Сервий Туллий царствовал сорок четыре года и, как говорит летописец: «… так, что даже доброму и умеренному преемнику нелегко было бы с ним тягаться».
Фигура последнего римского царя Тарквиния Гордого (именно такое прозвище получил новый царь за свою непомерную гордыню) наиболее таинственна из всех семи царей.
В первую очередь возникает вопрос: как такой отрицательный персонаж смог усидеть на троне целых двадцать пять лет? И это при всеобщей ненависти как простого народа, так и римской знати – сенаторов и всадников. Судя по сведениям о правлении последнего царя, оставленным древними авторами, – за двадцать пять лет Тарквиний умудрился насолить всем не только в Риме, но и во всем Лации[3], беспочвенно осуждая на смерть невиновных или обманом забирая земли. Современные ученые выдвигают различные теории в отношении столь странного правления. Одни считают, что на самом деле Тарквиний был не хуже остальных римских царей, а истории о его жестокости, чванливости и жадности – плод фантазии его врагов, революционеров вроде Юния Брута, которым попросту было необходимо оправдаться перед народом Рима за свержение устоявшегося государственного строя. Другие исследователи полагают, что столь долгое и жестокое правление, приписываемое традицией Тарквинию, вполне можно объяснить, но с той точки зрения, что он пришел к власти не как законно избранный царь, а как завоеватель. Вероятность такого поворота событий довольно легко объяснить. Тарквиний Гордый был сыном пятого римского царя Тарквиния Приска, по своему происхождению этруска. Этруски всегда выступали как непримиримые враги римлян. Во время правления Сервия Туллия, которого он считал узурпатором отцовского трона, Тарквиний мог оказаться в одном из этрусских городов (например, в Тарквиниях), где сумел заручиться поддержкой местной знати. С помощью этрусских войск, пользуясь неразберихой после смерти Сервия, он, возможно, захватил власть в городе и с помощью тех же этрусков удерживал ее в течение двадцати пяти лет. Учитывая, что многое из языка этрусков, их религии, одежды, утвари было перенято римлянами, нельзя отрицать факт достаточно долгого пребывания их в Риме. Такое, по мнению историков, могло случиться только, если в городе находился этрусский оккупационный гарнизон. Отсюда понятным становится и более позднее отвращение римлян к царской власти, ненавистной настолько, что человек, только обвиненный в намерении стать царем Рима, немедленно подвергался смертной казни. И это неприятие царской власти, как и всего, что связано с ней, сохранялась в Риме очень долго. Знаменитый Гай Юлий Цезарь пал в 44 году до н. э. от рук убийц как раз за попытку стать единоличным правителем. А в более поздние времена императоры, которые фактически являлись единоличными правителями Римской империи, именовали себя не иначе, как «первый среди равных», подчеркивая таким образом свою приверженность республиканским традициям. Согласитесь, что столь строгие законы в отношении царей и царской власти не могли возникнуть только из-за ненависти римлян к отдельно взятому Луцию Тарквинию Гордому.
Но вернемся к Тарквинию Гордому. Насколько несправедлив был он как царь в мирное время, настолько хорош во время войны. Как заметил Ливий: «… искусством вести войну он даже сравнялся бы с предшествующими царями, если бы и здесь его славе не повредила испорченность во всем прочем». Он начал войну с вольсками (одним из многочисленных народов древней Италии) и захватил у них Свессу Помецию. На деньги, полученные из разграбленного города, Тарквиний соорудил храм Юпитеру. Затем он приступил к войне с близлежащим городом Габии, который захватил с помощью хитрости – отправил туда под видом перебежчика своего сына Секста Тарквиния. Нужно сказать, что город Габии действительно был обнаружен археологами в 18 км от Рима, и вполне вероятно, что он был оставлен жителями и разрушен как раз в конце VI века до н. э., во время царствования Тарквиния Гордого.
После этих удачных завоеваний Луций приступил к дальнейшему облагораживанию Рима. Заботясь о гигиене в Городе, царь предпринял важный шаг: организовал первую, и самую известную, в Риме канализацию – Клоаку Максимум. Первоначально это была обычная канава, по которой все производимые Римом нечистоты отводились в Тибр. Но со временем ее покрыли прочным арочным сводом, а из многих жилищ подвели сливные трубы. В реставрированном виде часть Клоаки сохранилась до наших дней и по ее остаткам можно судить о грандиозных масштабах постройки: длина – около 1 км, ширина – около 3,5 м, высота до каменного свода – 4,5 м, ширина при впадении в Тибр – 6,5 м. Так по инициативе Тарквиния Гордого Рим обзавелся очень полезным и нужным сооружением, просуществовавшим вплоть до самого падения Вечного города.
Но, несмотря на все воинские успехи и грандиозные строительные планы, над домом Тарквиния нависла опасность, виновником которой стали его сыновья. Однажды, во время осады римлянами города рутулов Ардеи, царские сыновья пировали вместе с Луцием Тарквинием Коллатином – своим дальним родственником. Зашел разговор о женах и каждый стал расхваливать свою. Тогда Коллатин предложил провести эксперимент: всем неожиданно поехать по домам и посмотреть, чем занимаются их жены в отсутствие мужей. Прибыв ночью в Рим, сыновья Тарквиния застали жен пирующими со своими подругами, да к тому же в обществе мужчин. Тогда друзья поехали в Коллацию, сабинский городок, где был дом Коллатина. Его супруга Лукреция, как и подобает почтенной римской матроне, пряла шерсть в окружении служанок. Понятно, что победителем в споре оказался Коллатин, но эта победа, в конечном счете, не принесла ему радости. Красота и целомудрие Лукреции зажгли преступную страсть в сердце Секста Тарквиния. Через несколько дней, он, без ведома Коллатина, отправился к Лукреции. Она радушно приняла его, и после обеда гостя отвели в приготовленное для него помещение. Ночью Секст, вооруженный мечом, ворвался в спальню к Лукреции и насильно овладел ею. Утром он уехал, а Лукреция рассказала обо всем мужу и отцу и, достав из складок одежды нож, вонзила его себе в сердце. Это событие послужило толчком к всеобщему восстанию. Родственники и друзья погибшей, которых возглавил некий Юний Брут (сын сестры Тарквиния и близкий друг Коллатина), вынесли окровавленное тело Лукреции на площадь, где Брут произнес следующую клятву: «Этою чистейшею прежде, до царского преступления, кровью клянусь – и вас, боги, беру в свидетели, – что отныне огнем, мечом, чем только сумею, буду преследовать Луция Тарквиния с его преступной супругой и всем потомством, что не потерплю ни их, ни кого другого на царстве в Риме». Толпы возмущенного народа двинулись на Рим. Римляне собрались на Форуме и постановили лишить царя власти и изгнать его вместе с женой и детьми. Тарквиний, пребывавшей в это время в лагере вместе с армией, пытался вернуться в Город, но ему не открыли ворота, а армия приняла сторону восставших. Свергнутому царю не осталось ничего другого, как отправиться в изгнание. Естественно, что единственным местом, где бывший правитель Рима мог найти прибежище и поддержку, была Этрурия – извечный враг Рима. Тарквиний осел в этрусском городе Цере, где в XIX веке был обнаружен могильный склеп рода Тарквиниев. Злополучный Секст Тарквиний – главный виновник всех этих событий, бежал в город Габии, где вскоре был убит из мести старыми недругами. А народ в собрании по центуриям выбрал двух консулов – Брута и Коллатина, учредив таким образом Римскую республику. Произошло это в 510 году до н. э. (если верить Ливию) или в 509 году до н. э. (по Катону и Полибию).
Казалось бы, что на этом можно было бы закончить рассказ о первых веках существования Города, но с уничтожением царской власти в Риме оказалось не все так просто. Первая возникшая перед римлянами проблема – изгнанный царь. Предание рассказывает о первой попытке Тарквиния вернуться в Рим с помощью заговора знатной молодежи, близкой к царскому дому. Вероятно, в Городе осталось достаточно сторонников бывшего царя, особенно из числа молодых людей, входивших в его свиту. Это покажется тем более вероятным, если допустить, что все эти знатные юнцы могли происходить из этрусских семей, переселившихся в Рим в период правления этрусской династии. С другой стороны, и знатных отпрысков коренных римских семейств, естественно, больше привлекало служить под началом одного царя, перед которым можно было выслужиться, чем «метать бисер» перед всем римским народом. Но попытка переворота не удалась, так как заговор был раскрыт. Тогда Тарквиний, вернувшись к своим соплеменникам этрускам, всеми правдами и неправдами стал добиваться у них помощи в возвращении его на трон Рима. Этрусские правители решили поддержать изгнанного царя, ведь с изгнанием Тарквиния из Рима они фактически потеряли город, который считали своим. Объединенное войско двух этрусских городов Тарквиниев и Вей двинулось на Рим. В легендарной битве у Арсийского леса ни одна сторона не имела значительного преимущества, но в сражении римляне потеряли Брута – старшего консула, главного их вдохновителя и вождя. Казалось, что победа достанется этрускам, но, как всегда, вмешались боги. Из чащи леса донесся громовой голос неведомого существа, которое суеверные римляне и их враги определили как Сильвана – бога лесов и полей. Голос произнес: «У этрусков одним павшим больше: победа у римлян!» Так это было или нет, затрудняются сказать даже древние авторы, но на утро римляне не увидели противника и
