– О да, Люка, я думаю, имеет. Джейк умер из-за врачебной некомпетентности. И после его смерти меня продолжали обманывать, но все тайное рано или поздно становится явным. Ты хотел знать, как я финансирую свой проект? Больнице пришлось заплатить за ошибку их врача, вот как.
– Но какое это имеет отношение ко мне?
– Ты тоже врач, и тебе неведомо чувство сострадания. Вспомни, когда Молли заболела. Ты хоть представляешь, через какой ад мне пришлось пройти? Я была в отчаянии. Я думала, что моя малышка умрет, как умер мой муж, а ты игнорировал меня!
– Я думал только о ребенке…
– Ребенке? Тебе было наплевать на нас. В больнице ты тут же передал Молли другому врачу. Что с тобой не так, Люка?
– Со мной все в порядке, и я надеюсь, ты не собираешься ставить меня в один ряд с некомпетентными врачами, которые лечили твоего мужа!
– Послушай меня. – Она посмотрела на него почти с жалостью. – Для тебя пациенты – всего лишь записи в компьютерных файлах, бездушные тела. И со мной ты обращаешься точно так же.
– Нет! – резко оборвал ее Люка.
На какое-то мгновение он лишился дара речи – так он был потрясен. Нелл держала перед его лицом зеркало, и ему не нравилось то, что он там видел. Неужели он действительно такой, как она описала? Неужели действительно обращается со своими пациентами и со своими партнершами как с бездушными телами, которыми можно распоряжаться по своему усмотрению?
Неужели, правда, что тогда, на канале, он вел себя с Нелл недопустимо высокомерно? И если так, какое у него оправдание? Ах, да, он же врач.
Теперь это звучало как-то неубедительно. Да, в тот момент он был уставшим, невыспавшимся, измотанным, но все же должен был отнестись к ней по-человечески. Но он решил, что Нелл не поймет ничего из того, что он скажет, и решил не вводить ее в курс дела.
Или он был слишком горд, чтобы задуматься о ее чувствах? Может, то же самое происходит и сейчас? Изменить прошлое он уже не в силах, но вдруг еще не поздно измениться самому?
– Я бы хотела получить подтверждение, что мои добровольцы могут прийти в понедельник.
Ее голос дрожал, но в глазах светилась необычайная решимость.
– В понедельник?
– Ты передумал? – Она удерживала его взгляд.
Люка заколебался.
– А как мы будем…
Она оборвала его:
– Что будем, Люка? Работать бок о бок после того, что произошло между нами? Это легко, – сказала она, не давая ему ответить. – Мы не будем общаться, за исключением вопросов, непосредственно связанных с проектом. Если, конечно, ты не собираешься смешивать личную жизнь с работой.
Он чувствовал себя так, словно стоял на быстро тонущей льдине. И ответил на удар единственным известным ему способом:
– Можешь не сомневаться, Нелл. Работа у меня всегда на первом месте.
– Прекрасно. Значит, до встречи в понедельник. Всю необходимую информацию ты найдешь в этой папке, а если возникнут какие-то неясности, сразу звони.
Люка восхищался поведением Нелл. Она была сильно расстроена, но, тем не менее, шла к своей цели. Он с радостью ухватился за проект, потому что это единственное, что у них теперь осталось. Но его природная осторожность все же возобладала.
– Не буду ничего обещать. Я прочту бумаги и поговорю с несколькими людьми.
– Чтобы потянуть время?
– Чтобы принять взвешенное решение.
Они мерили друг друга взглядами. Она не уступала ему в упрямстве. Люка почувствовал, что настал решающий момент.
– Итак… в понедельник. – Он постарался, чтобы голос его звучал как можно небрежнее. – Я скажу охране, чтобы ждали твоих людей. Пропуска выдадут у ворот. Полагаю, ты тоже придешь? – Люка застыл в ожидании ответа.
– Разумеется.
Она ничем не показала своего триумфа, напротив, вела себя профессионально, сдержанно, словно и не рассчитывала на другой результат. Он молча отсалютовал ей.
– Увидимся в понедельник. Если не раньше…
Не раньше, подумала Нелл, позволив легкой улыбке тронуть губы. Она все еще не могла поверить в неожиданное согласие Люки. Но самое главное, она была потрясена тем, как легко раскрылась перед ним. Ну, кто же доверяет сердечные тайны мужчине, который не способен на какие-либо чувства?
ГЛАВА ПЯТАЯ
– Ты что сделала?
Нелл побледнела.
– Я позвонила Люке и пригласила его на чай, – беспечно повторила Молли.
