барбукуме появились другие зрители. Николас не видел их, только слышал. Один раз кто-то высокий и массивный пробрался за его креслом, от чего все занавески пришли в испуганное движение. Потом кто-то начал шептаться и кашлять впереди слева. Но вот свет в барбукуме погас, а впереди на сцене зажегся.
7
Представление
Сначала сцена была абсолютно пустой, и первым на ней появился уже знакомый Николасу Петрушка.
— Привет-привет! — завопил он. — Представление начинается! Рты не разевайте! Смотрите, не зевайте.
Тем временем за спиной Петрушки стали сами собой возводиться декорации. Картонные стены поднимались, на них прыгали перегородки, сверху падали крыши и башенки. Таким образом вырос целый замок, средневековый и весьма впечатляющий.
закричал Петрушка, когда замок закончил себя строить и поднял цветастый штандарт по флагштоку. После этих слов на балкончике самой высокой башни появилась кукла в короне и с длинными золотыми волосами. Кукла помахала рассказчику стихоплету платочком.
— Вот она, наша прекраснейшая принцесса! — закричал Петрушка, а потом снова заговорил стихами:
И дальше представление закрутилось-завертелось. Принцесса страдала в башне, капризничая сверх всякой меры. Заморский принц старался добиться ее расположения, но все как-то неумело. Например, в помощники нанял местного дурачка Якова-подметальщика. В результате герои оказывались в ситуации одна глупее другой. Принц жутко коверкал слова, пугался паровых машин и менял странные наряды. Яков постоянно падал, спотыкался, сбивал кого-нибудь с ног. Принцесса страдала и закатывала глаза. В это время другие куклы и солдатики танцевали, пели или сражались, устраивая поразительные зрелища. Петрушка смеялся надо всеми, ехидничая и подчас издеваясь. Балаган этот не прекращался больше часа, а потом Яков случайно попал к старой мудрой гадалке. Ведьма посмотрела руку дурака и рассказала о страшном проклятии. Мол, вся его неуклюжесть из-за того, что с детства маленького Якова приучили неправильно надевать башмаки — правый на левую ногу, а левый на правую. И вот Яков-подметальщик, переобувшись, превратился в высокого стройного красавца, перестал спотыкаться и делать глупости. В результате именно он женился на принцессе, отправив принца обратно за море. Публика смеялась до слез и рукоплескала. В финале на свадьбе принцессы и Якова гуляло все королевство, смеялось, танцевало и лакомилось мятным печеньем. Николас как раз вспомнил про подаренное кукольником угощение и нащупал коробочку в кармане. Печенье имело сильный пряный запах и необычный привкус, но Ник сам не заметил, как съел его под финальный танец кукольного балета.
Занавес опустился под бурные аплодисменты. Затем кукольные актеры три раза выходили на бис, а Петрушка все пять. Но с Ником в это время начало твориться нечто странное. Все тело как будто одеревенело. Мальчик не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Его голова завалилась куда-то назад, так что сцена ушла вниз. Ник видел стальные перекрестные балки под потолком и колышущиеся занавески. Потом его накрыло что-то огромное, и свет померк, осталось только странное качающееся движение в неизвестность.
8
Транспортировка
Тьма рассеялась так же внезапно, и Ник смог оглядеться по сторонам. Каким-то образом он оказался подвешенным за шкирку на странном движущемся конвейере. Николас видел такой в красильном цехе, где полотна ткани прогоняли через покраску и сушку, но под этим конвейером не было стоков для разноцветной жижи. Внизу, под плетеной решеткой, жили куклы. Они шли по своим делам, здоровались, отдыхали на скамейках и не видели, что кто-то движется у них над головой.
— Должно быть, представление продолжается! — подумал Ник.
— Только теперь мы тоже стали его частью, — прозвучал противный квакающий голос.
Николас поднял голову и увидел перед собой нелепую матерчатую куклу в черном пиджаке и шляпе котелком. Кукла, висела на прищепках и ехала в ту же сторону, что и Ник.
— Вильгельм Мауф, гробовщик… — представилась кукла, приподняв над тряпичной головой свой черный котелок. Николас еще не понял, что все это значит, но весь похолодел в нехорошем предчувствии.
— И не стоит думать так громко, — проквакал Вильгельм Мауф.
Николас недоуменно уставился на него.
— Все потому, молодой человек, что у вас шов на голове разошелся.
Ник поднял руку к лицу, нащупал у виска неровный край ткани и торчащие нитки.
— Это по-настоящему?! — испуганно шевельнулась мысль под разошедшейся тканью.
— А как же! — начал гробовщик, но тут откуда-то сверху появилась огромная механическая рука, ухватила Ника и утащила прочь.
Минуты две-три рука таскала мальчика по темным и пыльным закоулкам, а потом снова подвесила на конвейер. Кажется, это был другой, не тот, на котором Николас ехал раньше, но точно сказать было невозможно. Впереди через три пары пустых прищепок висела серая мешковатая кукла. Она не поворачивалась и вообще не подавала признаков жизни. Тогда Ник сам повернул голову назад и увидел тощенькую тряпичную куклу с большими поролоновыми ушами. Что-то в ней было такое знакомое… Причем, скорее всего, те самые уши!
— Эй! — Ник сначала закричал, но потом перешел на шепот, так, на всякий случай. — Ты кто и как сюда попал?
— Я? — неуверенно проговорила кукла, приподняв голову. — Я пошел в театр. Нам дали пропуск в специальную ложу…
В этот момент Николас почти узнал его. Тут конвейер ускорился, нырнул вниз, а затем остановился посреди большого светлого зала.
