— Это, надо полагать, шантаж со стороны должностного лица?
— Ну, подайте на меня в суд. Законодательство нынче упрощённое — дело рассмотрят на месте. Правда, мисс, вам не мешало бы знать, что Стоун не был обязан совать свою голову в это дерьмо. Он отстранен, и если вдруг выяснится, кто стрелял, парню не миновать крупных неприятностей по службе. Но… я уважаю ваше мнение, мисс.
Полицейский отвернулся, направляясь к стрелку.
— Подождите, офицер Берк, — сказала Эйлин в удаляющуюся спину, на которой красовалась огромная звезда с цифрой 101. Коп ожидающе развернулся.
— На чем сидит этот ваш Бэтмен?
— Зачем вам это? — насторожился Берк.
— Чтобы знать, насколько он опасен!
— Совершенно безопасен, — начальник участка растянул маскоподобное лицо в подобие улыбки. — Разве что повесится.
— Я не слышала ответа на вопрос, — в голосе Эйлин прорезались неожиданные для неё самой металлические нотки.
— «Черный вихрь»… вряд ли вы о таком слышали.
— Гормональный препарат, всё равно, что настойка мухоморов для берсеркера. Запрещён к употреблению гражданскими лицами… Я служила в армии, офицер.
— Угу… — Берк посмотрел на Эйлин гораздо более внимательно, надеясь явно на то, что в полевых условиях его взгляд сможет заменить электронный микроскоп. Безнадёжно — генетические изменения трудновато заметить невооружённым глазом. — Десять секунд балдежа и три дня депрессии. У Джека сейчас началась вторая фаза. Так вы поможете?
Эйлин кивнула — не спеша, раздумчиво. По-хорошему, её саму требовалось бы сейчас окружить заботой и вниманием, но… что за чёрт! Не такое уж она и тепличное растение…
Справедливо решив, что человек, который так долго колеблется, нуждается в некотором подстёгивании, Берк сказал.
— Стоун живёт под «пауком», на Чандлер-стрит, 17/22. Район, конечно не из лучших, но сейчас там тихо.
— Он там живёт?! — всё-таки переспросила девушка.
— Полицейские получают немного… — Берк пожал плечами, явно не намереваясь выдавать служебные тайны. — Спасибо, мэм!
Эйлин сухо кивнула. На самом деле она вовсе не собиралась давать согласие, но Берк отрезал ей пути к отступлению. Девушке оставалось лишь пассивно наблюдать за тем, как шеф полицейского участка на пару с другим копом усаживают впавшего в ступор боевика на заднее сидение её машины. Коп-наркоман, похоже, пребывал в состоянии, близком к коматозному.
Не удостоив Берка и взглядом Эйлин уселась за руль. Чандлер-стрит, мистер Берк? В это время? Не дождётесь!
Взвизгнув шинами автомобиль резко взял с места.
Берк повертел «глок» в руках и передал его подошедшему Маллинсону, командиру спецотряда и заодно «легендатору» Управления Полиции Восточного Побережья.
— Ты, как всегда, вовремя.
Маллинсон колкость Берка предпочел пропустить мимо ушей. Зато потёртого вида пистолет его явно впечатлил.
— Хороша вещица. Выпущена ещё до того, как оружие принялись оснащать всякой интеллектуальной дрянью. Не жалко было расставаться?
— Нет, — Берк собирался ещё что-то добавить, но воздержался. Вместо этого он сказал. — Оформишь отчёт так, что они сами друг друга перестреляли?
— Подчистка информационных баз полиции — серьёзное должностное преступление, — сообщил Маллинсон, — А если «внутряки» докопаются?
— Прекрати валять комедию. Проверкой на благонадежность занимается твой департамент.
«Легендатор» пожал плечами. Посерьезнел.
— Легко. Если, конечно, твой герой не попал на видеофайлы.
— Конечно, он на них попал. Но хода ведь им давать не обязательно?
— Лишних отпечатков на стволах нет?
Вместо ответа Берг показал тюбик клеевых перчаток, напыляемых прямо на ладони. Эксперт протянул руку за баллончиком. Берг приподнял бровь.
— Мне нужно будет смазать грабельки хотя бы одного из этих субъектов, — в голосе спецотрядовца проскользнула насмешливая нотка. — Скорее всего, перестрелял дружков тот, что был в виртуальном шлеме. Главарь с «магнумом» пришил его, тут в первых рядах ворвались мы… Слухи, конечно, останутся… но их можно игнорировать.
Берг молчал, и Маллинсон, повертев в руках пистолет, добавил.
— Не понимаю, чего ради босс его покрывает, Виктор, — пожаловался он. — Стоун убийца и наркоман.
— Он выполнил твою работу, Малли. Пока ты проверял на благонадёжность очередного «бледно- зелёного». Или меня, кстати. Эту работу, я думаю, тоже должен кто-то делать? Переть на ствол и молиться? Всё, в чём можно Стоуна обвинить — так это в превышении служебных полномочий.
«Легендатор» пожал плечами. В принципе, он был согласен с Берком. Стоун вполне заработал медаль… вот только огласка его участия вытянула бы на свет слишком уж длинную и запутанную цепь подробностей, которые широкой публике знать ни к чему. Он встретился глазами с Берком, и непроизвольно вздрогнул.
— Работай, — сухо сказал тот, — И не забудь проверить видеопоток на соответствие твоей версии. Не то эти плетельщики снов с телеканалов нам снимут… очередного «терминатора».
Шёлк опытной блудницей ласкал моё тело, обвиваясь, скользя, ластясь и заставляя ощущать определённые неудобства в нижней части туловища.
Я открыл глаза и уставился в потолок, составленный из гранёных зеркальных плиток. Усмехнулся — в гигантском фасетчатом блюде даже два человека выглядели некоей разновидностью групповой оргии.
Впрочем, на потолки дешёвых мотелей, сдающих комнаты на час или два, потолок походил мало. Слишком много бронзы и гривастых царей природы было в обрамлении многоугольных зеркальных плиток, и слишком дорогая ткань меня окутывала.
Мстительное подсознание, разбудившее меня от греховных прикосновений подальше, сразу заставило меня испытать глубокое чувство вины.
Вчерашний вечер для меня окутался густым туманом, из которого острыми колючками проталкивались в мою голову воспоминания.
Я никогда не мог напиться вдребезги — странный выверт перекроенной «Шивой» физиологии — но адреналиновый отходняк выматывал меня круче любого похмелья. Тело стонало, само не сознавая, что ему больше необходимо — страшный выброс боевых гормонов, ставящий тебя на одну доску с Зевсом и Тором, опьяняя тебя ощущением всевластия, или же покой — когда ты хочешь забиться в самый дальний уголок этого мира и лет триста лежать там побитой собакой.
Я с сожалением посмотрел на полоску фольги с углублениями желатиновых капсул, лежавшую перед оправленным в серебро зеркалом и отвернулся.
Для меня «вихрь» служил инструментом, таким же как пистолет или собственное тело, и покуда наркотик не мог меня побороть.
Как впрочем и я — его.
Я свесил ноги с кровати, задумчиво посмотрел на лежавшую рядом девушку, нежно поглаживающую складки простыни. Симпатичное лицо в обрамлении золота длинных прямых волос… Я отвернулся.
Когда действие стимулятора проходить, человек превращается в бревно. Он в состоянии мыслить, соображать и двигаться тоже. Как робот или зомби, с чёрной дырой в душе.
