— Мне жаль, что апсара понесли потери. — Он отлично понимал, как мало значат эти слова…
Взгляд Энде был полон печали.
— Слышал их предсмертный шепот?
— Да, слышал.
— Смерть — судьба, принять которую готовы все воины, но когда так вынимают душу из тела…
— Зато в следующий раз мы будем лучше подготовлены к встрече с Апогеем, — сказал Роун, но уверенности в его голосе не прозвучало. С таким же успехом он мог бы пообещать разрушить Город одной левой.
Его сомнения не ускользнули от Энде.
— Только если ты будешь сконцентрирован на достижении цели, Роун из Негасимого Света, ты исполнишь задуманное.
Она повторила ему те же слова, которые сказала в ту бурную ночь в лагере. Он знал, что это неспроста, но ничего не ответил и вместе с Межан и братьями поскакал вперед, сосредоточившись на поставленной цели.
Они достигли пяти холмов, когда уже спустилась ночь. Подъехав к потайному входу в Академию, путники провели коней в развалины и укрыли их там. Клирик еле дышал. Его положили на одеяло, Межан с одним из братьев взялись за один его конец, а Роун — за другой. Идти по узкому коридору было трудно, продвигались они медленно, но вскоре дошли до потайной двери в библиотеку. Роун с порога закричал:
— Отар, Имин! Помогите!
Не успели они спуститься по ступеням, как появились оба врача.
— Положите его на пол, — абсолютно спокойно сказал Имин.
Все отступили назад и стали наблюдать, как доктора ощупывают израненное тело.
— Разорвана почка, — сказал Отар.
— И селезенка, — добавил Имин.
— Пробито легкое.
— И печень тоже.
— Он выкарабкается? — спросил Роун.
Оба доктора отрицательно покачали головами.
— Даже если бы у нас была оборудованная операционная…
— …все равно мы не смогли бы ему помочь.
— У этих клириков были новые блокираторы. Когда они помирали, их блокираторы… вроде как взрывались. — Роун смолк, на сердце у юноши кошки скребли. Отар с Имином выжидательно смотрели на него. Роун вздохнул и спросил: — Как думаете, можно вынуть у него этот блокиратор, пока еще он не помер?
Имин осмотрел просвечивающее устройство, жутко пульсирующее под бледной кожей клирика. — Гм…
— Гм… — эхом откликнулся Отар.
Пока доктора ломали голову, как бы вытащить из тела клирика блокиратор, мимо Роуна протиснулся Алджи.
— Вот это да! — воскликнул он. — Технология и впрямь движется семимильными шагами!
— Тебе знакомы эти устройства? — спросил его Имин.
— Ну, знаешь, давно это было, — проговорил старик, почесывая нос. — А эта штука, надо сказать, совсем из другого теста сделана. — Он вынул увеличительное стекло и внимательно осмотрел кожу над устройством. — Подумать только… да это же просто шедевр. Жуткий, конечно, но тем не менее…
Роун с надеждой смотрел на старого гюнтера.
— Ты знаешь, как оттуда извлечь эту штуку?
— Ну, я… можно, конечно, только…
Алджи наклонился пониже, чтобы лучше разглядеть раненого, врачи склонились вместе с ним. Имин и Отар с серьезным видом покачали головами.
— Ну что ж, надежды на то, что этот малый выживет, нет никакой. Так что попытаюсь что-нибудь сделать.
ДОЧЬ ГОРОДА
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ БУДУТ БДИТЕЛЬНО НЕСТИ
ВАХТУ, БЛАГОСЛОВЛЯЯ СВОЕЙ НЕВИННОСТЬЮ
ЗЕМЛЮ, НА КОТОРОЙ ЛЕЖАТ.
ИХ ВСЕХ БУДЕТ ОБЕРЕГАТЬ ДРАКОН, ПОКА
УТРАЧЕННАЯ НЕ СТАНЕТ ОБРЕТЕННОЙ,
А РАЗБИТОЕ НЕ ОБЕРНЕТСЯ ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ.
Виллум рассказывал Стоув разные забавные истории о временах своего детства, о шальных играх с Торин, Ресой и, конечно, Кирой. Стоув смеялась от души, а глаза ее блестели так задорно, как у ребенка, каким она и была бы при других обстоятельствах. Он смотрел, как она радуется и строит забавные рожицы, и думал: хорошо бы она всегда оставалась такой же смешливой и веселой. Но когда вскоре впереди показалась старая дорога, ведущая в Город, он загрустил.
— В чем дело, Виллум? — спросила Стоув, нахмурившись, улыбка на ее губах угасла.
— Теперь уже осталось совсем немного, — ответил он, осаживая коня.
Остановившись рядом, Стоув с тоской заглянула ему в глаза. За это недолгое время они сильно сблизились, внезапно возникшая в их отношениях теплота согревала и утешала девочку. А теперь им снова придется держаться на расстоянии вытянутой руки.
— Я боюсь, Виллум…
— Ты должна сделать так, Стоув, чтобы страх твой служил твоим целям.
— Я понимаю, только… — Она смолкла и пристально взглянула на уходившую вдаль дорогу. Он не знал, о чем она думала в тот момент.
— Тебя одолевают сомнения?
— Скорее вопросы. Не думаю, что ты сможешь дать мне на них ответы. А если бы мог, скорее всего, не захотел бы.
Виллум молчал. Что он мог сказать? Стоув тоже разочарованно молчала.
— Терпеть не могу, когда ты молчишь. — Виллум улыбнулся. — И вот еще что, — многозначительно сказала она, — почему наш прадедушка взял на себя такую ответственность? Почему считал себя виноватым? Я знаю, что он обнаружил снадобье и разузнал его свойства, но ведь это Дарий стал им злоупотреблять. Это он возвел Строения, разрушающие Край Видений. Он и ловцы видений.
— Он принял на себя ответственность, потому что другие Владыки этого не сделали.
— Да неужели? — воскликнула Стоув.
— Роун Разлуки открыл снадобье и метод его использования. Он обнаружил проход в мир, являющийся источником всей жизни, и пригласил туда банду грабителей. Он позволил себе злоупотребить снадобьем и слишком поздно понял, что эта страсть подорвала его способность выносить здравые суждения.
— Значит, мы должны платить — может быть, даже нашими жизнями — за пристрастие нашего прадеда?
Виллум вздохнул.
