Моника пихнула его в грудь так, что он плюхнулся на диванчик.
– Закрой рот.
Кара весело покачала головой и пошла к выходу.
Интуиция подсказывала, что ей следует присмотреться к Уэсу Кимбаллу повнимательнее.
Кажется, она заботила его близких не меньше, чем он сам. Интересно, что ощущаешь, будучи частью их семьи? Тепло и уют? Или нервозность и беспокойство из-за того, что кто-то из родственников постоянно вмешивается в твою жизнь?
По ее наблюдениям Бен был центром семейства.
И, видимо, Уэсу не нравилась манера брата командовать родственниками. Но тогда…
Какое ей дело до всего этого? Ей ведь хочется заняться с ним любовью, а не анализировать отношения между членами его семьи.
Скайлер и Моника сделали свое дело. Помогли ей разобраться в своих чувствах. Их с Уэсом тянет друг к другу. Следующие несколько недель им придется проводить много времени вместе. Они так похожи, что уже успели найти общий язык. Долгосрочные отношения им обоим ни к чему. Вывод ясен.
Кара вышла из бара в остывающую зыбкую темноту улицы. Кажется, солнце только что лениво закатывалось за горизонт, и вот его уже нет. Она стянула с себя пиджак и села в машину.
Потом – на всякий случай – заперла пистолет в бардачке.
Хорошо бы он принес молодой «пармезан».
Поудобнее перехватив пакет с лазаньей, молодым «пармезаном», салатом, чесночным хлебом и бутылкой «Кьянти», Уэс снова взглянул на часы. Двадцать минут восьмого. Она ушла или не хочет открывать?
Оба варианта не сулили ему ожидаемой романтической ночи.
Он полагал, что прямота – лучший способ понравится Каре. Ошибся? Надо было попросить совета у Стива, хотя вряд ли приемы младшего братца сработали бы у него. Только выставил бы себя последним идиотом.
Как будто ты сейчас не таковым выглядишь!
Вздохнув, Уэс поставил пакет на пол и полез в карман за сотовым телефоном. Нет смысла всю ночь торчать здесь и изводить себя предположениями. Он уже нажал кнопку вызова, когда услышал тихие шаги за спиной. По лестнице поднималась Кара.
Его сердце дернулось и замерло. Стало трудно дышать.
И странно – он перестал чувствовать себя идиотом. Она была совсем близко. И теперь можно наконец узнать, что творится в этой прелестной головке.
И что таится под маской твердой и замкнутой женщины.
Девушка подошла к нему. Он не сводил глаз с ее лица. На ней по-прежнему были джинсы и белая рубашка. Не хватало кожаного пиджака, пистолета и кобуры. Значит, не вооружена. Это хорошо. Но и не улыбается. Это плохо.
Может, она сейчас опять скажет, чтобы он убирался.
Уэс поднял пакет.
– Привет.
Кара обошла его и открыла дверь квартиры. Он с наслаждением вдохнул уже знакомый запах гардений и приказал себе не терять голову. Сейчас это было бы некстати.
– Привет, – наконец ответила она.
– Ты ужинала?
– Нет. – Девушка посмотрела на него непроницаемым взглядом.
– Хочешь есть?
– Хочу.
Она вошла, он последовал за ней. Вот, уже хоть какой-то прогресс. Она не прогнала его. Пока.
Квартира оказалась обставленной просто. Пожалуй, мебели было многовато. Никаких ее личных фотографий или безделушек он не увидел. Единственными личными ее вещами были ноутбук и принтер на журнальном столике.
Уэс прошел в кухню и поставил пакет на стол. По его спине бежали мурашки от желания сейчас же овладеть ею, но он старался дышать ровно и держать себя в руках. В конце концов, он же разумный человек, а не животное. Они поужинают, поболтают о чем-нибудь отвлеченном – хотя о чем именно, он пока не представлял, – может быть, посмотрят какой-нибудь милый фильм по телевизору. Пусть все будет как на настоящем свидании. Никакого давления.
– У тебя есть бокалы? – спросил Уэс, открывая шкафчик над холодильником.
– Понятия не имею.
Он заглянул в другой шкафчик и обнаружил там на верхней полке несколько бокалов, похожих на кубки.
– Меня не интересует секс на одну ночь, – сказала Кара у него за спиной. Да, правильно. Прямота лучше всего.
