обоснованность поисков Грааля. В Евангелии от Фомы говорится: «Иисус сказал: Тот, кто напился из моих уст, станет как Я[175]. Я также, Я стану им, и тайное откроется ему»[176].
Были установлены связи между трубадурами, исполнявшими сказания о Граале, и некоторыми суфийскими поэтами-мусульманами, воспевавшими то же самое. Действительно, именно в истории суфизма мы обнаруживаем самые ранние и полные свидетельства передачи духовных знаний от учителя ученику. Их мистический основатель, Али Хидир, сложная личность, основанная на пророке Илии и Иоанне Крестителе[177], был известен как Зеленый, а зеленый цвет считался цветом посвящения. Английский поэт Роберт Грейвс описывал суфизм как «древнюю духовную масонскую организацию, чье происхождение так и не было прослежено или датировано, хотя характерные суфийские знаки встречаются в разнообразнейшей литературе, начиная по меньшей мере со 2-го тысячелетия до н. э.»[178]
Учение суфизма в Европе достигло расцвета благодаря мистическим школам суфиев в Испании в IX веке. Именно отсюда их учение начало постепенно распространяться по христианской Европе, и этот процесс приобрел необычайный размах во времена формирования ордена тамплиеров, посвященных Святому Граалю. Тамплиеры, как до них суфии, искали духовное знание для блага общества, в котором вращались. Кроме того, и у мусульманских, и у христианских путей посвящения был общий иудейско- египетский источник[179]. Внук величайшего еврейского мыслителя Моисея Маймонида (1135–1204) тоже утверждает, что суфийская традиция – иудейская по происхождению, когда пишет, что суфизм – «гордость Израиля, дарованная народу»[180] .
Возвращаясь к двум главным сагам о Граале, мы находим в них символику семи ступеней посвящения. Ворон, символ первой ступени, означает посланника богов. Павлин являлся символом второй ступени, и его великолепное оперение демонстрирует бесконечные возможности созидательного воображения. Рыцарь стал символом третьей ступени. Лебедь был символом четвертой ступени, не только из-за чистоты, но и потому, что лебединая песня символизирует смерть и внутреннюю реализацию Божественного в человеческой душе. Символом пятой ступени был пеликан, птица, которая вырывает у себя куски мяса, чтобы накормить птенцов. Это символизирует посвященного, отдавшего свою жизнь делу служения своему народу. Орел был символом шестой ступени; посвященный мог перемещаться и общаться в духовном мире. Корона была символом «короля Грааля», достигшего высшей степени. Ему открывались тайны времени, и приходило понимание законов человеческой судьбы[181] .
Это «внутреннее знание Божьей воли», преобразованное в физическую деятельность во временном мире, который выдвигает на первый план главное различие между конформистским христианским поведением и действиями истинного посвященного духовного мира. Одна из версий, что слово «Грааль» происходит от искаженного слова gradual – религиозный термин для обозначения постепенного процесса изучения. В данном случае это постепенная подготовка к процессу глубокого, духовного просвещения[182].
Посвящение Граалю совершалось тайно и оказало непосредственное влияние на формирование тамплиеров в Иерусалиме. Утверждалось, что орден тамплиеров был основан в 1119 году после Первого крестового похода. Единодушие современных историков относительно этой даты почти полностью основывается на работе архиепископа Уильяма (Вильгельма) Тирского, написавшего историю государств крестоносцев в период между 1165 и 1184 годами, спустя приблизительно семьдесят лет после предполагаемого основания ордена. Часто открыто демонстрируя антитамплиерское отношение, он тем не менее пишет, что первые тамплиеры были группой благородных рыцарей, «преданных Богу, религиозных и богобоязненных», которые предали себя в руки патриарху Вармунду из Пиккиньи для служения Христу. Однако Симон, монах из монастыря Сан-Бертина, написал около 1135–1137 годов, что первыми тамплиерами были крестоносцы, которые решили остаться на Святой земле после Первого крестового похода, вместо того чтобы возвратиться домой. Предположительно, они посвятили себя Храму на соборе согласно принятому Уставу.
«Они отказались от мира, от личного имущества, принесли обеты целомудрия, смирения и бедности и, когда возникнет необходимость, обязались защищать с помощью оружия землю от нападения восставших язычников»[183].
Английский историк Хелен Николсон считает, что эта хроника была написана во времена основания ордена тамплиеров, а потому она в определенной степени заслуживает доверия[184]. Ансельм, епископ Хавельбурга, писавший в 1145 году, относит основание ордена к временам Первого крестового похода. В 1153 году еще один монах, Ришар из аббатства Клюни, отнес основание ордена тамплиеров к 1109 году[185]. Таким образом, никто из современников не мог точно указать дату основания ордена рыцарей Храма. По мнению Николсон, они также не могли сказать, что послужило причиной основания ордена и кто в действительности был инициатором создания ордена[186].
Среди современных толкователей многие приняли сочинение Уильяма Тирского, есть и такие, кто не согласен с его утверждениями. Майкл Беджент, Ричард Ли и Генри Линкольн настаивают на более ранней дате основания, ссылаясь на письмо прелата католической церкви, поддерживающего их точку зрения. Действительно, в 1114 году Иво, епископ Шартрский, в письме графу Шампанскому упрекает его за то, что он бросил жену и посвятил себя «рыцарству Христа», militiae Christi, название, которое позже использовали для тамплиеров (следует помнить, что тамплиеры были первым военным орденом в христианском мире, так к кому еще мог обращаться епископ?). Епископ обвиняет графа в том, что он покровительствует «этому евангелическому рыцарству», evangelicum militiam, когда 2 тысячи этих рыцарей атакуют 200 тысяч наших[187]. Позже Бернар Клервоский, описывая орден рыцарей Храма, повторил смысл последней фразы – «Один человек преследовал тысячу, и двое обращали десять тысяч в бегство». Принц Майкл Олбани полагает, что орден был основан в 1094 году, но, к сожалению, не приводит никаких фактов, подтверждающих это предположение[188].
Орден якобы был основан с благословения папы римского для защиты паломников, направлявшихся к Святой земле, но настоящая причина умышленно скрыта в паутине дезинформации. Одним из самых ранних упоминаний ордена является трактат под названием «Похвала новому рыцарству», написанный святым Бернаром Клервоским в 1128 году. Именно святому Бернару, самому влиятельному человеку в Европе в начале XII столетия, орден доверил сформировать свой устав. Папа Иннокентий II издал в 1139 году буллу, в которой говорилось, что любой тамплиер мог свободно пересекать любую границу, освобождался от налогов и не подчинялся никому, кроме самого папы римского. Таким образом, тамплиеры уходили из-под власти епископов, архиепископов, королей и императоров. Булла также освобождала тамплиеров от влияния прелатов и принцев и сделала их самым независимым религиозным орденом в христианском мире. Итак, им предоставлялась свобода действий, благодаря чему они стали в буквальном смысле сами себе закон[189]. Первые рыцари Храма обосновались в бывших конюшнях царя Соломона. Грэм Хэнкок в книге The Sign and the Seal утверждает, что тамплиеры вели раскопки на Храмовой горе в Иерусалиме после его захвата христианами. Теперь у нас есть основание предполагать, что эти раскопки привели к повторному открытию древнего знания священной геометрии и строительных навыков, породивших внезапный подъем строительства соборов в XII и XIII веках[190].
Непосвященным действительно сложно понять, что стоит за таинственным, неожиданным подъемом строительства соборов, в результате которого мы получили эти величественные «молитвы в камне», все еще украшающие европейский пейзаж. Для ответа на трудные вопросы относительно того, что вызвало эти огромные расходы ресурсов и откуда появились новые технологии, навыки в инженерии и архитектуре, которые привели к созданию готической архитектуры, нам следует рассмотреть одну из церквей традиционных врагов, гностиков, и изучить деятельность некоторых средневековых европейских орденов, которые попали под влияние этой распространяющейся формы дуалистической концепции.
Святой Бернар Клервоский сыграл главную, несколько мистическую роль в создании ордена рыцарей Храма, и благодаря его деятельности цистерцианский орден стал одним из крупнейших. Его глубокий интерес к мистицизму повлиял на создание более ста двадцати проповедей на Песнь песней. Он также
