– Оставь, – приказал он Абану, видя, что старик смотрит в сторону ее машины. – У тебя нет времени карабкаться туда. Ты должен обезопасить себя и наш джип.
Как бы Зара хотела понимать этот резкий гортанный язык! Она стремилась поскорее уехать отсюда, но тот, кто был главным из этих двоих, твердо встал на ее пути. У нее не было выбора. Эти двое так ловко передвигались по песку… А ее специальные ботинки, купленные в Лондоне, явно подводили Зару. Мужчины настигнут ее, прежде чем она доберется до бархана. Да и куда она пойдет, если ей удастся сбежать? Если все, что рассказал этот человек о буре, – правда, ей придется искать для себя укрытие. Оглядываясь вокруг, Зара мысленно представила себе тысячи милей песка. Нет, надо делать, как он сказал.
Его палатка была размером с небольшой шатер. Подойдя ближе, Зара увидела, что стены сделаны из какой-то очень плотной ткани темно-красного цвета. Она была натянута на шест в центре, и по верху купола шла красивая кайма. Это напомнило Заре средневековый шатер, не хватает только флага. Ей казалось, что она переместилась в пространстве и времени с человеком, который мог быть опасен… Очень привлекателен, но, возможно, и опасен. Ее сердце гулко стучало в груди.
Надо отвлечься от этих мыслей и постоянно твердить себе, что у нее появился шанс сделать эксклюзивные фотографии…
Но когда он поднял тяжелый полог, закрывавший вход, ее руки покрылись мурашками от волнения. Зара заколебалась, тогда он жестом пригласил ее войти.
– Заходите. – В его голосе прозвучало нетерпение. – Я не собираюсь причинять вам неприятности, если вас это беспокоит. В моей стране безопасность гостя – священная обязанность хозяев.
Вот только распространяется ли эта священная обязанность на молодых женщин, достаточно отчаянных, чтобы рискнуть отправиться в пустыню без сопровождения? – подумала Зара. По его суровому взгляду можно было догадаться, что этот человек отнюдь не рад ее присутствию. Вот он вздернул подбородок – жест человека, привыкшего, что его самый незначительный каприз выполняется немедленно.
– Динозавр, – пробормотала она на выдохе.
– Что вы сказали? – Его голос прозвучал так тихо, что она еле расслышала. – Заходите или оставайтесь там, – заявил он, будто больше он не отвечал за ее действия.
Стиснув зубы, Зара вошла за ним в палатку. Увидев, что он смотрит на ее камеру, она крепко прижала ее к себе. Пусть попробует забрать, это все равно что попробовать отрубить ей руку.
В палатке она сразу же ощутила запах свежести и чистоты. Она огляделась вокруг и снова повернулась к хозяину палатки. Зара заметила, что он заткнул за пояс длинный изогнутый кинжал. У грозного оружия была очень красивая золотая рукоятка – наверняка ритуальная вещь. Она с восхищением разглядывала замысловатую работу мастера и ужасно хотела сфотографировать кинжал. Может, если вежливо попросить, он разрешит ей воспользоваться камерой?
– Как вы называете это?
– Кинжал. Традиция требует, чтобы я носил его, – подтвердил он ее догадку. – Он символизирует честь бедуина и является необходимой частью экипировки в пустыне. Никогда не знаешь, когда может понадобиться нож… – При этих словах глаза его сверкнули.
– Можно я сфотографирую его?
– Только кинжал.
По выражению его лица она поняла, что на фото должен быть только кинжал. И Зара постаралась продемонстрировать, что будет фотографировать с близкого расстояния и в кадр, кроме кинжала, ничего больше не попадет. Неизвестно, что еще она найдет в этой палатке, поэтому приходится уважать его пожелания в надежде получить больше материала для своего отчета о путешествии.
Он позволит этой странной женщине сфотографировать кинжал. Оружие на самом деле великолепно, и Шахину было приятно, что она заметила его. Кинжал принадлежал шейху Абдул-ле, и всякий раз, когда Шахин пристегивал его к своему поясу, он словно чувствовал присутствие отца. Это являлось одновременно и утешением, и болезненным напоминанием, что из-за работы за пределами Заддары Шахин долго жил вдали от человека, которого он хотел узнать лучше. И что теперь уже поздно…
– Достаточно, – произнес он резким голосом, уклоняясь от объектива. Он ни с кем не хотел делить свою печаль.
Зара вздрогнула от его раздраженного тона и опустила камеру.
– Это моя работа. Я фотографирую… Живая природа, местное население, необычный рельеф… Не знаю, что вы подумали, но я не представляю для вас никакой опасности.
А так ли он опасен для нее? – подумала Зара. В столице королевства у женщин и мужчин были равные права, но здесь, в пустыне, сложились другие обычаи. Для женщин существуют определенные ограничения. Зара злилась на себя за то, что попала в такую ситуацию. Она так тщательно готовилась к этой поездке, читала все, что попадалось ей в руки, об этом королевстве, но оказалась совершенно не готова воспринимать просторы пустыни. Компас, аптечка, коврик и переносной холодильник, полный продуктов, показались ей сейчас абсолютно бесполезными предметами. Откуда она могла знать, что этот человек отправит своего вооруженного телохранителя, чтобы задержать ее? Эта мысль раздражала ее, его бесцеремонное поведение не укладывалось ни в какие рамки, и она решила зацепить его.
– Действительно ли так необходимо было посылать за мной человека с оружием?
– Я не посылал Абана за вами, он сам решил проверить барханы, пока я плавал. Вы хотите, чтобы я упрекал его за то, что он хорошо выполняет свою работу?
– Необязательно было брать с собой оружие.
– Если вы потрудились поинтересоваться, то в пустыне водятся ядовитые змеи.
За кого он ее принимает? Зара все-таки решила прояснить насчет оружия. Вот ее оружием была фотокамера, с ее помощью она выступала против истребления животных.
– И тем не менее…
– Тем не менее что?
