менял девушек как перчатки. А Кори сопровождала Френтцена практически на всех соревнованиях. Однажды Михаэль понял, что присутствие Коринны ему просто необходимо. Знакомство с ней полностью изменило его характер. Он часто признавался ей, что на самом деле мечтает встретить ту единственную, которая станет его женой и матерью его детей. Коринна полностью разделяла взгляды Михаэля на семейную жизнь, а вот Хайнц-Харальд всегда говорил, «что один ребенок отнимает у гонщика минимум одну секунду на каждом круге гонки». Вскоре Коринна поняла, что семейная жизнь с Михаэлем ей гораздо ближе, чем непонятные отношения с Хайнцом-Харальдом. Шумахер действительно оказался образцовым мужем и отцом. «Когда в 1997-м у нас родилась Джина-Мария, я все делал сам – не спал ночами, купал, пеленал, менял подгузники. Если бы я мог, то и кормил бы ее. Но эту обязанность, по понятным причинам, пришлось уступить маме», – несмотря на то что доходы Михаэля позволяли ему при необходимости нанять хоть сотню нянек, он никому не позволял ухаживать за дочерью. В 1999 году у Шумахеров родился второй ребенок – сын Мик.
В 1996 году состоялась еще одна «свадьба» – Михаэль Шумахер «женился» на «Феррари». Что это было – брак по расчету или по любви, что заставило Михаэля уйти из «Бенеттона», с которым он выиграл два титула подряд, в «скудерию», переживавшую тогда не самые лучшие времена?
Инициаторами приглашения Шумахера в «Феррари» были директор команды Лука ди Монтеземоло (с недавних пор – президент концерна ФИАТ) и главный менеджер Жан Тодт. В последний раз чемпионский титул для итальянской команды завоевал в 1979 году бразильский гонщик Джоди Шектер, и с тех пор «Феррари» находилась в глубоком кризисе. «Феррари» в каждом чемпионате входила в четверку ведущих команд, однако по сравнению с былыми победами эти достижения не впечатляли. Каждый год команда представляла новый «супер-болид» и заверяла многочисленных фанатов, что уж в этом году «скудерия» точно завоюет чемпионский титул. Все это напоминало предвыборные обещания политиков – в лучшем случае гонщикам «Феррари» удавалось одержать одну-две победы в сезоне.
Не помогло даже приглашение в начале 1990-х Алена Проста, который был тогда уже трехкратным чемпионом мира. «Большая любовь» довольно быстро сменилась взаимным недоверием гонщика и руководства, а когда в одном из интервью «профессор» назвал болиды «телегами», его сразу же уволили из команды, даже не дали завершить сезон. В конце концов, в «Феррари» решили пойти простым, но самым эффективным путем – есть действующий чемпион мира, объективно лучший гонщик в данный момент времени, и его надо переманить к себе.
Михаэль, конечно, понимал, что он очень нужен «Феррари», и именно он является хозяином положения. Шумахер затребовал 48 миллионов долларов за два года – рекордный контракт в истории автогонок, астрономическая сумма. От сотрудничества с «Феррари» даже отказался один из главных спонсоров команды итальянская нефтяная компания «Аджип». Однако менеджеры «Шелл» и «Филлип Моррис», двух других спонсоров «скудерии», оказались более дальновидными и нашли деньги. В итоге Лука ди Монтеземоло предложил Михаэлю подписать контракт.
Деньги, безусловно, одна из главных причин перехода Михаэля в «Феррари». Но были и другие мотивы. Уже позже Шумахеру делали более привлекательные в финансовом плане предложения. Особенно усердно его обхаживала «Тойота», недавно пришедшая в «Формулу-1». Японцы предлагали немцу самому назначить себе зарплату (!) и при этом готовы были предоставить фактически полномочия директора команды. Но он на эти посулы не купился и остался верен «Феррари». Возможно, в 1995 году Михаэль решил сделать вызов и доказать, что он способен побеждать не только в «Бенеттоне», но и в «Феррари». «Впервые сев в «Феррари», я подумал: «Черт побери, сколько же работы впереди!» – говорил Шумахер. – Но затем я и перешел сюда – мне стало скучно побеждать на машине, не имеющей проблем».
Ради Михаэля в «скудерии» пошли даже на изменения годами устоявшихся принципов. Вообще «Феррари» всегда считалась самой диктаторской командой в «Формуле-1». Гонщики, конечно, не были бессловесными рабами, но все, на что они могли повлиять, касалось только конкретных настроек автомобиля на ту или иную гонку. По другим же вопросам мнение пилотов руководство не интересовало. А если кто-то пытался выразить сомнение в правильности выбранной тактики и стратегии команды – тут же следовало увольнение. Так было и при основателе фирмы Энцо Феррари, так было и после того, как «коммендаторе» ушел из жизни. Легендарный гонщик 1950-х годов Альберто Аскари, чемпионы мира Ники Лауда и Джоди Шектер, тот же Ален Прост – всех их уволили из «скудерии» только за то, что они пытались отстоять свое мнение. Однако с Шуми все было по-иному. Михаэль сразу же дал понять итальянцам, что команда должна подстраиваться под него, а не он под команду. Ну когда такое было, чтобы пилот «Феррари» решал кадровые вопросы в команде? А Михаэль мог себе это позволить, причем в отношении не только рядовых работников, а самого что ни на есть высшего руководства. Одним из обязательных условий его нового контракта было приглашение работавших с ним в «Бенеттоне» технического директора Росса Брауна и главного конструктора Рори Берна. И в «Феррари» даже не пытались возражать против таких требований.
Поначалу сотрудники «Феррари» не слишком тепло встретили Шумахера. Из-за него из команды ушли признанные авторитеты в мире «Формулы-1» – опытный Герхард Бергер и считавшийся почти своим француз итальянского происхождения Жан Алези. Но Михаэлю быстро удалось найти общий язык с персоналом команды, причем не только с руководителями, но и с простыми инженерами и механиками. В своих интервью он не раз подчеркивал, что ему нравится психологический климат, царящий в итальянской команде: «С одной стороны, я не привык доверяться кому-то. Но я, в общем-то, открытый человек и встретил в «Феррари» много радушных и гостеприимных людей. Итальянцы – искренние и общительные люди, с ними проще завязать дружеские отношения. Вообще в «Феррари» психологически мне гораздо лучше, чем в «Бенеттоне». Сейчас все идет хорошо. Мы быстро нашли общий язык с инженерами, наша работа основана на хорошем диалоге и взаимопонимании».
Но с помощью одного только хорошего психологического климата чемпионского титула не завоюешь. Собственно говоря, Михаэль сразу же предупредил всех, что не рассчитывает сразу же привезти «Феррари» чемпионский титул. «Я хочу как следует изучить команду и стоящие перед ней проблемы. Мне нужно прояснить обстановку внутри «Феррари». И конечно, хочу выиграть как можно больше. Хотя повторю – у меня нет надежд на завоевание чемпионского титула в этом году. Это все несбыточные мечты. Я же всегда был реалистом и намерен им оставаться».
Михаэль знал, о чем говорил, хотя, только сев за руль «Феррари», начал делать комплименты своей новой команде. «Оказывается, у итальянцев очень даже неплохой автомобиль!» – улыбался Михаэль на пресс-конференциях. Но это было, скорее, лукавство, еще до начала сезона стало ясно, что новая «Феррари F310» не обладает ни чемпионской скоростью, ни особой надежностью. В первых трех гонках Шумахер и второй пилот команды ирландец Эдди Ирвайн набрали на двоих 10 очков, тогда как в прошлом сезоне Бергер и Алези привезли 23 очка за те же три гонки. «А зачем, собственно говоря, нужно было платить такие деньги за этого Шумахера?» – спрашивали раздраженные итальянские «тиффози». Нет, самого Михаэля ни в чем не обвиняли, он-то ошибок не делал, но какой смысл сажать самого дорогого пилота в машину, которая не едет? Кто-то из «доброжелателей» даже нашептал президенту ФИАТа (а «Феррари», как и вся итальянская автопромышленность, принадлежит ФИАТу) Джованни Аньелли, что в его империи есть человек, не вполне заслуженно получающий огромные деньги, и этот человек – Михаэль Шумахер. Аньелли не пожалел времени и лично решил посмотреть, на что способен Михаэль и стоит ли он тех денег, которые ему платит «Феррари». Как оказалось, синьор президент не зря потратил свое драгоценное время. «Знаете, а этот Шумахер – классный гонщик, – сказал Аньелли после этапа в разговоре с Лукой ди Монтеземоло. – Так здорово ездить на том убожестве, что вы ему подсунули, – настоящий подвиг. Так что любым способом продлите с ним контракт и заплатите ему столько, сколько он потребует!»
Казалось, что после седьмого этапа чемпионата Гран-при для «скудерии» наступили лучшие времена. Михаэль наконец-то выиграл свою первую гонку за «Феррари». Но и здесь был тревожный звоночек – в конце гонки двигатель «Феррари» не развивал полной мощности. Если бы гонка проходила при хорошей погоде, то Михаэля наверняка бы догнал ехавший на втором месте Жан Алези. Но в Испании шел дождь, и в этих условиях Михаэлю хватило мощности, чтобы без проблем доехать до финиша. Естественно, что первая победа настроила «скудерию» и ее первого пилота на боевой лад. «Вопрос о чемпионе мира 1996 года снова открыт, – сказал Михаэль после гонки в Барселоне. – В начале сезона я говорил, что буду оставаться реалистом, но после Испании чувствую оптимизм. Две следующие гонки, в Канаде и Франции, станут для нас ключевыми». Следующие этапы действительно стали ключевыми. Они показали, что… в «Феррари»
