среди его секретных бумаг, другим ставя в вину богатые дары, посланные Альбину. Остальным он указал на другую их вину: людям с Востока – на дружбу с Нигером, а тем, кто был из другой части Империи, – на знакомство с Альбином. Начались массовые казни. По словам Спартиана, «… было убито бесчисленное количество мнимых и действительных сторонников того и другого, среди них много первых лиц в Риме: сенаторов и консуляров, выдающихся в провинциях происхождением и богатством, а также много знатных женщин. Имущество всех их было конфисковано и увеличило средства государственного казначейства. Одновременно было казнено много знатных испанцев и галлов. Среди казненных оказались и те, кто в свое время непочтительно отзывался об императоре, шутил или злословил в его адрес».
Современники вполне справедливо полагали, что не только подозрительность и крутой нрав императора стали причиной стольких злодеяний, но и его ненасытное корыстолюбие. Ведь еще ни один император, даже такой скряга, как Веспасиан, не позволял деньгам так властвовать над собой. «Насколько силой духа, долготерпением в трудах и опытностью в военном деле Север не уступал никому из самых прославленных людей, настолько велико было в нем корыстолюбие, питаемое несправедливыми убийствами под любым предлогом», – заключает Геродиан.
Напротив, народу Север стремился угодить, постоянно устраивая за свой счет разнообразные зрелища.
Прожив достаточно времени в Риме, Север объявил своих сыновей соправителями и императорами. Стремясь снискать славу победителя не только в междоусобной войне против римских войск (в честь этого события он даже побоялся праздновать триумф), но и в войне с варварами, Север предпринял поход на Восток, выставив предлогом дружбу Барсения, царя атренов, с Песценнием Нигером. Прибыв на место, он решил пройти через Армению, в надежде пополнить финансовые запасы с помощью грабежа или откровенного вымогательства. Армянский царь, упредив Севера, послал ему деньги, дары и заложников, умоляя о мире и обещая дружеский союз и преданность. Так как в Армении все вышло, согласно намерению Севера, он сразу же двинулся в Месопотамию против атренов. Разорив много деревень и городов и опустошив страну, он осадил сами Атры. Город находился на вершине очень высокой горы, был окружен мощной и крепкой стеной и славился своими многочисленными лучниками. Пытаясь взять город, римляне перепробовали все виды осады. Однако атрены храбро защищались и, пуская сверху стрелы и бросая камни, причиняли войску Севера немалый урон. Многие воины были не в состоянии переносить душного воздуха и палящего солнца и умирали от болезней, так что большая часть войска погибла по этой причине, а не от рук врагов. Так ничего и не добившись, Септимий отвел свои войска в Сирию.
Успешнее был его поход против Парфии, куда он вторгся зимой 199 года. Север заставил отступить царя Вологеза, дошел до его столицы Ктесифона и взял ее. Впрочем, и здесь на долю римлян выпало много бедствий: воины страдали от голода, скверной пищи и мучительных инфекций. Из завоеванных земель была образована провинция Месопотамия, а сам император получил почетное прозвище «Парфянский». Однако от предложенного сенатом триумфа Септимий отказался, так как из-за болезни суставов не мог стоять в колеснице.
Вслед за тем Север двинулся в Иудею. Во время этого похода он утвердил много прав за жителями Палестины, но под страхом тяжелого наказания запретил обращение в иудейство и христианство. В 202 году в Антиохии он утвердил себя и старшего сына консулами на этот год и отправился в Александрию. Порядок управления Египтом, не менявшийся со времен Цезаря, он изменил, даровав александрийцам много прав и, в частности, разрешив им иметь свой совет. Впоследствии Север всегда говорил, что это путешествие было для него приятным и благодаря поклонению Серапису, ознакомлению с древностями и необычности природы тех мест. Действительно, он тщательно осмотрел и Мемфис, и статую Мемнона, пирамиды и лабиринт.
Уладив дела на Востоке, Север вернулся в Рим и последующие годы мирно правил Империей. Спартиан, рассказывая о привычках императора, отмечал его скромность и нетребовательность. «Будучи по природе простым человеком, он и достигнув вершин власти, не изменил своим привычкам. Он носил очень скромную одежду. Даже туника его была только слегка окрашена пурпуром, а плечи он покрывал грубошерстной хламидой. Он был очень умерен в еде: любил овощи и воздерживался от мяса. Жил он большей частью в загородных дворцах и в приморских частях Кампании, творя суд и занимаясь государственными делами. Удачливый во всем, он не имел счастья в сыновьях, так как оба они выросли разнузданными и жестокими, имея все пороки отца, но не взяв ни одного из его достоинств. К тому же они с ранней юности ненавидели друг друга и строили взаимно козни». Во многом ради сыновей, чтобы оторвать их от губительной столичной жизни, Север в 208 году, уже будучи глубоким стариком, отправился в свой последний поход в Британию. Большую часть путешествия он совершил на носилках, нигде подолгу не останавливаясь. Каледонов он разгромил в первом же походе, а потом занялся укреплением крепостей и Андрианова вала. Говорят, что незадолго до кончины, окидывая мысленным взором весь пройденный им жизненный путь, он сказал: «Я был всем, и все это ни к чему». Умер он на восемнадцатом году своего правления в Эбораке (Йорке), в Британии, покорив все окрестные племена.
В лице Септимия Севера Империя нашла своего спасителя, суровый солдат железной рукой удержал катившийся в пропасть Рим. Его правление способствовало ослаблению кризиса и некоторому укреплению императорской власти.
Давайте посмотрим, что же сделал этот представитель армии для укрепления расшатавшейся Римской империи не только в военной, но и в гражданской сфере. При Септимии и его сыновьях завершается важный процесс, начавшийся с самого возникновения Империи: уравнение в правах провинциалов и италиков. Само происхождение и воспитание основателя династии играло здесь известную роль. Септимий был родом из Африки и воспитывался далеко не в духе старых римских взглядов. Характерно, например, его преклонение перед Ганнибалом. Сделавшись императором, он всюду воздвигал статуи великому карфагенскому полководцу, смертельному врагу старого Рима. Женат Септимий был на сириянке Юлии Домне, что также не содействовало укреплению в нем исконных римских традиций. Италия при Септимий Севере была почти уравнена с провинциями. Мы уже видели, что ее население лишилось своей старой привилегии пополнять преторианскую гвардию. Кроме преторианцев в Италии, недалеко от Рима, был расквартирован 2-й парфянский легион – случай, неслыханный в истории Империи. Неслыханным было и то, что Север по отношению к Италии принял звание проконсула, которое предыдущие императоры принимали только по отношению к провинциям. В проконсульском звании по преимуществу заключалась та военная власть, которая могла быть применена только к провинциям. Параллельно с ослаблением политической роли италиков шло усиление прав провинциалов. Провинциальные города стали получать освобождение от некоторых повинностей. Многим из них были даны права римских колоний и так называемое «латинское право», означавшее свободу от земельной и подушной подати. Александрия египетская впервые получила муниципальное устройство и т. д.
При Севере идет дальнейшее умаление роли сената. Император не мог простить сенаторам поддержку, которую они оказывали его соперникам. Немало их поплатилось за это жизнью и имуществом. Сенат формально продолжал существовать, но фактически его полномочия были сведены на нет. Вся его законодательная деятельность ограничивалась тем, что он заслушивал и утверждал соответствующие послания императора. Назначение городских магистратов (консулов) целиком перешло к последнему, а сенат только ставился в известность. Да и роль этих магистратов значительно ограничилась. Зато еще более выросло значение императорских чиновников. В особенности это касается должности префекта претория. Он становится заместителем императора в области судопроизводства, поэтому на должность префекта претория начинают назначать крупных юристов. Таким при Септимии был знаменитый Папиниан.
Таким образом, при Септимии Севере все яснее начинает выступать откровенно самодержавный характер императорской власти. Наряду с этим происходит возвышение самой личности императора. Уже тогда, по-видимому, появляется формула, несколько позднее декларированная крупнейшим юристом Ульпианом: «Что угодно принцепсу, пусть будет законом», а в надписях применительно к императору часто фигурирует «dominus noster» («наш господин»).
Услышав имя императора Песценния Нигера («Черный») (годы правления 193-194-й), неискушенный человек сразу подумает, что он был, как минимум, выходцем из Африки, а то и вовсе негром. Конечно, трудно представить себе чернокожего римского императора, но в смутное время, последовавшее за смертью Марка Аврелия, императором мог стать практически любой, кто обладал поддержкой армии.
