся перед нами, была великолепна. Огни большого города и шум, доносящийся снизу, будоражили кровь и кружили голову. Я оттащил Виолетту от края, развернул к себе и еле выдохнул:
— Ты просто сумасшедшая…
— Я влюбленная в тебя! И в жизнь! Ура! Я люблю!!! — она закричала, как сумасшедшая.
— Успокойся! Дурашка! — я обнял ее крепко-крепко и в тот момент почувствовал себя самым счастливым, самым любимым и любящим человеком на свете.
— Ромк, а мы поженимся?
— Поженимся! Хоть завтра! — согласился я.
— Ага, завтра! Три месяца ждать надо, — она надула свои пухлые губки.
— Ничего, подождем. Не дуйся, малыш.
— Я и не дуюсь, — она потянулась к поцелую.
Я прижался к ней, ощутил тепло и трепет ее тела. И все. Все остальное происходило, как будто не с нами. Мы стали страстно целоваться, потом я снял пиджак и постелил его на крышу. Крыша была теплая. Мы опустились… Я снимал с нее майку, джинсы, нижнее белье… Виолетта не сопротивлялась, она сама помогала, стаскивала с себя все, потом помогала раздеться мне. Я овладел ею впервые именно там, на крыше. Ощущение было незабываемое. Потом мы голышом бегали по крыше, играли в салочки. Как дети. Хотя именно детьми мы тогда и были. Чуть взрослыми, но детьми. Не было проблем, не было забот. Была любовь, ночь, звезды, крыша…
Я слушала рассказ Романа, открыв рот. Живая яркая картинка была у меня перед глазами: двое молодых, влюбленных в жизнь и друг в друга. Как прекрасно!
— Рома, это такая красивая история, — прошептала я.
— Да, наверное. Начинается всегда все красиво. Разве не так?
— Не знаю, но, думаю, не у всех.
— Полагаешь, из этой истории можно будет что-нибудь взять для книги?
— Уверена, что да. Очень красиво и романтично. — Но неужели все остальное в вашей жизни было уже не так?
— Поначалу было здорово, потом — все как у всех… Ну или почти как у всех.
— Да, — сказала я задумчиво.
— Все, не грузись. Слушай, меня завтра пригласили на презентацию нового проекта. Очень крутое мероприятие. Закрытое. Я тебя с собой хочу взять.
— Меня? — удивилась я.
— А что?
— Я-то там зачем? Что мне там делать?
— Как «что»? Будешь общаться, вино пить. Может, для книги что-нибудь интересное увидишь. Да и вообще, ты же сама говорила, что нигде не бываешь.
— Ну это да. Просто все как-то странно. Познакомились недавно, собираемся писать неизвестно что, ты меня решил пригласить куда-то… Тебе что, пойти не с кем?
— Честно? Не с кем. Но, если еще честнее, хочу с тобой. Да и тебе, думаю, будет интересно. Ты ведь уже в отпуске будешь, так?
— Буду, — сказала я и задумалась. — Ты знаешь, если все же писать роман или что-то похожее на него, надо синопсис для начала написать.
— Синопсис?
— Да. Краткое содержание нашего романа.
— Ладно, подумаем об этом позже. Поехали, я тебя домой отвезу. Мне надо еще в одно место заскочить.
Роман посмотрел на часы, и мы стали собираться.
Сообщение о том, что меня пригласили на какую-то крутую вечеринку, застало меня врасплох. Я не могла себе представить, что надеть и, вообще, как надо выглядеть. А спросить Романа так и не решилась.
«Ладно, Кристинке позвоню, она точно должна знать», — подумала я.
Едва переступив порог дома, я тут же набрала номер своей подруги.
— Кристин, привет. Прости, что поздно. Мне нужна твоя помощь, и причем срочно!
— Привет, в чем дело? — спокойно спросила Кристина.
Она вообще была флегматиком от природы. Мне порой казалось, что даже землетрясение или любое другое стихийное бедствие никак не отразится на ее медлительных движениях.
— Слушай, меня пригласили на закрытую вечеринку. Скажи, пожалуйста, в чем идти?
— Карин, а кроме того, что вечеринка закрытая, что-нибудь еще о ней известно?
— Ну, — я задумалась, — наверное, будет face control.
— Ну понятно, все как всегда. И что ты напрягаешься?
— Как что? В чем идти-то?
— Думаю, ты понимаешь, что не в вечернем платье. Это точно. Надо что-нибудь модное, чуть вызывающее, но не очень броское…
— У меня все равно ничего такого нет. Ладно, спасибо. Полезу в шкаф — посмотрю, что есть.
— Не забудь потом рассказать, как все пройдет.
— Обязательно, обязательно! Целую, пока!
Я повесила трубку и подошла к шкафу. И ежу понятно, что ничего интересного там за последнее время не появилось. Но, как говорится, все новое — это забытое старое. Итак, что у нас тут есть? Взгляд побежал по вешалкам и стопкам — ничего. Ничего такого, в чем бы можно было пойти на закрытую вечеринку. Я давно себе ничего не покупала. Конечно, было что надеть на работу или на прогулку, но ни закрытые, ни открытые мероприятия я посещать не привыкла. Поэтому решение было простое: черные брюки… А что, классический низ — это нормально! Отвлечем внимание верхом — где-то ведь была блузочка, не очень новая, но выглядящая, как новая. Просто я редко ее надевала. Она была с пышными рукавами и с большим воротником типа жабо.
Все было найдено и сложено на стул. Дело сделано. Я отправилась в ванную, приняла душ, потом выпила кофе, высушила волосы и со спокойным сердцем легла спать.
Утром я решила не слишком торопиться: повалялась в постели, позвонила маме на дачу, потом сделала маску для лица, и в этих нехитрых заботах даже не заметила, как пролетел день. А ближе к вечеру уже нужно было готовиться к вечеринке.
Я надела то, что отложила вчера, и посмотрела в зеркало. Если честно, то получилось так себе. Кофта полнила, да и к этим брюками подходила не слишком. Тогда было решено сделать акцент на лице: я достала тени и румяна, которыми давно не пользовалась, села перед зеркалом и стала краситься. Решила сделать это по всем правилам, благо время было. Сначала протерла лицо тоником, нанесла крем, потом — тональный крем, пудру, затем подвела брови, глаза, наложила тени на веки, нарумянилась, подвела губы и накрасила их красной помадой. Взглянула на себя в зеркало и ужаснулась. Получилась какая-то неумело разукрашенная тетка. Щеки такие, будто на улице тридцатиградусный мороз. А глаза, губы — словно я собралась не на закрытую вечеринку, а… хотя меня и туда вряд ли пустили бы. Ноги понесли меня в ванную, чтобы скорее смыть все это безобразие. Но не успела я намылить лицо, как раздался звонок в дверь.
